Алексей Кирносов - Простое море

Помедлив, Лавр Семенович спросил:

— Сколько вас собирается лезть?

— Трое.

— Как только будет возможность — свяжитесь со мной по радио, — приказал Лавр Семенович, повернулся и пошел к трапу на мостик. — Да, Игорь Петрович, — сказал он помощнику, — я надеюсь, что вы обеспечите на корме безопасность, какая возможна. Ни в коем случае не пускайте их по два человека. Пусть по одному ползут...

Сняв со своего плеча руку Игоря, Сергей ощупал карман: не забыты ли ключи от помещений. Потом он перегнулся, взялся за трос, подтянулся и обхватил его ногами. Волна тупо ударила в спину, горькая вода залила лицо, проникла в рот и в нос. Сергей быстро перебирал руками по рвущемуся из рук тросу. С каждым движением отдалялась корма «Сахалина». Руки немели, и сердце колотилось от напряжения и страха. На середине пути Сергей увидел, взглянув назад, что на тросе повис Прохор Иванович. Следом, упираясь головой в ноги механика, пополз электромеханик.

«Капитан устроит Игорю головомойку, — подумал Сергей, — за то, что пустил всех сразу. Но это правильно. Когда не один на тросе, тогда не страшно... »

Он повернул голову и увидел зарывающийся в воду борт землесоса. По черной пасти клюза вправо и влево скользил натянутый буксирный трос. Сергей напряг силы, извернулся в воздухе и на руках подтянулся к борту. Он уперся ногой в привальный брус и перекинул тело через фальшборт на палубу. Он ударился коленом о кнехт, и от острой боли, от перенесенного напряжения на несколько секунд помутилось сознание. Придя в себя, Сергей увидел, что стоит на палубе землесоса по колено в воде. Вода казалась теплой. К борту подползал механик. Он едва передвигал руки. В сорок лет не так просто лазать по тросам... Слышно было частое, свистящее дыхание механика. Сергей схватил его за воротник ватника и вытянул на палубу. Не взглянув на командира, механик пошел в машину. Следом за ним на подгибающихся ногах проковылял электромеханик.

Сергей прошел в первый отсек и осмотрел помещения. Форпик полон воды. Водой залиты мастерские и кладовые. Вода перекатывается, бьет в переборки. Каждый раз, когда волна накрывает землесос, из разбитого капа внутрь льются новые потоки. Переборка, отделяющая первый отсек от машинного отделения, заметно прогнулась. Если лопнет переборка — тогда конец.

Сергей собрал подушки, спасательные жилеты, каютные коврики, вылез с этой кучей наверх. Тряпьем он заткнул разбитые иллюминаторы носового капа. Потом Сергей принес на камбуз два пожарных ведра, налил пресную воду, поставил ведра на плиту. От качки ведра съезжали, вода выплескивалась. Сергей закрепил ведра штертом, привязал к ним крышки кастрюль. Ему вдруг стало холодно.

На камбуз зашел электромеханик. Он сел на край плиты.

— Греется? — спросил он, обнимая ведро.

— Плохо. У механика все готово?

— В норме. Сейчас воду отнесу — и запустим.

— Добро. Питание на радиостанцию дал?

— Пока не надо ничего включать, — сказал электромеханик. — Я боюсь за аккумуляторы. Одна плита сколько жрет... Дам на радиостанцию от генератора, когда запустим двигатель. Тебе ведь не к спеху.

— Надо связаться с «Сахалином»... Я думаю, как заделывать кап.

— Положить цементный ящик.

— Цемент залило водой. Он схватился. Я пока заткнул дырки подушками, но это на пять минут. Ладно, придумаем. Главное — скорее начать откачку воды. Помпа у нас мощная. За борт пойдет больше, чем поступает внутрь.

Электромеханик забрал ведра с горячей водой и пошел в машину. Сергей вышел на палубу. Корма вздыбилась, и казалось, что в следующее мгновение землесос уйдет под воду. Но мгновения проходили, а судно продолжало оставаться в этом нелепом положении. Волны выбили тряпки из двух иллюминаторов. Сергей снова заделал их. «Сахалин» уже стравил буксир метров до ста. Сергей посмотрел на его корму и увидел там три неподвижные фигуры. Он узнал Игоря. Капитана. Третий, кажется, Иван Карпов. Сергей помахал рукой, увернулся от перекатывающейся через палубу волны и пошел наверх, в радиорубку.

Вскоре раздались первые удары поршней двигателя. Сергей сразу забыл про мокрую одежду, собачий холод и ноющую боль в колене. Он напряженно вслушивался в ритм ударов. Сначала они следовали друг за другом медленно и четко. Потом темп их стал убыстряться, начал подрагигаать корпус. Вдруг раздалась характерная, долгожданная мелодия нормально работающей машины. На щите радиостанции зажглась зеленая лампочка. Сергей подождал, пока согреется станция, и стал настраиваться на волну «Сахалина». В наушниках был слышен треск, обрывки музыки, позывные радиомаяка. Haкoнeц сквозь хаос эфира прорвалось:

— ДЭ-97, ДЭ-97, я «Сахалин», я — «Сахалин», как слышите меня? Прием, прием...

