Трейси Шевалье - Тигр, светло горящий
— Пожалуйста, помогите мне! Там девушка попала в беду!
Какой-то старик оттолкнул ее и проворчал:
— Так ей и надо — нечего шляться в такую погоду.
Маленькая женщина в желтом чепце и шали проходила так близко, что услышала этот разговор. Увидев, как та с любопытством тянет нос в ее сторону, Магги закричала:
— А тебе чего надо, старая карга?!
Мисс Пелхам поспешила к своей двери.
— Пожалуйста! — бросилась Магги к еще одному человеку, идущему в другом направлении. — Мне нужна ваша помощь!
— Пошла вон, маленькая сучка! — ухмыльнулся прохожий.
Магги беспомощно стояла посреди улицы, готовая расплакаться. Ей всего лишь нужен был человек с достаточным нравственным авторитетом, чтобы противостоять Джону Астлею. Где ей было найти такого?
Он появился со стороны реки — вышел из тумана уверенным шагом, держа руки за спиной. Его широкополая шляпа была низко надвинута на мощный лоб, на лице застыло задумчивое выражение. Он не побоялся самого Филипа Астлея, когда решил, что обижают ребенка, — он не побоится и сына Астлея.
— Мистер Блейк! — воскликнула Магги. — Пожалуйста, помогите мне!
Выражение лица мистера Блейка тут же прояснилось, он внимательно посмотрел на Магги.
— Что случилось, моя девочка? Что я могу для тебя сделать?
— Нужно помочь Мейси — она попала в беду!
— Веди меня к ней, — без колебаний согласился он.
Магги побежала по дорожке, мистер Блейк поспешил за ней.
— Она просто не понимает, что делает, — на бегу, задыхаясь, выпалила Магги. — Он словно ее заколдовал.
Потом они оказались в конюшне, прошли к стойлу, увидели Джона, который присел рядом с плачущей Мейси, а услышав шаги, поднял на пришедших взгляд. Увидев мистера Блейка, Мейси закрыла лицо руками.
— Мистер Астлей, встаньте, сэр!
Циркач быстро встал, на его лице появилось выражение, похожее на страх. Он был почти одного роста с мистером Блейком, но Блейк был шире в плечах, а на лице его застыло суровое выражение. Его прямой взгляд пронзил Джона Астлея, и в конюшне произошло нечто невидимое глазу — один человек признал верховенство другого. Магги рассчитывала, что совместное — ее и Чарли — появление в конюшне произведет именно такой эффект, но за ними не стояло необходимого жизненного опыта. Теперь же, в присутствии мистера Блейка, Астлей опустил глаза и уставился на кипу сена в углу.
— Мейси, ступай с Магги к моей жене — она позаботится о тебе.
Мистер Блейк говорил тихим, но непререкаемым тоном, и Мейси подчинилась. Она отерла слезы с лица, смела соломинки с юбки, избегая смотреть в сторону Джона. Но ей можно было не беспокоиться — он не глядел на нее.
Магги поплотнее закутала Мейси в шаль, потом обняла девушку и повела из конюшни. Выходя, они услышали, как мистер Блейк говорит:
— Стыдно, сэр! Стыдно и мерзко!
— Ну-ну, мисс Пидл, не реви, — утешала Магги соседку, поддерживая ее. — Давай сначала доберемся до места, а там можешь плакать, сколько твоей душе угодно. Ну-ка, возьми себя в руки.
Она легонько встряхнула Мейси.
Мейси вздохнула поглубже и распрямила плечи.
— Ну вот и молодец. Идем сюда. Здесь недалеко.
Когда они добрались до Геркулес-комплекса, из тумана к ним навстречу спешил Джем. У него появилось нехорошее предчувствие, когда он услышал, что Джон Астлей пошел провожать Мейси, а потому он и отправился на поиски сестры.
— Мейси, где ты была? Мне сказали, что…
Он замолчал, увидев, как Магги нахмурилась и покачала головой.
— Пойдем домой. Мама тебя ждет.
— Не сейчас, Джем, пожалуйста, — попросила Мейси тихим голосом. Ее трясло, зубы у нее стучали. — Я не хочу, чтобы они знали.
— Я веду ее к миссис Блейк, — сообщила Магги.
Джем проводил их до дверей Блейков. Пока, постучав, они ждали, когда им откроют, поднялась занавеска в окне мисс Пелхам, но когда та увидела, что Магги и Джем в упор смотрят на нее, занавеска снова упала.
Миссис Блейк, казалось, ничуть не удивилась, увидев их. Магги проговорила:
— Нас прислал мистер Блейк, мадам. Не могли бы вы дать что-нибудь Мейси, чтобы согреться?
Миссис Блейк распахнула дверь и отошла в сторону, пропуская их, так, словно делала это для них каждый день.
