Нечеховская интеллигенция. Короткие истории о всяком разном - Акунин Борис Чхартишвили Григорий Шалвович
Обратите внимание: женщина, которая переборщила с прикидом, Героя явно пугает
Сердце разрывается читать про то, как рыдала бедная испанка, не понимая, почему ее выпроваживают, хотя она ничего такого не сделала, да и вообще, можно сказать, едва вошла. «Не было конца ее слезам и мольбам, – пишет камердинер, – и она отчасти утешилась лишь тогда, когда увидела солидный подарок, который поручил передать ей император».
Moralité:
Mesdames et mesdemoiselles, послушайте совет мудрого Констана. Не мечите бисер перед свиньями. Если вам нужно произвести впечатление на других женщин – тогда конечно. Накрашивайтесь, наряжайтесь, душитесь ста ароматами. Все детали и нюансы будут замечены и оценены по достоинству. Но если нужно понравиться мужчине, ни в коем случае не переусердствуйте. В лучшем случае он, тупица, не заметит. А в худшем может произойти трагедия вроде описанной Констаном.
Читая Шпеера
Читал я тут воспоминания Альберта Шпеера (1905–1981), который был сначала любимым архитектором фюрера (чертовски талантливым), а потом сменил профессию и стал министром вооружений (весьма эффективным).
Шпеер (справа) готовится к долгой славе. Еще не знает, что Рейх окажется не тысячелетним
Мемуары эти широко известны. Чаще всего у нас цитируют пересказ разговора с Гитлером о Сталине. Шпеер пишет, что Адольф отзывался об Иосифе с большим уважением, видел в нем родственную душу и поэтому приказал хорошо обращаться с плененным Яковом Джугашвили. Беседа происходит в разгар ожесточенных сражений на Восточном фронте, и вдруг фюрер роняет, что подумывает после победы оставить Сталина правителем, потому что этот человек отлично умеет управляться с русскими.
Пассаж, конечно, яркий, что и говорить. Заставляет призадуматься. Но меня в книге золотого мальчика, первого ученика по всем предметам, больше всего поразила не видовая солидарность монстров, а сам Шпеер. Точнее, невероятная трепетность его чувствований по отношению к Гитлеру. Главный нерв книги – переживания из-за того, что кумир то погладит по шерстке и почешет за ухом, то вдруг стукнет тапком по носу.
Хотя нет, это не собачья, а скорее очень женственная, даже девичья привязанность.
В этой связи я стал думать, что всякая диктаторская власть признает наличие лишь одного самца-оплодотворителя. Поэтому в свите властителя могут выжить и уцелеть лишь те соратники, кто ведет себя немужским образом. Вертикаль власти возможна (и вообще заметна), лишь когда она окружена сплошными горизонталями. Всякое проявление маскулинного поведения губительно для карьеры, а иногда и для жизни. Приветствуется и вознаграждается добровольная самокастрация. Неслучайно в историческом Китае, где существовал самый древний, испытанный временем институт централизованной власти, карьеру при дворе могли сделать только евнухи.
Юный евнух демонстрирует свою безопасность для Вертикали
Вот как должен выглядеть юноша, имеющий хорошие шансы на служебный рост при тоталитарной системе правления.
А теперь посмотрите, как выглядят первые лица Третьего Рейха – прямо какое-то шоу транссексуалов (прошу прощения у подлинных транссексуалов).
Феминно-истероидный Геббельс;
Самый страшный человек государства Гиммлер (по виду абсолютная гражданка Парамонова);
Склочница и интриганка Борман;
Даже бравый ас Первой мировой Геринг, мимикрируя вслед за изменением климата, с годами превратился в жирную расфуфыренную бабу.
В мужском шовинизме тоже прошу меня не обвинять. Просто мне больше нравится, когда мужчины ведут себя по-мужски, а женщины по-женски, и мужчины женского склада, равно как и женщины мужского склада, мне как-то, скажем, не близки.
Особенно, если они занимают ключевые посты в государстве.
В следующем посте будем любоваться окружением Сталина, нашего отечественного Супер-Самца, в одиночку оплодотворявшего всё стадо на протяжении трех десятилетий.
Наши – краше
В еще большей степени закон добровольно-принудительной евнухоидности распространялся на позднесталинское окружение.
Из-за того, что Родной и Великий просидел в диктаторском кресле много дольше Гитлера, он лучше преуспел в своей кастраторской миссии и ушел гораздо дальше.
Вначале в окружении набирающего силу диктатора преобладали победители гражданской войны с твердокаменно-мужественными лицами:
Красные маршалы: такие, пожалуй, на операцию не согласятся
Как известно, не все мужские особи способны пережить кастрацию. И те, в ком оказалось слишком много тестостерона (не в физиологическом, а в поведенческом смысле), были отправлены на бойню. Именно в этом и состоял смысл Большого Террора: борьба за единоличную власть в стаде и есть устранение потенциальных помех статусу альфа-самца.
На смену генерации железных революционеров пришли новые вице-вожди, старательно изображавшие меринов, волов и боровов с не вызывающей сомнений пухлой внешностью и характерно несамцовской жировой прослойкой:
Это всё были какие-то пельмени в широченных брюках, рукоплещущий хор евнухов. Только не надо рассказывать про то, каким племенным жеребцом был Лаврентий Палыч – мужчину делает мужчиной не активность половой функции, а совсем иные качества. И на портретах сталинских приближенных меня отвращает не толщина щек, а намеренно демонстрируемая «бабистая функция»: вот, мол, какие мы мягкие подушки, совершенно не претендующие на лидерство в стаде. Из истории мы знаем, что самцовско-бойцовские качества в них немедленно проснутся после того, как освободится вакансия вожака; тот же комичный плясун Никита Сергеевич скоро перестанет прикидываться тюфяком и всем покажет известно что:
Весь сталинский так называемый большой стиль, несмотря на фаллоимитаторы московских высоток и главный неосуществленный дилдострой Дворца Советов, это сплошная оргия кастратов: все эти гособвинители с жидкими голосами, певцы с тенорками-козлетончиками и кинокумиры без мужского гормона.
Это секс-символ предвоенной эпохи – большевик Максим:
А это главный мачо позднего сталинизма, с высоконьким голоском:
