Ирина Лобановская - Жена из России
Он аккуратно намазал маслом слойку и любовно протянул Леночке. Она села рядом с ним, по-прежнему не сводя с него очумелых глаз. Надо же было так влюбить в себя девку! Леонид всегда отличался этим редким качеством, хотя внешне абсолютно ничего особенного. Настоящий Карлсон, который живет по разным адресам. И что в нем вечно находят девицы? У них какое-то особое, ничем не объяснимое зрение...
- Дураку нельзя объяснить, что он дурак, потому что он дурак, а подлецу, по той же причине, - что он подлец! - развивал свои философские настроения Бройберг. - Кто есть ху... Поэтому чего зря мучиться, стараться и переливать из пустого в порожнее? В принципе никому ничего нельзя ничего объяснить... И мне тоже. Между нами говоря...
- Это между всеми говоря... - буркнула Маша.
- Справедливо, - кивнул Леонид. - Пойду я, Леночек, что-то устал. Сегодня здорово замучился на работе, даже голова разболелась...
Лена постаралась ничем не выдать своего разочарования, но явно скисла.
- Тебе дать таблетку? - спросила она.
- А что твоя таблетка? - пробурчал Леонид. - У меня сроду от нее с одного раза голова не проходит... Да... С одного раза можно только забеременеть... Проводи меня, Леночек, до дверей и поцелуй... Что-то сегодня ты так свирепо накрасилась? Завтра созвонимся... После обеда.
Леонид встал и какой-то необычной для него, тяжелой походкой пошел в переднюю. Погрустневшая Леночка полетела за ним.
В прихожей довольно долго раздавалось нежное перешептывание, звуки поцелуев, шуршание одежды. Наконец Бройберг ушел. А зря... Почему он сегодня не остался? Нет, все-таки Маня здесь очень лишняя и чересчур случайная... И надо поскорее уезжать домой, не мешая людям спокойно жить дальше, как жили до нее, и не ломая ненароком им судьбы...
Леночка вернулась и снова села к столу. Обе долго молчали. Каждая чувствовала горькую обиду на несправедливую жизнь.
- Я скоро уеду, - снова безнадежно пообещала Маша. - Я уже всем давно в тягость... И здесь, и там, и самой себе...
Лена посмотрела на нее с нехорошим любопытством.
- Да нет, - протянула она, - Леньке ты не в тягость... Напрасно я согласилась пустить тебя пожить... Он теперь ходит сюда к тебе...
- Ну что ты городишь! - попыталась отвергнуть эту абсолютно справедливую мысль Маша. - Он любит тебя...
На Лениных глазах заблестели злые слезы.
- Он никого не любит! Если только себя самого... Да и то вряд ли! Я сначала очень ругала себя и жалела, что привела тебя к нам. А сейчас думаю: все правильно! Я хоть увидела его вживую, по-настоящему! Хоть поняла его!
Все пустое: никто ничего не понял... И даже не собирался ничего и никого понимать... Жили себе и жили как придется...
- И что тебе взбрело в голову прятаться от кого-то? У тебя там есть рыцарь без страха и упрека - вот и радуйся! Цени и береги его, дорожи им! И все должно идти своим путем! Для чего вмешиваться и лезть не в свое дело? Леня прав!
Чужая правда становилась для Маши тяжким бременем. Как и чужие поступки и ошибки. Ложная многозначительность рассуждений, которыми люди тщетно пытаются прикрыть свою беспомощность и тоску...
И уезжать отсюда действительно нужно... Возвращаться в свое привычное бытие. Маня боялась его все больше и больше. И все больше и больше ждала. Справляться со своими страхами уже не было сил...
Инна Иванна дергается на каждый телефонный звонок, но молчит, боясь в чем-либо упрекать Машу... Мать не имеет на это никакого права... Иначе обрушится темный ливень взаимных обвинений, засвистит ураган оскорблений и загрохочет шквал обид...И камнепадом насмерть забьет обеих... Может, и к лучшему...
21
Возле дома к Антошке подошел высокий длинноносый дядька без шапки. Да и зачем она ему с такой буйной шевелюрой? Хотя сегодня неслабый мороз...
Антон с интересом осмотрел дядьку - отличный прикид! И наверняка иномарка за углом. Носатому очень шла красивая седина. Импозантный - наверняка сказала бы, увидев его, бабушка. Она обожает всякие иностранные слова.
- Здравствуй, Антон! - улыбнувшись, сказал незнакомец.
Он явно поджидал Антошку.
Антон подозрительно нахмурился: мать и бабушка строго-настрого запретили разговаривать с неизвестными и заклинали вообще к ним приближаться лишь на пятьдесят метров. Кругом постоянно берут в заложники. Так что нечего здесь зубы скалить!
- Откуда вы меня знаете? - насупившись, спросил Антон.
Какие отличные у этого пожилого фраера башмаки! Небось, "штуку" за них отвалил. Живут же люди!
- А я твой дядя! - заявил незнакомец.
