Андрей Шляхов - Доктор Данилов в Склифе
А можно сделать проще – достать врача придирками на пятиминутке. Почему этого положили, а того не положили? Почему историю не как надо оформили? Почему на консультацию в гастроэнтерологию пришли только через сорок минут после вызова? Или по совокупности мелких грехов выговор огребешь или не выдержишь и огрызнешься. Тогда получишь строгий выговор за недисциплинированность.
Марк Карлович задерживать Данилова не стал. Выслушал, покачал головой и отпустил отдыхать после дежурства.
По дороге домой Данилов перебирал в уме возможные варианты перехода в другую токсикологию. Сто тридцать шестая больница отпала сразу же. Создаваемое там отделение было клоном токсикологии Склифа со всеми вытекающими отсюда следствиями. Спасибо тебе, Холодец, постарался. И ведь не постеснялся потом, сучий потрох, явиться на промывку в даниловское дежурство.
Отделения лечения острых отравлений были в Боткинской больнице, в сто тридцать третьей, где Данилов когда-то проходил интернатуру по анестезиологии и реанимации, в нескольких ведомственных клиниках, но в целом выбор был невелик. Да еще и не везде могли быть вакантные места.
Задача по подбору нового места работы обещала быть сложной. «А чего я так волнуюсь? — подумал Данилов, устав от бесплодных размышлений. — Можно подумать, что на токсикологии свет клином сошелся? Еще полгода назад я думал, что до конца жизни проработаю в физиотерапии. Не выйдет с токсикологией – всегда можно вернуться в физиотерапевты, чего фигней страдать? Ну, не сложилось с токсикологией, и что теперь? Наверное, права была Лена, когда смеялась над моими прыжками из профессии в профессию. Вот, можно сказать, провидение возвращает меня обратно. Фатализм в чистейшем виде».
Выйдя из метро на воздух, Данилов побаловал себя мороженым. Подошел автобус, народу в него село совсем мало. Данилов удобно устроился у окна, прогнал прочь мысли о будущем и стал слушать разговор двух девушек, сидевших через проход от него. Подруги, переполненные эмоциями, энтузиазмом и гормонами, говорили громко, на весь автобус.
— На красках можно раньше подохнуть от аллергии, чем от усталости! Я была такой дурой, что пошла в эту секцию!
— А чего пошла?
— Говорю же, дурой была! Говорила себе: «Ничего, все привыкают, и ты тоже привыкнешь! Зато на этой работе можно спокойно сэкономить на абонементе в фитнес-центр».
— Почему?
— Ларис, ты что, больная? Там же за смену не присядешь ни на минуту, только во время обеда! И не что-нибудь перекладываешь, а банки с красками. Тяжеленные!
— Так вот и не присесть?
— Что я, врать тебе буду? Бригадир все время над душой стоит и смотрит, чтобы никто не сачковал. А выражается знаешь как? «Эй ты, дебил», «че филонишь, мудило?», «пошел, пошел!», «тащи и не воняй!», «шевелись, коза, а то замерзнешь». Разве что пинков под зад не дает. На перекур по минутам, на обед – по минутам…
— А перекуры часто?
— Раза три в день время на входе и выходе своей карточкой отмечаешь, больше часа отсутствовать не положено. Вот и считай – полчаса на обед, там вечно очередюга, ну и пару раз покуришь под кофе. А так целый день работа, работа и работа! Привези товар со склада, выставь его в секции и отправляйся за новым. И так много-много раз. Как рабы, честное слово! А от одного запаха крышу сносит. Выходишь потом на улицу и стоишь, дышишь, пока не продышишься.
— А бригадир не пристает? Ну, не домогается?
— Он бы, может, и хотел, да где ему? В торговом зале?
— Что там, закутков нет?
— Ларис, я тебя умоляю! Это же французы! У них все на виду, двери стеклянные, перегородки стеклянные. Специально, чтобы ни жу-жу!
— И в туалетах перегородки стеклянные?
— В туалетах нет, но в туалете много не успеешь – там движуха, как на вокзале… Так что насчет этого можешь быть спокойно, трахнуть там тебя не трахнут, но отыметь отымеют…
«Трахнуть не трахнут, но отыметь отымеют», — повторил про себя Данилов. Посмаковал фразу и нашел ее шедевральной. Какая поразительная глубина мысли, какой всеобъемлющий смысл! С одной стороны, можно успокоиться. Сказано же – «не трахнут». С другой – не стоит особенно расслабляться. «Отыметь отымеют», и ничего с этим не поделаешь. А если хорошенько вдуматься, то нет никакой разницы. Что в лоб, что по лбу. Однако некий успокаивающий аспект присутствует. Не все, мол, так ужасно. Отыметь отымеют, не стоит обольщаться, но ведь не трахнут же…
Данилов так увлекся анализом выражения, что не слышал, о чем дальше говорили подруги, и даже проехал свою остановку. Возвращаться решил пешком, потому что на ожидание автобуса могло уйти втрое дольше времени, чем на дорогу.
