Андрей Ангелов - Театр мистера Фэйса
Ты не отморозок, кукловод! Всё гораздо печальней.
— Ты хуже — ты умный отморозок! — рука с револьвером упёрлась в грудь Арлекина.
— Ты не сможешь меня убить, генерал Лоренс!
Смелое заявление. Вероятно, доказательства у заявления есть. В противном случае заявление не считается заявленным и рассмотрению не подлежит.
— Блять, ты Бог? — ухмылка вояки чуть не сломала ему губы. Ствол револьвера едва не проломил грудину. Запахло потом. Трупы сами не потеют, а производят неприятное для носа — но тепло. А от тепла люди могут выделять пот. При попытке застрелить Арлекина особенно…
Рот кукловода искривила жёсткая усмешка. Глаза вспыхнули праведным огнем. Он встал со стула, двигая грудью револьвер.
— Да будет тебе известно, генерал: In the beginning was the Word, and the Word was with God, and the Word was God![46]
Генералу Лоренсу пришла пора умирать, только прежде надо дослушать до конца стихи. Ведь в аду стихов нет. Голос Арлекина звенел и звенел, как натянутая струна и постепенно набирал обороты! Продолжая фразу, начатую садовником сорок лет назад:
— …И создал Господь учеников себе, и первым из них был Диавол. И носил Диавол ангельские одежды, и разумом был он велик и просветлён. И оказался сей Диавол действеннее самого Отца Всемогущего, ибо понял, что только Любовь явится истинным спасением человечества. Но чтобы увидеть Свет и познать его великолепие, надо смотреть на него из кромешной Тьмы и вкусить горечь полыни. Бог слушал мудрые речи Диавола, и верил ему. Но сподобился Бог породить другого ученика — Иесуса, и Иесус был не согласен с Диавол ом, ибо сказал, что Свет это Свет, а Тьма это Тьма! И запретил тогда Бог упоминать имя Диавола! Поэтому мир до сих пор грязнет во мраке, а Слово слышат лишь избранные!
Стихи закончились. Генерала Лоренса толкнула в грудь твёрдая клоунская рука. Он упал в пустое кресло, как мешок с картошкой!.. Оставив свой револьвер в клоунских пальцах. Прозвучали пять громких сочных хлопков, и в животе вояки поселились пять пуль!
Сюрреализм. Нет. Театр мистера Фэйса. И он ещё не окончен.
Эхо выстрелов прыгало по комнате, отталкиваясь от стен, когда на пороге тихо возник Данте: в длинной синей хламиде, в красных кожаных сапогах. Двухдневная щетина. На пальце фамильный перстенёк, в руке трость.
— Мистер Фэйс, это последний Персонаж, положенный на алтарь жестокого театра? — вопрос заглушил кровавое эхо. Данте не проявил ни малейшего интереса к трупам, он видел только лицо Арлекина! И шел к нему. Глаза смотрели холодно и спокойно — так смотрят короли.
— Стоял и слушал за занавесом, ожидая своего выхода? — клоун опустил руку с револьвером вниз.
— Нет, я зашёл в дом, когда услышал выстрелы. Иначе бы я помешал убийству, мистер Фэйс!
— Ты бы не смог мне помешать, Ваше Высочество!
— Вы не ведаете, мистер Фэйс…
Или ведает? Не может быть! Данте как будто очнулся. Как будто получил внутренний знак! Вздрогнул. Отвел ищущий взгляд от лица Арлекина. Осмотрелся кругом! Первое, что увидел — стены. Увешанные покойниками. Они на уровне глаз, и поэтому глаза отыскали первыми именно трупы на стенах! Приколоченные шестидюймовыми гвоздями: десятка два полицейских, Пусси, Моз, Кид, Панк, девушки в коротких юбочках, с залитыми кровью маечками… Данте перекривил от боли лицо. Меланхолично вздел руки. Глазами, полными скорби, посмотрел на кукловода.
— Хотя… это ведь ваш театр…
Ничто так не способствует Правде, как дыхание смерти и фраза «Здравствуйте, Бог!». Жаль, что Поль Рыбник не донес знание до мистера Чудика! Вполне, что оба были бы живы ещё долго!
— Да, это мой театр, Ваше Высочество! И твоё явление в финальном акте доказывает, что это именно мой театр… А вот и логическая развязка! — Арлекин направил револьвер на Данте. — Финал, мы пришли к нему вместе. Так получилось, Ваше Высочество… Ты видел — я сделал спектакли, и сделал их честно. И чисто. И то, что я сделаю сейчас — всё ради твоего же блага… Здесь ничего личного… Ты должен понять — ничего личного!..
