Александр Кулешов - Тупик
Утром в половине восьмого надзирательница обнаружила труп, а через несколько минут тюремный врач официально констатировал смерть в результате самоубийства.
Однако на этом дело не закончилось. Начали раздаваться голоса — и чем дальше, тем громче, — что Рику убили, да еще предварительно изнасиловав… Ее сестра прибегла к услугам адвокатов, началось длительное и сумбурное следствие.
Ссылаясь на результаты вскрытия, адвокаты считали, что было совершено насилие, а официальные власти их опровергали. Судебно-медицинские эксперты вступали в длительные дискуссии.
Эти споры раздувались газетами. «Армия справедливости» заявляла в подброшенных листовках, что не оставит безнаказанным «государственное убийство»; студенты, подхватив лозунг, устраивали шумные демонстрации.
В день похорон на кладбище явились более четырех тысяч человек, некоторые в масках.
Ты действительно считаешь, что ее убили? — спросил у своей подруги Ар, уставший от всей этой перепалки.
Безусловно! — твердо заявила Гудрун. — И им это так не пройдет!
— А, — махнул рукой Карл. Он лежал на диване, тупо глядел в пространство: последнее время он все больше и больше прибегал к марихуане, — не все ли равно. Мы же так или этак будем утверждать, что это убийство.
— Что значит утверждать? — возмутилась Гудрун. — Это и есть убийство. Преступление, гнусное преступление полицейских псов. Они знали, что рано или поздно мы рассчитаемся с ними. Вот и поторопились расправиться, пока она в их руках.
— Послушай, Гудрун, — Карл насмешливо посмотрел на нее, — ну какое это имеет значение, что произошло на самом деле. Солдаты «Армии справедливости» никогда не отчаиваются и самоубийством не кончают. Они сражаются до конца! Эта песенка известна. Если мы начнем вешаться, топиться, стреляться, значит, мы в тупике, значит, это крах наших лозунгов, призывов, всей нашей программы. Вот почему мы этого никогда не делаем, — он снова усмехнулся, — и Рика этого не сделала. Ее убили полицейские псы. И мы им, конечно же, отомстим — будем убивать и взрывать…
— Мне не нравятся твои разговоры, твои намеки. — Гудрун смотрела на Карла зло и презрительно. — Это речи труса, если не отступника.
— Ладно, ладно, — спохватился Карл, он слегка побаивался Гудрун, — ты же знаешь, что я шучу. Между прочим, полиция будет так же настойчиво утверждать, что Рика сама покончила с собой, поскольку им нужна именно такая версия.
Этот бесполезный разговор продолжался еще некоторое время. Ар безучастно слушал, потягивая пиво.
— Вот что, — наконец сказал он, — хватит болтовни, давайте действовать. За смерть Рики мы должны отомстить. Надо составить список тех, кто своей жизнью заплатит за гибель нашего товарища!
— Правильно, — сразу согласилась Гудрун. — Во-первых, начальник тюрьмы, во-вторых, тюремный врач, в-третьих…
Они долго сидели, составляя список, обдумывая план «казни». Однако на следующий день выяснилось, что власти отлично знали, с кем имеют дело: начальник тюрьмы уехал за границу, двое надзирательниц были переведены в другие тюрьмы.
И все же власти недооценили деятелей «Армии справедливости».
…Утром помощник начальника тюрьмы (который в день самоубийства Рики был в отпуске), как всегда, вышел из своего дома в семь утра. Он жил невдалеке от тюрьмы и ходил на службу пешком. Пройдя квартал, он заметил машину, которая медленно двигалась по улице в том же направлении. Мгновенно поняв грозившую ему опасность, он огляделся. Кругом стояли коттеджи с наглухо запертыми в этот ранний час дверями. Лишь в одном на пороге стояла женщина и двое ребятишек. Мужчина не раздумывал ни секунды. В несколько прыжков он подбежал к ним и попытался скрыться в доме.
— Мне срочно надо позвонить! — крикнул он ошеломленной женщине.
Но войти в дом не успел. Машина увеличила скорость. Когда она поравнялась с домом, застрочили автоматы. Не прошло и минуты, машина скрылась вдали. На пороге неподвижно лежали изрешеченные пулями помощник начальника тюрьмы, женщина, двое детей и не вовремя выскочившая к своим маленьким хозяевам такса.
В тот же вечер высокий, седой, элегантный господин, известный в городе патологоанатом, прикрепленный к тюрьме и давший заключение о самоубийстве Рики, также выходил из своего красивого загородного особняка. Они с женой направлялись на концерт органной музыки.
