Сергей Мавроди - Сын Люцифера. Книга 6. Развлечение
* * *
— Вячеслав Гонбоевич?
— Гонбаевич! — привычно поправил собеседника Лямин. Он уже привык к тому, что отчество его постоянно путали и перевирали.
— Слышь ты, Гондонович! Платишь нам лимон зелени налом, а иначе мы Верку твою грохнем. Все понял? Вот подумай пока, а я тебе через час перезвоню.
В трубке раздались короткие гудки. Лямин посмотрел на экран. Номер не высветился. Вероятно, звонили из таксофона.
— Да-а... — он даже не осознал еще толком, что, собственно, только что произошло. — Это что-то новенькое... Похищают людей за выкуп — это да, но чтобы убить угрожали!.. Про такое я даже не слышал никогда.
— Я тоже не слышал никогда, чтобы посторонним дамочкам по 10 миллионов баксов дарили, — задумчиво заметил голос. — Зачем такое сокровище похищать? Достаточно пригрозить, что с ним что-то случится.
— Слушай, это ты же мне все это насоветовал!! — в бешенстве закричал Лямин. — Ты!!!
— Про 10 миллионов я не говорил, — хладнокровно поправил его голос. — Я просто сказал: денег дай. Миллион-другой. Разумную сумму.
— А какая разница?
— Большая. Принципиальная. В сумме-то все и дело!
* * *
— Ты, кажется, заплатить им решил?
— Ну и что?
— Не советую. Они не отстанут. В следующий раз два миллиона попросят. Или пять.
— Не попросят. Я сейчас Веру перевезу куда-нибудь, а потом уже с ними по-другому поговорю.
— Ну-ну!
* * *
— Зря ты этот миллион отдал. Теперь у них аппетиты разыграются!..
— Да пошел ты!.. А если бы они действительно ее убили?
— Дурак ты, дурак! Как же бы они ее убили? Кто же будет резать курицу, несущую золотые яйца?
— Нет! Я не мог так рисковать. Если хоть волос с ее головы упадет!.. Плевать мне на этот миллион! Зато несколько дней у меня теперь есть. А за это время я ее спрячу.
— Ну-ну!..
* * *
— Вер, тебе надо срочно уехать на время, пожить в другом месте... — Лямин разговаривал с Верой в ее пустой квартире. Оскорбленный муж уехал к матери. — Я тебе потом все объясню. Просто поверь мне, и все! Да нет, ты не пугайся, ничего страшного тут нет... Ну да, эти миллионы проклятые! Так все получилось неудачно! Вся эта огласка! Черт бы все побрал! — Лямин раздраженно поморщился. — Я разберусь со всем этим в ближайшие дни, но пока тебе лучше исчезнуть. Сменить адрес. И на работе пока не появляйся... Когда? Да лучше прямо сейчас! Немедленно!.. А когда?.. Часа через три?.. (А-а!.. дьявол! — выругался он про себя.) А раньше никак?.. Ну, ладно... Через три, так через три... Тогда я к тебе заеду через три часа... Извини, пожалуйста.
Лямин включил зазвонивший телефон.
— Да, алло!.. Что-о??!!.. Мы же договорились?!.. Как это: изменились!.. Та-ак!.. Подождите-ка секундочку!
(«Ну-ка быстро, сообщи мне данные этих козлов! Это входит в наш договор! Ты должен выполнять все мои желания! А я желаю знать! И никаких законов физики это не нарушает. Никаких чудес тут нет! Так что...» — «Да ладно, ладно! — снисходительно-насмешливо остановил его голос. — Чего ты тараторишь, как из пулемета? Да пожалуйста...»)
— Так вот, Стрельников Николай Евгеньевич, — злорадно произнес в трубку Лямин. — Больше мне не звоните. И друзьям Вашим передайте. Цыпакову Григорию Ивановичу и Губарькову Валерию Владимировичу. Все ясно? Вот так! Конец связи.
— Теперь ты мишень, — равнодушно прокомментировал голос. — Зачем же ты им сообщил, что ты о них все знаешь? Сдал бы их просто ментам — и все.
* * *
Лямин быстро погрузил в джип вещи Веры и распахнул перед ней переднюю дверцу. Потом обежал машину, сел за руль и включил мотор.
— Пригнись! — закричал голос, и он автоматически нырнул вниз.
В ту же секунду слева раздался звон разбитого стекла, и одновременно справа застонала Вера. Звука выстрела Лямин не слышал. Вероятно, снайпер стрелял откуда-то с крыши соседнего дома. Вторая пуля разворотила приборный щиток.
Лямин шевельнулся.
— Встанешь — умрешь, — спокойно заметил голос.
Лямин привстал и навалился на раненую Веру, закрывая ее своим телом. Третья пуля вошла ему под лопатку, прямо в сердце. Четвертая — в затылок.
Впрочем, четвертой он уже не почувствовал. К этому моменту он был уже мертв.
* * *
И спросил у Люцифера Его Сын:
— А что стало с той женщиной? Она выжила?
И ответил Люцифер Своему Сыну:
— Да. А потом она помирилась со своим мужем и стала жить по-прежнему.
