Али Смит - Случайно
Да. Вот этим-то и займется отныне доктор Смарт. Только простыми, твердыми или сыпучими, или каменистыми склонами, а также различными видами пород, рыхлыми и влажными.
Твердый.
Влажный.
Почему слова так нагружены смыслом? Почему они немедленно обретают иное значение и обращаются в свою противоположность, и способны навредить себе и ему, Майклу? Неужели все на свете — чепуха? Все против него? Какой прекрасный конец. Это было потрясающе. Вы изумительно кончили. Давайте еще. Вот так, то что надо. Его бедой была открытость души, щедрость личности, желание отблагодарить каждую молоденькую шлюшку, которая сейчас смеет зубоскалить на его счет. Вот бы увидеть на опасном снежном склоне россыпь трупов всех этих девок-недоучек, и Марджори, и Тома, и этой иссушенной ведьмы-лесбиянки из администрации, как бишь ее, он не помнил, похожую на надзирательницу в женской тюрьме — нет, хуже, на персонаж из сериала про женскую тюрьму, которая сидела напротив него с вытянутой рожей в профессорской на факультете. Фак-культете. Ну вот, опять. Видите, он может шутить даже над собственным низвержением, о действиях собственного тела пониже пояса. Вряд ли это был конец света. Впереди, выше всего этого, его ждали захватывающие красоты чистой природы в ее высочайшем проявлении. Вот на склоне рядом с тропой лежит труп Эммы-Луизы Саквил, конечно, не в натуральном, а в виртуальном виде. Одно письмо и электронная переписка. И выглядит все это омерзительно, словно она сама и лежит как куча мусора на заснеженном склоне.
Майкл взял с собой в кафе при магазине три книги. «Техника альпинизма», «Мастерство и лидерство в горах» и «Справочник альпиниста». Он заказал у девушки двойной эспрессо. И даже не взглянул на нее. Она хотя бы хорошенькая? Ему так не кажется. Вот чудно: он не встречал привлекательных девушек уже несколько месяцев. Он держал книжки под мышкой, обложками наружу, так что любой, кто взглянул бы на него, мог рассмотреть фотографию на первой: скалолаза, поднимавшегося вверх по расщелине, высоко-высоко над верхушками редких деревьев. Вот он какой, Майкл. Точнее, вот каким вскоре непременно станет. Он взял свой кофе и уселся в кресло. И вот, усевшись, он вдруг почувствовал себя обманутым. Вот в Америке, к примеру, он бывал там несколько раз, опустившись в кресло кофейни любого крупного книжного магазина, он ощущал приятный такой, даже, пожалуй, победный зуд особой причастности, словно завоевал важную территорию, успев плюхнуться в кресло до того, как в него плюхнется какой-нибудь американец. Здесь же трое мужчин, сидевшие в креслах, казались неприкаянными, чуть ли не безработными или наркошами, и кресло, которое занял Майкл, пахло чем-то кислым, пролитым молоком, что ли.
Он открыл первую книгу. И задохнулся от обилия новых, чудесных слов. К примеру, преодолимый. Наконец он встретил слово, которое значило то, что значило. Дальше — больше: список терминов и названия различных видов снега и льда; плато и стеллы, колонны и иглы, обширные пространства, обрубленные колонны, снежная крупа. Крупа! Изумительно. Вот чего так долго искал Майкл, абсолютно новый язык. Целый язык для обозначения палаток: палатка-купол, палатка-обруч, конусовидная палатка. Вам необходим плащ, говорилось в книге. И подшлемник или шапочка для горнолыжного спорта. «Тело теряет треть своего тепла через макушку». Поразительный факт! Майкл знал об этом, но как-то никогда до конца не осознавал — что тело теряет энергию подобно нагретой лампочке. Вам необходимо иметь непромокаемые брюки с молниями на штанах, чтобы при переодевании не приходилось снимать ботинки. Какая гениальная простота, нет, честно. Мозоли оказываются серьезной проблемой. Веревка — «мертвой» или «живой». Сам язык здесь был живой по причине непосредственной функциональности — более того, заряжен истинной, физически ощутимой верой. На Британских островах практически все горы пригодны для восхождения. Что ж, это радует. Очень практичная книга. Вот совет, как заметить выступ под снегом. Майкл отпил кофе. Какая гадость. Чашка зазвенела на блюдце, и Майкл поставил ее на низковатый столик. Сначала он поедет в Пик-Дистрикт, или в Сноудонию, или в Брекон-Биконс, или в Йоркшир-Дейлс.[66] Он приедет на машине. Потом оставит машину на автостоянке у подножья горы или у миленькой гостиницы, где подают завтраки «от всего сердца». Он пролистал дальше. Между прочим, молнии становились причиной гибели небольшого количества альпинистов каждый год. При этом автор отмечал, что альпинисты рассматривают это как кару Господню и советовали не избавляться от ледоруба, в который попала молния, даже если он зудит или искрится, поскольку он может пригодиться позже. Майкл подумал, в каком смысле речь зашла о каре Господней: ради красного словца или в качестве предостережения. Он перевернул страницу. Там был список веревочных узлов. Узел альпиниста, узел-бабочка, двойной морской. Он вспомнил Филиппу Нотт. Подумал, интересно, каков тот Ротт, что учит Филиппу Нотт. Кто вяжет с ней двойной морской. Узел альпиниста.