Антошка онемел. Ну и здоров этот тип заливать! Дядя!.. Только этаких длинноносых родственников ему недоставало! Лихо лепит горбатого!
- Чего зря свистеть? - буркнул Антон. - Таких дядей у меня на каждой улице сорок четыре штуки!
- Ну, положим, не на каждой! Это гипербола! - засмеялся дядька. - Я замерз тебя тут поджидать, зима нынче на редкость холодная... Ты почему так поздно идешь из школы?
Какое ему дело?.. Пристал... Почему да почему...
- Девчонку провожал, - тотчас придумал Антон. - А с ними сами знаете как: пока она сапоги наденет, да пока перед зеркалом в раздевалке десять минут покрутится с такой наглой мордой, что хочется по ней со всей силы стукнуть... Да потом обязательно начнет на всех колдобинах скользить и спотыкаться и с противным визгом падать тебе на руки... А я лови! С двумя сумками за спиной! Как в цирке! А она тяжелая, пиццей да американскими гамбургерами кормленная! Плюс дубленка! Заманала! С этакой гирей трое не управятся!
Дядька с удовольствием засмеялся.
- Да, такова уж наша участь! Но ты, кажется, сам набился своей гире в провожатые.
- Просто неохота было шлепать одному. А вы зато - в караульные на морозе! Ночной патруль! - отпарировал Антон. - На редкость зоркий! Кому что нравится! - Он никогда не искал слов в карманах. - Вам что от меня нужно? Меня бабушка давно ждет!.. И горячий обед...
- Антон, - неожиданно быстро и нервно, совсем другим тоном, словно задыхаясь от холода, заговорил странный Буратино, - я очень тебя прошу мне помочь... Как мужчина мужчине... Кроме тебя некому... Я не могу найти твою мать... Ты ведь знаешь, где она?
Вон оно что... Ишь, хитрец: как мужчина мужчине!.. Интересно, сколько он здесь проторчал при минус двадцати пяти?.. Антошка с проснувшимся любопытством снова взглянул на длинноносого. Значит, это он разыскивает его мать и без конца звонит по телефону... А он тоже вполне ничего, в полном порядке! Ничуть не хуже того шведа, которого мать почему-то отправила назад в Стокгольм... Она прямо на ходу подметки рвет!
Только вот что там говорилось о родственных связях?..
- А почему вы мой дядя? - спросил Антон. - Дядя - это мамин брат... Но у нее никогда не было братьев... Даже двоюродных. Вы тоже откуда-нибудь приехали? Она мне ничего не рассказывала... И потом, значит, вы - сын моей бабушки...
- Сообразительный малец! Тебе палец в рот не клади! - хмыкнул дядька и поправил: - Не бабушки...
- Дедушки?
Антон пристально опять посмотрел на лохматого. Ох, силен заливать!
Но что-то в его просительной, жалкой интонации, в его заискивающем взгляде, растерянном выражении лица показалось Антону слишком искренним и отчаянным. Носатый был на изломе, на полном издыхании, на крутом подъеме, который ему в одиночку не одолеть... Задохнется...
И Антошка вдруг пожалел его и ему поверил.
- Я не знаю, где она, - начал Антон, и, увидев его глаза, испугался и заторопился. - Я правда не знаю! Она где-то у живет, у каких-то своих знакомых... И звонит оттуда только сама! И работа у нее теперь другая...
- Это я давно выяснил... - пробормотал дядька.
Антону захотелось ему помочь. Он заметался в поисках нужного решения. Нет, он не может, он просто не в состоянии отпустить этого странного типа... Да тот и сам, кажется, не рвется уходить...
- Знаете что, - сказал Антон, - я придумал!.. Мы сейчас пойдем к нам. Погреемся, пообедаем... Бабушка обязательно вас накормит. Она обожает всех угощать. Это у нее мания. Главное - побольше расхваливайте ее стряпню! И чтобы все выглядело по-честному.
Носатый рассмеялся.
- Хорошо! - сказал он. - Обещаю!
- А раз вы вдобавок мой родственник, - продолжал Антон, - то, может, бабуля и расколется. Она ведь знает куда больше меня, сами понимаете!
Дядька серьезно кивнул, и они двинулись к дому.
- Спасибо тебе, - спохватился в подъезде лохматый.
- Пока не за что! - солидно и логично отозвался Антон. - Нужно постараться расколоть бабулю. А это непросто...
Он отпер дверь и впустил дядьку в квартиру.
Бабушка вышла из кухни и подозрительно, с недоумением уставилась на нежданного гостя.
Так вот она какая, далекая любовь отца... Володя прислонился к стене. Он знает ее только по фотографии... Изменилась, конечно, но до сих пор все такая же запоминающаяся...
- Добрый вечер! - сказал высокий незнакомец. - Я - Владимир Любимов...
Инна Иванна вздрогнула и затеребила фартук. Она почему-то никогда не думала о подобном варианте... Этому полоумному пришло в голову сюда явиться... А вдруг сейчас примчится Маська?.. Она ведь тоже совершенно непредсказуема...