— Слышу вас отлично! — закричал Сергей в микрофон. — Запустил двигатель! Приступаю к откачке воды! Сообщите ваши действия.

— Сергей Трофимович, я полагаю сейчас идти под остров Вилькицкого. До него нам два с половиной часа ходу. Там подтяну вас под корму, если хорошенько укроемся от зыби. Какая нужна помощь с нашей стороны?

— Цемент и человек пять народу! — закричал Сергей. — Мой цемент погиб!

— Добро приготовлю, — сказал Лавр Семенович. — Только не кричите так в микрофон. Мембрана лопается.

— Не буду, — весело сказал Сергей. — За это время я откачаю воду. У меня помпа мощная.

— А вы молодец, — сказал Лавр Семенович. — Ленские речники должны вам медаль дать. А я, старый дурак, чуть не помешал вам... Выходите на связь через полчаса.

Сергей выключил станцию. В рубке появился механик.

— Дело пошло. Качаем, — сказал Прохор Иванович. — Дай-ка папироску, командир.

Сергей откинулся на спинку стула, до хруста в ребрах выгнул грудь. Все-таки жизнь хороша, черт побери! Он беспричинно засмеялся и полез в карман за портсигаром. Из портсигара капала вода. Сергей развел руками.

— Вот и у меня такая же история, — грустно сказал механик. — Пойду посмотрю в каюте. Может, где окурок неубранный остался...

«Сахалин» пришел в Диксон на девятые сутки. Суда каравана экспедиции стояли на рейде на якорях. «Сахалин» тоже стал на якорь. Землесос подтянули под самую корму. Команда землесоса сразу перешла на свое судно. Вскоре к борту «Сахалина» подошел катер флагманского теплохода. По трапу с трудом поднялся начальник экспедиции Гаянов.

— Слыхал, слыхал про твои мучения, Лавр Семенович, — сказал он, здороваясь с капитаном и похлопывая его по спине. — Молодец, что довел. Теперь опыт есть в этом деле. А где сам герой?

— Какой герой? — недоуменно поднял брови Лавр Семенович.

— Да этот... Странная такая фамилия... Огурцов, да?

— У себя, — сказал Лавр Семенович. — Как пришли, они сразу отправились на землесос. Имущество спасают. У них все подмокло в первом отсеке.

— Ну, пойдем в каюту, — Гаянов взял капитана под руку. — Расскажешь, как было дело...

— Это кто же? Самый главный? — спросил у Игоря Иван Карпов, когда капитан и Гаянов ушли с палубы.

— Наиглавнейший, — объяснил Игорь. — Ему в Москве сидеть полагается и по телефону руководить. А он — видишь — с нами ходит. Разделяет, так сказать, тяготы и лишения.

— Значит, хороший человек, — сказал Иван, — и ты зря иронизируешь.

— А я и не иронизирую, — сказал Игорь. — Просто у меня такая манера речи. Постели матик перед трапом и повесь на леер спасательный круг с линем. Когда ты наконец привыкнешь к морскому порядку?

Отругав Ивана, Игорь пошел к себе в каюту. Надо было спешно закончить начисление получки команде. Он сидел, погрузившись в волны табачного дыма и в многозначные цифры рублей и копеек, когда в каюту без стука зашел Иван.

— Считаешь? — спросил он.

— Считаю.

Иван помолчал, потом снова спросил:

— А сколько мне?

Игорь поворошил ведомости, сложил несколько цифр.

— Полагается тебе за твою малоквалифицированную деятельность семьсот тридцать два рубля и двадцать шесть копеек. Доволен?

— Вполне, — сказал Иван. — Что-то мне надо было тебе передать... — Иван наморщил лоб. — Ведь я сюда по делу зашел...

— Что ж ты такой забывчивый... — произнес Игорь, взял карандаш и принялся снова складывать цифры.

— Важное дело-то? — спросил он через некоторое время.

— Нет, не особенно, — сказал Иван, потирая лоб. Через минуту он вспомнил: — Капитан тебя вызывает к себе. Просил передать.

— Не просил, а приказал, чудо ты асфальтированное! — сказал Игорь и надел фуражку.

…Капитан пригласил его сесть, помолчал, оглядывая второго помощника с головы до ног. Гаянов тоже смотрел на Игоря и поигрывал карандашиком. Игорь почувствовал себя неловко.

— Так... — сказал Лавр Семенович. — Григория Ильича мы списываем. Сделайте ему полный расчет по сегодняшнее число.