— Идите на кухню, мои дорогие, там затоплена печь, — сказала она. — А я сейчас принесу одеяло и приготовлю чашечку чая.
Глава девятая
Келлавеи не пришли на заключительное представление сезона в цирке Астлея. Несмотря на все старания миссис Блейк, у Мейси началась горячка и тем вечером она слегла в постель, а Анне пришлось ухаживать за ней.
Томас и Джем весь вечер разбирали мастерскую, в которую никто из них не заходил уже несколько месяцев, в течение которых они работали на Филипа Астлея. Порядок здесь теперь был необходим, так как Келлавей сказал Филипу Астлею, что не поедет с ним в Дублин. Мейси была слишком больна для такого путешествия, и хотя он не знал о причинах ее болезни, смутные подозрения у него все же были — он чувствовал, что к этому имеет отношение цирк, если только не сам Астлей. На самом деле, хотя Томас, конечно, пребывал в ужасе от болезни дочери, он испытал облегчение, когда у него появилось вполне убедительное извинение, чтобы не ехать в Дублин.
Магги была на последнем представлении, а потом рассказала о нем Джему, потому что оно было в известной мере исполнено глубокого смысла. Мисс Лаура Девайн решила сделать свою личную драму достоянием публики. Она, как и обещала, исполнила новый номер с мсье Рише: они крутили «поросят на вертеле» в противоположные стороны. Мсье Рише быстро крутился в своем черном фраке, мисс Девайн — медленнее в своих нижних юбках всех цветов радуги, которые на сей раз не сливались, как обычно, в разноцветный шар. Выйдя из вращения в стойку, которая так очаровала Анну Келлавей, когда та впервые увидела этот номер на Вестминстерскому мосту, мисс Девайн просто промахнулась мимо каната и упала вниз. Она приземлилась в партере, сломала ногу в щиколотке, но выкидыша у нее, как она на то надеялась, не случилось. Ее несли сквозь толпу зрителей, а она крепко зажмурила глаза.
Падение Лауры Девайн вызвало такой шок, что дебют Ганны Смит не произвел почти никакого впечатления и аплодисменты были более чем прохладные. Возможно, отчасти это объяснялось и тем, что бледновато выглядел Джон Астлей — что случалось с ним довольно редко, — который совершил ошибку. Они с мисс Ганной Смит передавали друг другу стакан с вином, скача по арене в противоположных направлениях, но взгляд Джона вдруг упал на партер и он увидел мистера и миссис Блейк. Супруги никогда прежде не были в цирке, но Анна Келлавей настояла, чтобы те воспользовались их билетами в благодарность за то, что они нашли Мейси в тумане. Мистер Блейк свирепым взглядом смотрел на Астлея, и когда мисс Смит передавала ему в очередной раз стакан, Джон замешкался — стакан упал на арену и разбился.
Декабрь 1792
VII
Глава первая
У Магги редко выдавался свободный день. Работа на мануфактурах обычно начиналась в шесть утра и продолжалась до двенадцати, затем час отводился на еду, а потом еще нужно было работать до семи. Если ты не отрабатывал свои часы, тебя выгоняли, как выгнали ее из горчичного цеха, после того как она убежала поспать в саду Блейков. А потому, когда хозяин, мистер Бьюфуа, сказал, что работники его уксусного цеха после обеда могут идти домой, Магги не закричала «ура!» и не захлопала в ладоши вместе с остальными. Она была уверена — он что-то им не договаривает.
— Он потом вычтет из нашего жалованья, — пробормотала она вполголоса девушке, работавшей рядом с ней.
— А мне плевать, — ответила та. — Я устроюсь поближе к огоньку и просплю весь день.
— А потом следующий день не будешь есть, потому что у тебя вычтут шестипенсовик, — сказала Магги.
Как выяснилось, потеряли они не только шестипенсовик, но и сон в тепле, у огня. В полдень, когда работники сели обедать, мистер Бьюфуа сделал еще одно объявление.
— Вам наверняка известно, — сказал он, обращаясь к длинным столам, за которыми сидели мужчины и женщины, собирающиеся атаковать тарелки с колбасой и капустой, — о непрекращающихся зверствах, происходящих по другую сторону Французского канала, и о зловредном яде, исходящем оттуда и загрязняющем наши берега. Здесь есть такие, кого трудно назвать англичанами, потому что они ответили на этот дерзкий революционный призыв и распространяют подстрекательскую отраву, имея целью подорвать нашу славную монархию.
Никто не поднял взгляда и не обратил особого внимания на эту речь: гораздо важнее было побыстрее закончить обед и уйти, прежде чем хозяин передумает и отнимет дарованные им полдня.
Мистер Бьюфуа был исполнен решимости внушить своим работникам, что, несмотря на французскую фамилию, он — англичанин до мозга костей. Он помедлил, скрежеща зубами, и решил оставить метафорический язык.