Много званых, да мало избранных! Данте Алегьери и Арлекин. Неисповедимы пути Господа! Старый добрый сводник! Он познакомил наследника Короны и киллера. И свёл их на театральной сцене!
— Вы всё знаете, мистер Фэйс? А я вот многого не знал… Только знал, что Финал будет именно таким! Ещё тогда, когда услышал рассказ о Садовнике!..
— Ваша проницательность сродни вашим актёрским талантам, Ваше Высочество!
Щёлк — это курок! Взведенный курок на армейском «Кольте» 45 калибра, и оружие приставлено к голове Данте. Слова жгли ему горло, стремясь выскочить наружу! Жжение глотки было на тот момент самым сильным чувством в организме поэта, отрицающего кровавый театр!
— Я почувствовал, что в вашем театре моя душа найдёт то, что она ищет… То, что я искал многие годы, странствуя по свету…
— Я предельно рад, Ваше Высочество, что доставил удовольствие вашей душе!
— Мистер Фэйс, а ведь твой театр в тупике! — вдруг… прерывисто сказал Данте. — Изначально! А знаешь почему, лопоухий киллер?.. Потому что ты так и не выбрал, зачем! Зачем твой театр. Не смог ответить на то, что ответу не подлежит. То самое, что Бог скрыл от нас, от людей — намеренно! То, что мы узнаем только там, за Чертой!..
Кукловод начал держать револьвер не так уверенно. И впервые почувствовал духоту, подогретую трупными парами. Рванул расстегнутый воротник рубахи… сощурил взгляд, проникая в себя…
* * *— Счастье похоже на бабочку в цветущем саду, — поделился Садовник. — Сложно разглядеть её среди сияющего разноцветья.
— А если я бабочку всё-таки увижу? — спросил малыш. — Что будет?
— Тогда твоё счастье от тебя улетит.
* * *Данте понадобилось сорок часов, чтобы всё срубить правильно. С Арлекином сложней, понимание забрало у него сорок лет жизни… Мистер Фэйс с прокруткой стукнул револьвером о поверхность столика. Оружие брякнулось рядом с Алмазом! Режиссёр достал из кошеля на поясе игральную карту, подал её Высочеству.
— Ваш иммунитет, мистер Принц!
Бери, пока дают: Кармический Закон! Больше могут не предложить.
— И прощайте! — театрал пошел к выходу.
— Мы ещё встретимся, мистер Фэйс? — догнал у порога возглас. Киллер остановился — спина излучала задумчивость. Медленный разворот. Ах! Какое же у него угрюмое лицо!
— Не советую…
Театрал отвернулся, сделал парочку неуверенных шагов прочь. Остановка. Что сейчас излучает спина? Непросто сказать. Медленный разворот.
— Да, встретимся… Но уже не Здесь, Ваше Высочество. Здесь… нет ничего!
Разочарование. Потеря идеалов. Тоска — вяжущая чресла и мозг! Клоун ушел прочь.
Кассовый провал — ещё не конец, а вот настоящий провал ставит крест на карьере режиссёра! Данте немного помолчал. Внимательно рассмотрел карту, зажатую в руке. Стук шагов Арлекина стих.
— Здесь… осталась куча дел… мистер Фэйс. Я знаю… точно!
Надежда. Просветление. Вера — и только в лучшее! Его Высочество отбросил игральную карту и ушел. Следом за кукловодом.
Карта упала на столик, между сокровищем Саддама и револьвером. Картинкой вверх. Джокер. Странным образом напоминает Арлекина. Внешне.
* * *В дивном саду тысяча лет, как один день. И один день, как тысяча лет. Время — оно не имеет здесь власти!
Садовник сидел и сидел на скамейке — той самой, из «Парка развлечений». Уже один. Кругом раскинулся Его сад — везде, насколько хватает взгляд! Лицо садовника было скорбно, в строгих глазах блестели слезы! А на щеках и лбу бликовали отблески пламени. В воздухе разливался жадный треск ненасытного огня, пожирающего сухое дерево. Дивный Сад был весь в красном огне! Сизо-серое, с бардовым оттенком, марево почти начисто вытеснило из атмосферы синюю густую составляющую…
1 апреля 2008 г.
Иллюстрации
Кинопроба 3-го дуэта ангелочков. В перерыве
Репетиционный момент
Кинопроба Игроков. В кадре мистер Папа
Кинопроба Игроков. В кадре мистер Мечта
Кинопроба на квартет синеглазок. Подбор типажей
Фотокадр на фотоплёнку (не цифра)
Кинопроба на Джозефа и Патрика
Фотокастинг на агентов ФБР. В кадре Л. Циник и Дж. Грин
Кинопроба 2-го дуэта ангелочков
В перерыве. Случайный кадр