Врач подошел к стоявшему у калитки черному «ситроену», сел за руль и, крикнув жене, чтобы поторопилась, повернул ключ зажигания. В то же мгновенье мощный взрыв потряс весь квартал. Посыпались стекла, зазвенело железо, высоко в небо взметнулось пламя, и на фоне его, словно в замедленной съемке, поднялась в воздух, разламываясь на куски, машина. И снова опустилась на землю грудой почерневшего железа.
В ту же ночь множество полицейских начали прочесывать город. Они обходили отели, устраивали проверки в кинотеатрах, в барах… Нагрянули в студенческие общежития, клубы, дискотеки, сделали обыск в редакциях некоторых газет. Были произведены многочисленные аресты. В основном среди «левых элементов».
По радио выступили председатель городского муниципалитета, начальник полиции, прокурор города, партийные лидеры. Комиссар Лукас лично руководил операцией. Как всегда спокойный и немногословный, он разъезжал по городу в длинной черной машине с синим маяком и антенной на крыше, давая указания, выслушивая по радио доклады…
Масло в огонь подлило еще одно происшествие. Полицейский мотоциклист задержал машину, проехавшую на красный свет. Однако, не обращая внимания на его приказ остановиться, машина, набрав скорость, попыталась скрыться. Полицейский, вскочив на мотоцикл, начал преследование. В ходе погони к нему присоединился мотопатруль. Наконец они настигли машину, прижав ее к тротуару, и с пистолетами в руках направились к ней. Но не успели сделать и трех шагов, как из машины застрочили автоматы, и все трое были убиты…
Убийцы скрылись.
Полицейские были в ярости: убили их товарищей, а этого они не прощали. Теперь они действовали с особым усердием. Иной раз даже с излишним. Уже поступили сообщения, что на окраинной улице был застрелен прохожий только за то, что не поднял руки, когда ему приказал это сделать патруль. Прохожий оказался глухонемым. Одному студенту, пытавшемуся не пустить полицейских в частную молодежную дискотеку, проломили голову, и он скончался по дороге в больницу. Полицейские участки были набиты арестованными, многие избиты.
И все же одна ночь принесла полиции неожиданный и немалый успех. Были арестованы еще сотни террористов (и сотни людей никакого отношения к ним не имеющих), обнаружены еще десятки тайных квартир и филиалов.
Но, пожалуй, главный успех заключается в том, что удалось захватить нескольких главарей «Армии справедливости» и важные документы.
Произошло это так. Все анонимные (и не анонимные) звонки в полицию регистрировались (а их набиралось до тысячи в день) и по возможности проверялись.
И вот однажды последовал странный звонок. Старческий голос сообщал, что назвать себя он не хочет, все эти волнения ему не по возрасту, но на месте полиции он бы заглянул в дом по такому-то адресу. Он видел, как в подъезд заходят разные подозрительные личности с подозрительными чемоданами. В квартире по ночам горит свет, а однажды, когда там, видимо, случайно упала на окне занавеска, ему показалось, что в комнате вооруженные люди.
Конечно, большинство звонков оказывались пустым номером, однако некоторые наводили на след.
Оперативная группа выехала по указанному адресу, вошла в подъезд роскошного дома и, к своему изумлению, оказалась перед дверью известного адвоката, главы конторы «Франжье и сын». Правда, адвокат давно находился на подозрении, он, несомненно, был связан с различными экстремистскими группировками, но от этого до террористической деятельности все же немалая дистанция.
Дистанция оказалась более чем короткой.
В квартире явно кто-то был — слышалась музыка, громкие голоса. Когда полицейские позвонили, дверь не открыли, но сразу все стихло. Полицейский, с крыши противоположного дома наблюдавший в бинокль за квартирой, сообщил по радио, что свет в окнах погас.
Сделав еще два предупреждения, полицейские начали ломать дверь.
— В чем дело, кто там? — раздался тогда из-за двери возмущенный голос.
Это был владелец квартиры, адвокат Франжье. Он открыл сам и оглядел незваных гостей недовольным взглядом. На нем был расшитый бархатный халат, на шее висел массивный золотой знак зодиака. Несмотря на поздний час, он, как всегда, был безукоризненно причесан.
В чем дело? — повторил он.
Извините, господин адвокат, — вежливо сказал руководивший группой инспектор и, потеснив хозяина. вошел со своими сотрудниками в холл, — вот ордер на обыск.