Он закрыл книгу.
Все во власти Божьей.
Не было на Земле закона, по которому Майкл Смарт, уже не в юном возрасте, смог подняться в такую высь.
— Вы слишком долго искушали судьбу/ Майк, — в неформальном разговоре обратилась к нему Марджори Динт (Майк — признак неофициальной беседы). — Любите, как говорится, кататься, любите и саночки возить (клише!). Одна девушка — еще туда-сюда, мы бы это замяли. С одной мы бы что-нибудь придумали. Не думайте, что мы сидели сиднем. И не говорите, что я вас не предупреждала, — я обращалась к вам и пять лет назад, и четыре, и три, и два года назад, и в прошлом году. Эта Саквил — лишь первая ласточка перед лавиной (сравнение никуда не годится, Марджори). На сегодняшний день мы получили семь жалоб, на ваше счастье, ни одна из них не составлена грамотно, только этой Саквил, но помяните мое слово, Майкл (о, Марджори, так, значит, все-таки разговор официальный?), это дело так просто не закончится.
Марджори Динт, выдающая реплики, словно строчки из сценария пошлейшего остросюжетного сериала Би-би-си.
Да, Майклу нравится спать с девушками. Это что, преступление? И им тоже нравилось. Это тоже преступление? Официально Марджори Динт предостерегала его при Томе и при той лесбиянке из администрации. Официально это означало временное снятие с должности, выплату 50 процентов зарплаты, мы из кожи вон лезли чтобы выбить для вас хоть какие-то деньги, угроза официального увольнения.
Внутренние органы. Телесная оболочка. Теперь книга открылась на симптомах гипотермии. Майкл с изумлением понял, что у него имеются почти все. Безусловно, он ощущал озноб и усталость, причем постоянно. Безусловно, всю прошедшую зиму — то меньше, то больше — он ощущал онемение в кистях рук и ступнях. Да, действительно, порой у него начиналась дрожь. Да, у него наблюдалась физическая и умственная апатия, когда он был не в состоянии ответить на вопрос или совершить некие действия. Все это правда. Именно так он и чувствовал себя — постоянно. Да, у него случались нервные срывы и немотивированные всплески энергии. Да, у него дрожали руки, даже сейчас. Только поглядите, он чуть не грохнул минуту назад несчастную чашку, как он без конца ронял чашки и другие предметы у себя дома, на кухне и так далее. Он вдруг стал чрезвычайно неуклюж. Это что, тоже симптом? Ага. Да, он не мог как следует сосредоточиться. Особенно трудно ему было смотреть телевизор в полной темноте, так любила Астрид. Да, часто у него вообще отсутствовали мысли. Да, и легкие судороги бывают. И он всегда очень бледен. Майкл глазам своим не верил, глядя по утрам в зеркало, — труп, да и только. Он понял: у него наблюдается мертвенная бледность. И не только у него; порой ему казалось, что все вокруг окрашено в мертвенно-бледный цвет. Может быть, у всего мира гипотермия? Причины: измождение, переохлаждение на ветру, потеря присутствия духа, дурные предчувствия, страх, ощущение безнадежности — типичное завершение «главы последней сборника ошибок», слишком долгое нахождение в горизонтальном положении, суровые погодные условия, ощущение бесцельности стремлений в конце долгого рабочего дня. Он обдумал все приведенные причины, одну за другой. И обнаружил в себе почти все.
Майкл встал. Его трясло. Это — «ощущение пустоты под ногами». Он положил книги на столик. Прошел в другой конец магазина, прочь от остальных «нежильцов». Спрятавшись за полкой с книгами жанра «нью — эйдж», он достал свой мобильный. Пробежался по записной книжке и вызвал номер Евы.
Скорее всего она не ответит.
Заговорил ее автоответчик.
Он нажал «отбой» и вызвал номер Чарис Браунли. Заговорил ее автоответчик, ее голосом, с ее уэльским акцентом. Он нажал «отбой» и позвонил ей на домашний. И снова услышал уэльский акцент автоответчика.
