Борис Мишарин - Иллюзионист
– Уважение и доброта всегда были в чести на Руси. Дети и внуки так и станут к тебе относиться, без всяких козней и косых взглядов. Они не приезжали к нам все это время. Потому что я не знал – останешься ты со мной или нет.
– Конечно, я останусь и буду с тобой всегда и везде. Ты в моем сердце, милый, и тебя оттуда уже не вынуть ничем.
В этот же вечер приехали дети и внуки. Катю она уже знала, как и ее сына Виктора, названного в честь деда, и дочку Аллу, мужа Валерия – они работали в той же больнице, где лежала она. Олег прибыл со своей женой Элеонорой, сыном Петром и дочерью Александрой. Нина стеснялась первое время и волновалась – как оценят и отнесутся к ней родственники. Постепенно она почувствовала, что ее приняли, не смотря на возраст, и относились к ней уважительно, как к родной матери, хотя мамой ее не называл никто. Все в этой большой семье звали друг друга по именам и не держали секретов. Оказывается, дети жили в соседних коттеджах и теперь она могла посещать и их. С Виктором старшим советовались все и без его одобрения стратегических решений не принимали.
– Я рад, что наша большая семья пополнилась еще одним членом. Нина еще не определилась с выбором работы и пока будет моим консильери.
– Слушаюсь, дон Виктор, – она встала, приложила руку к груди и поклонилась немного.
Родственники заулыбались и засмеялись.
– Может быть она пойдет ко мне начальником службы безопасности и юристом? – предложил Олег, – я, конечно, доверяю своим специалистом, но не настолько, чтобы можно было доверить определенные сделки или номера счетов.
– Пожалуй нет, Олег. Вряд ли это будет ей интересно на постоянной основе. Но ты всегда можешь попросить Нину о разовой помощи, как и все остальные члены семьи. Что сама скажешь, Нина, пойдешь к Олегу работать в банк?
– Не знаю, пока побуду консильери, а там видно будет, – ответила Нина.
– Хорошо, я попрошу Калашникова, чтобы он помог тебе с загранпаспортом, часам к двенадцати ты его получишь, а в три улетим в Париж – надо купить тебе что-нибудь из одежды.
– В Париж? – удивилась она, – но мы даже не заказывали билетов и паспорта еще нет. Извини, Виктор, но я не из тех девушек, которые на первое место ставят одежду и побрякушки. Разве нельзя здесь купить что-то приличное и недорогое?
– Твои мысли меня радуют, Нина, но они не совсем правильные. Моя жена должна одеваться и выглядеть лучше всех. Заодно присмотришь там свадебное платье себе, фату и туфли. Паспорт будет, а билеты нам не нужны, у меня свой самолет, Нина.
– Ты что – миллионер? – спросила она.
– Нет, Нина, я миллиардер и могу себе кое-что позволить.
– Ряженой куклой я быть не собираюсь, в Париж мы слетаем на отдых позже, а одежду купим здесь. И это не обсуждается.
– Хорошо, не обсуждается – я лечу завтра один, – ответил Виктор.
– Как это один, зачем?
– За одеждой, не подойдет по размеру или не понравится – выбросишь. Мне тоже надо что-нибудь прикупить, а то приличного костюма даже нет. Скажут скряга и на трамвае ездит, как один из бывших американских миллиардеров. Но я посчитал, что подводить рельсы к дому не рентабельно и от трамвая отказался.
– Ладно, шутник, полетим вместе, спорить все равно бесполезно – лучше втихаря шеей вертеть и помалкивать, – не хотела сдаваться она.
– И это правильно, голова всегда подскажет нужное направление. В бассейн или по домам?
– Мы по домам, – ответил Олег, – а вы вспомните детство и поиграйте в воде в пятнашки.
Оставшись вдвоем с Виктором, Нина поняла, что спорить с ним бесполезно и не нужно. Нужно уважать и любить. Все остальное элементарно ни к чему.
– Чего я хотела показать или доказать – не знаю, – начала она разговор, – наверное, свою независимость. Дети отнеслись ко мне терпимо, хотя внутренне и не одобрили моей перепалки с тобой. Я действительно не хочу излишеств, но должна соответствовать уровню, который может быть выражен по-разному. Например, джинсы за тысячу рублей и колечко миллионов за десять. Непонимающий не разберется, а знающий оценит. Лучше я стану с тобой советоваться, а не спорить. Кстати, ты можешь меня оформить на работу советником, а вопросы я стану решать различные по мере их образования и поступления, по значимости и необходимости.
– Скажи, Нина, – после некоторого молчания спросил Виктор, – как ты отнесешься вот к такой ситуации. Один человек похитил у государства золото, например, и ищет каналы сбыта. Второй взял золото и кинул первого, не заплатив. Третий в начале девяностых нажил состояние, перевел его за бугор и живет припеваючи. Четвертый предложил ему вернуть деньги на его личный расчетный счет в России и тогда он не сядет в тюрьму. Что ты думаешь об этих четверых лицах?