Глава восемнадцатая
Клетка Фарадея[7]
Рассказ о своих неприятностях Данилов решил совместить с субботним шопингом. Выгод имелось сразу несколько.
Во-первых, совмещение двух не очень приятных занятий – Данилов не любил таскаться с тележкой по набитым людьми проходам и еще больше не любил делиться невзгодами. Однако не известить жену о грядущих переменах, а поставить позже перед фактом было нельзя. И нечестно.
Во-вторых, существовала опасность того, что Елена воспримет новость несколько предвзято. Не исключался локальный скандал, вежливый обмен любезностями между двумя хорошо знающими друг друга людьми. Скандалить лучше не с глазу на глаз, а где-нибудь на людях – быстрее все заканчивается. И слез меньше – на людях макияж надо блюсти.
В-третьих, после того, как багажник машины будет забит продуктами и все гневные слова будут сказаны, можно пригласить медленно остывающую Елену посидеть в каком-нибудь ресторанчике. Из дома после скандала ее фиг куда вытащишь, разве что в загс, подавать заявление о разводе. А в торговых центрах все рядом – и магазины, и рестораны с закусочными, и даже кинотеатры.
Ну и в-четвертых, совместный шопинг несет в себе идею некоего единства, сопричастности общему делу, шопинг объединяет и сплачивает, создает предпосылки для благоприятного исхода конфликтов.
Как только Елена вытащила ключ из замка зажигания, Данилов сказал:
— Мне, Лен, наверное, придется уйти из Склифа.
И сразу же выскочил из машины, вроде как за тележкой, но на самом деле для того, чтобы дать Елене возможность осмыслить услышанное. Тележку выбирал долго, придирчиво проверяя, не перекошены ли колеса и не заедает ли их. Одну отверг не по причине никудышных колес, а из-за обшарпанного вида. Возился до тех пор, пока не услышал за спиной:
— И почему, хотела бы я знать?
— Да так, ситуация сложилась неприятная. — Данилов откатил от стаи тележек облюбованную и двинулся ко входу в торговый центр. — Оказывается, что я там изначально пришелся не ко двору, а вдобавок случилась со мной парочка совершенно комедийных казусов…
— Выкладывай подробности! — потребовала Елена.
Данилов выложил все как было, не забыв упомянуть и о том, как нахамил «уважаемому заместителю директора». Уточняющих вопросов Елена почти не задавала – рассказ и без того был исчерпывающим. Закончился он уже в торговом зале гипермаркета возле выставленной в проход паллеты с пакетами стирального порошка.
— Возьмем порошок? Смотри какая скидка! — предложил Данилов.
— Порошок у нас есть, — ответила Елена.
— А вот посуду, кажется, мыть нечем! — Данилов положил в тележку два больших флакона с моющим средством и свернул в проход между стеллажами.
— Данилов, ты когда-нибудь всерьез задумывался о том, почему с тобой столько всего происходит? — Елена шла позади и не проявляла никакого интереса к содержимому полок, мимо которых лежал их путь. — Именно с тобой? С Вовой Даниловым?
— Потому что я конфликтный, колючий и вообще не подарок, — ответил Данилов. — Только вот какое отношение мои личные качества имеют к тому, что произошло? Как в случае с возвратом денег, так и в случае с этим Елизарычем, будь он трижды неладен!
Попутно он наполнял тележку товарами. Раз уж Елена устранилась от шопинга, то придется все делать самому.
— Пусть твои личные качества не имеют отношения к этим событиям… — согласилась Елена, но это был не белый флаг, а перестроение перед атакой. — Но к трактовке этих событий твоим руководством – имеют! Самое непосредственное!
— Все должно трактоваться объективно! — возразил Данилов, выходя в одну из главных аллей супермаркета.
— Все зависит от отношения к тому или иному человеку, — теперь Елена шла рядом с ним. — Вот возьми хотя бы меня и тебя…
— Это будет не совсем правильно…
— Давай остановимся, я не могу вести серьезные разговоры на ходу!..
— Тогда иди за мной!
Данилов завел Елену в самый конец ряда с товарами для ремонта, где две горки использованных паллет препятствовали сквозному движению покупателей.