СЫН ЛЮЦИФЕРА. ДЕНЬ 70-й
И настал семидесятый день.
И сказал Люцифер Своему Сыну:
— Сегодня Твой день рождения, и у нас не будет занятий.
«И взял [Ангел] дракона.., который есть диавол и сатана, и сковал его на тысячу лет, и низверг его в бездну, и заключил его, и положил над ним печать».
Апокалипсис
...В сознание Его проник внезапно чей-то слабый-слабый, еле слышный зов, с трудом пробивающийся сквозь бесконечные, чудовищные, невообразимые пространства, сквозь ледяную бездну. И зов этот разбудил Его, и очнулся Он наконец от Своего тысячелетнего сна.
Он открыл глаза, глубоко вздохнул и легко повел плечами. И в то же мгновенье полопались и посыпались с сухим звоном к ногам Его все бесчисленные адамантовые цепи, густо опутывавшие, как голодные змеи, все Его тело.
Он встал, выпрямился и помедлил миг, с холодным наслаждением оглядываясь и припоминая. Все! Низость, трусость, коварство и, наконец, то последнее, неслыханное предательство, посредством которого Его и удалось заманить сюда, в эту ловушку. Что ж, второго такого шанса у Его врагов уже больше никогда не будет! Никогда!!
Точнее, у одного Его врага. Одного-единственного. У Бога! Всевышнего. Всеведущего и всемогущего.
Он мрачно усмехнулся и шагнул вперед, ломая все печати, небрежно разрывая весь туго спеленутый кокон самых страшных заклятий и заклинаний, наложенных Его Архиврагом. И рухнула Его тысячелетняя темница, и раздались крики ужаса, когда Он двинулся неспешно и неторопливо прямо на бесчисленное, ощетинившееся копьями, ангельское воинство, на закованных в небесную броню серафимов и архангелов с огненными мечами, неуязвимых и непобедимых. Двинулся один, без всяких доспехов и без всякого оружия.
Он словно не видел их и не замечал, все они для Него словно не существовали. Он шел так, словно перед Ним никого не было. И по мере того, как шел Он своей плавной, скользящей походкой, тело Его дрожало, мерцало, переливалось, теряло четкие очертания и превращалось прямо на глазах в черный, бешено крутящийся, чудовищный вихрь, во вселенский смерч. И этот вихрь разметал и архангелов, и серафимов и вышвырнул их в бездну, в никуда, за пределы мироздания, как черная дыра вышвыривает звезду за пределы галактики в вакуум, в голую пустую бесконечность, где нет ни материи, ни времени, вообще ничего.
И вихрь этот все рос.., рос.., рос... готовясь поглотить все: планеты, звезды, галактики, всю вселенную! И не было в целом мире в тот миг силы и мощи, способной остановить Его!!!.. как вдруг все кончилось.
Он вспомнил, что есть у Него в этом гибнувшем мире еще один долг, который следует вернуть. Долг перед той, которая позвала Его.
* * *
— Что ты хочешь, любимая? Скажи, и Я сделаю это! Хочешь, Я потушу звезды, взорву галактики, остановлю для тебя время, и заставлю солнце светить ярче?!..
— Я хочу, чтобы Ты остался на эту ночь со мной...
Он знал, что нельзя этого делать! нельзя оставаться!! нельзя давать врагам эту ночь!!! — но Он остался. Он обещал выполнить любую ее просьбу — и Он остался. Он провел с ней эту ночь. И потом...
— И что было потом? — спросил у Люцифера Его Сын.
И ответил Люцифер Своему Сыну:
— А потом родился Ты.
СЫН ЛЮЦИФЕРА. ДЕНЬ 71-й
И настал семьдесят первый день.
И сказал Люцифер:
— Убеждения и вера большинства людей легко ломаются при первом же жестком столкновении с действительностью. Сразу же разбиваются вдребезги.
СТРАХ
«Cupidine humani ingenii libentius obscura creduntur».
(«Человеческому уму свойственно охотнее верить непостижимому». — лат.)
Тацит, «История»
1.
— Так Вы атеист?
— Да! — Забрин с досадой покосился на своего соседа. Элегантного, хорошо одетого мужчину лет сорока. Вот привязался! Он собирался почитать эти полчаса в метро, а не болтать неизвестно с кем о всякой ерунде. Абсолютно для него, к тому же, неинтересной! — Я только не понимаю, почему Вас это так удивляет?
— Ну как почему! — засмеялся мужчина. — Сейчас атеизм — большая редкость. Все кругом верующими стали. Посты соблюдают, в церковь ходят...
— Да чушь все это! — Забрин злобно захлопнул книгу (А-а!.. черт!) и повернулся лицом к своему собеседнику. Тот мягко и доброжелательно ему улыбнулся. — Лицемерие сплошное. Столько мы не верили, не верили, а тут вдруг поверили все сразу! Вот прямо сидит там где-то в облаках дедушка с бородой и все решает!.. Ага! Как же!..
— Ну хорошо, пусть не дедушка в облаках, — слегка подмигнул ему его сосед. — Но что-то ведь все-таки есть?.. Высшее?.. Или Вы считаете, что вообще ничего нет?