Нина внимательно посмотрела на Виктора и то ли улыбнулась, то ли усмехнулась, отвечая:
– Я тебя понимаю – нужно знать с кем живешь. Тестовые вопросы изначально построены так, что на них не может быть однозначных ответов, и ты предлагаешь широкое поле рассуждений. Попробуем. Первый однозначно преступник и здесь двух мнений быть не может. Второй – здесь не все просто. Если он пустит деньги на преступные цели – тоже все понятно, а если на честный бизнес и в том числе на помощь детским домам, например, то почему бы и нет. Мне бы такого поймать не хотелось. Четвертый уже делает хорошо, что возвращает деньги в Россию, а если еще частично употребит денежки на благие цели, то я бы не вмешивалась в процесс перевода наличности. От себя могу добавить и пятое – застала бы на месте преступления детского педофила – убила там же и никаких законных расследований. Такая девушка для совместной жизни тебе подойдет?
– Вполне, – ответил он.
* * *Нина задумалась… Говорят, что человек сам вершит свою судьбу… дураки и бездари… попробовали бы они моей судьбой поруководить… идиоты. Встретились яйцеклетка со сперматозоидом, самолепились, глядя на статую Венеры, ручонки приделали и получилась я… красавица земная. Родители, пьянь беспробудная, отдали меня за бутылку водки и оказалась я в замкнутой комнате, где имели, как хотели денежные дяденьки. Самые морально устойчивые, это конторские, конечно, ко мне частенько заглядывали. Они не выкупали, они просто меня конфисковали и взяли к себе. Дали закончить академию и меня уже не имели, кто хотели, а только власть имущие дяденьки в больших погонах. В погоне за генеральскими погонами судьба и привела меня сюда. Интересно, как я могла руководить ею, если главным органом у меня голова не считалась, не сильно-то поруководишь междуножьем в замкнутом пространстве. Нина усмехнулась… судьба.
И вот я здесь… теперь действительно что-то могу решать и действовать. Никогда в жизни не желала мужиков – одно дело лежать под ними, а другое хотеть. А сейчас хочу, желаю, люблю, боготворю, думаю, не чая души, обожаю… Нежности своей никому не давала и теперь хочется выплеснуть ее всю, добавить ласки, сердечности, душевной теплоты, чтобы пил он только такой эликсир из моих рук, души и сердца. Она размечталась… потом сорвалась с места, выскочила в коридор, пробежала по нему, залетаю в приемную и в кабинет Виктора. Он что-то обсуждал с мужчиной и женщиной. Ее она знала – главный бухгалтер, а вот его нет, какой-то китаец или кореец.
– У тебя что-то срочное, Нина?
– Да, – с трудом ответила она, сдерживая учащенное дыхание.
– Подождите в приемной, – попросил Виктор присутствующих.
Нина замкнула дверь…
– Не могу больше ждать, хочу тебя прямо сейчас.
На столе она с трудом сдерживала свои стоны и боялась, что ее услышат в приемной. Когда кончила – в глазах появились слезы.
– Ты прости меня, милый, я не знаю, что на меня нашло. Даже думать не могла – хотелось тебя всего.
– И мне не хочется тебя отпускать даже сейчас, – ответил он, – там важный деловой партнер. После переговоров я зайду к тебе.
Нина ушла к себе с ясной головой. Ей было стыдно за свое поведение, и она пыталась себя оправдать. "А что я плохого сделала? Переспала с мужем в рабочее время? Не с любовником же. Влетела… прервала переговоры… Ничего, это был бальзам на старые раны".
Она занялась делом – звонила, разговаривала, просматривала интернет и банковские базы спец проверок. Была крайне удивлена – в полиции таких баз нет. У них в конторе, естественно, были, но и то не все. Накопала приличный материал, теперь надо посоветоваться с Виктором. Работа увлекла ее, оказывается, это так интересно!
Вошел Виктор.
– Как прошли переговоры, я сильно помешала тебе? – спросила первым делом Нина.
– Нормально прошли, удачно и ты не помешала, даже помогла немного, сняла внутреннее напряжение. Злости не хватало на полицию и местные власти. Представляешь – китаец заключает официальный брак с русской женщиной, она получает второе гражданство, а он так китайцем и остается. Едут сюда к нам, она оформляет фирму на свое имя как совместное русско-китайское предприятие и начинается бизнес. Все документы в фирме на китайском языке, а в проверяющих местных структурах его никто не знает. На руках у них несколько вариантов учредительных документов, в том числе и с русским переводом имеются. В зависимости от ситуации можно тот или иной документ впарить. Едет эта сладкая парочка подальше от областного центра, находит отдаленный райцентр с железной дорогой и сплошным лесным массивом, договаривается с местной властью об аренде нескольких гектаров земли и ставит там лесопилку. Крышей, естественно, является местный начальник полиции. Скупают лес за нал, в основном от черных лесорубов. Очереди лесовозов там до тридцати машин выстраиваются – принимать не успевают. Работают китайцы, по-русски не говорят, но один-два человечка разговаривающих имеется. Доска и кругляк составами в Китай плывут. В бюджет ноль доходов, откаты в полицию и налоговую – короче припеваючи живут. Три крупных лесопилки подобных у них имеется. Все незаконно делается уже много лет, но ни одна проверка фактов нарушений не выявила. Примерно миллионов сто чистого дохода в месяц у них получается. Мы с китайцем обстоятельно переговорили. Он свою ошибку осознал и переписал весь бизнес на тебя, так что владей. Не захочешь заниматься сама – есть покупатель, который готов за действующий бизнес заплатить тебе не много – доход за год, то есть один арбуз и двести лимонов, – Виктор улыбнулся.
