Никита Балашов - Теория заговора для хипстеров
Настроение у всех было приподнятое. Около 12:35 дети вышли на остановке возле пляжа. Людей было не много — будний день. Дети устроились в самом центре пляжа, примерно в десяти метрах от воды. Позже это место было тщательно обыскано. На месте была найдена пробка от колы. Была ли эта пробка от той бутылки, которую купили дети, — неизвестно.
До 16 часов дети были постоянно на виду у отдыхающих. Так, со слов свидетельницы, сидевшей неподалеку, дети либо купались, либо играли. Продавец сахарной ваты, работавший на территории пляжа, вспомнил, что Галина Воронина приобрела три порции. В общем, ничего особенного не происходило. Это подтвердили шестеро или семеро свидетелей, которые отдыхали в непосредственной близости от детей.
Единственной странностью, которую упомянули двое свидетелей, было то, что примерно в пятнадцати метрах от детей находился неизвестный мужчина в красных плавках и темных солнцезащитных очках. Был составлен фоторобот этого мужчины, однако личность установить не удалось даже несмотря на то, что были проверены поголовно все мужчины, находившиеся в то время на территории города.
Нужно упомянуть, что несмотря на то, что город маленький и все друг друга знают, также все понимали, что лишних вопросов задавать не нужно. Если по улице идет незнакомый человек, значит, ему разрешено здесь быть, ведь посторонний сюда так просто не попадет.
Дети покинули пляж примерно в 16:15 или в 16:30 — точное время установить не удалось. Однако, согласно свидетельским показаниям, они пошли не в сторону остановки, а в сторону леса.
Около 17 часов их видел пенсионер, который рыбачил неподалеку от пляжа. По его словам, дети шли, глядя себе под ноги, как будто искали землянику или грибы. Галя и Настя шли впереди, Юра — примерно в пяти метрах от них, дети о чем-то болтали.
Единственная фраза, которую пенсионер расслышал и запомнил: «Ничего, все будет хорошо». Это Галя сказала Насте. Пенсионер был последним, кто видел детей.
Около 18:45 Елена и Игорь вернулись с работы. Детей дома не было. Поначалу родители не беспокоились — дети могли задержаться на пляже или пойти в гости к друзьям.
Но дети не появились ни к восьми, ни к девяти часам вечера. Елена и Игорь обзвонили всех знакомых, у которых теоретически могли быть их дети, после чего Игорь сел в автобус и поехал на пляж, а Елена обратилась в милицию.
Обычно в этом случае говорят — ждите три дня. Но все-таки город закрытый. Поэтому поиски начались утром.
Рассказывает журналист
В голове у многих есть такая идиллическая картинка, что в закрытом наукограде все с пробирками ходят и говорят только о Менделееве. Но на самом деле преступлений здесь совершается столько же, сколько везде. И есть свои особенности в их расследовании. Тут все под подписками о невыезде и неразглашении, то есть их просто так не допросишь. По крайней мере обычный мент — не может. Все только с разрешением ФСБ, а у ФСБ функции другие. Они бытовухой не занимаются.
Не многие знают о негласном правиле: если преступление совершил какой-нибудь водитель или дворник, то он, конечно, ответит по всей строгости закона. Но вот если это какой-то секретный инженер… Не факт.
Хотя с уличной преступностью более-менее благополучно. После дела Ворониных, конечно, детей и гулять не выпускали, но постепенно успокоились, и стало как раньше.
Начало поисков
Поиски начались в 6 утра на пляже, где находились дети. Довольно быстро было установлено место, где они отдыхали. Дальше собака след взять не смогла. Были опрошены все водители автобусов, которые в тот день были на рейсах от города до пляжа. Никто из них не видел, чтобы дети шли по дороге в сторону города.
Нужно оговориться, что дорога от города до пляжа — круговая. Начинается она в городе, потом есть остановка возле пляжа, потом возле садового товарищества, после этого возле одного из корпусов завода, а затем снова в городе. От пляжа до охраняемой границы города — примерно пять километров сплошного леса.
Внешняя охрана территории города не сообщала о фактах несанкционированного пересечения границы. А работала она идеально. Между охраняемой территорией и «большой землей» — просека шириной три метра. С одной стороны просеки — забор, с другой стороны — тоже забор. Посередине — тщательно вспаханная межа, любые следы на ней видны отлично. Вокруг куча датчиков, информация о любом движении мгновенно передается куда следует. Несколько автономных систем, каждая из которых работает от отдельного источника. Даже если все электричество вырубить (хотя это невозможно), система будет исправна. Днем и ночью вдоль забора и с одной и с другой стороны ходят охранники.
Так что даже если кто-то и попытается проникнуть — его очень быстро поймают. И отличие от государственной границы только одно — там можно нарушителя живым не брать. А тут наоборот — берут только живым. Каждый нарушитель должен быть доставлен куда следует, где с ним хорошо побеседуют. Можете быть уверены — там узнают, кто и зачем.
Так что очень мало кто хотел пересекать эту границу. За всю историю города нарушителей было то ли десять, то ли пятнадцать. Все они были пойманы живыми и доставлены куда следует. И местные знают, что не нужно ходить к границе города. Запретная зона — она для всех запретная.
Вот и в тот день никто не пытался перебраться через забор, даже и к забору близко никто не подходил. Там за километр уже везде таблички «Запретная зона», и любой житель города знает, что это значит.
Дорог из города две. Одна — резервная, на всякий случай, машины по ней не ездят. А на другой КПП, через него не пройти. Обыскивают тщательно. Даже если генеральный директор завода поедет — его остановят и обыщут, как всех. Правила есть правила, секретность есть секретность. Лучше перебдеть — предатели на всех уровнях бывают.
Итак, в период с 16 часов до момента начала полномасштабных поисков через КПП проехали всего три машины. Одна из них — цистерна с бензином. Другая машина доставляла продукты в сеть местных магазинов. Третьей была легковая, она принадлежала инженеру, который с женой и сыном ехал к родителям в областной центр.
Дети не могли покинуть территорию на одной из этих машин — им просто негде было спрятаться.
Водолазы обыскали дно озера, но ничего не нашли. Галя и Надя отлично плавали, а озеро было неглубоким, никаких водоворотов, подводных течений там не было.
Группа поисковиков тщательно осмотрела кусок леса, куда, по сведениям, полученным от пенсионера, шли дети. Заблудиться там невозможно, речь о небольшом участке, со всех сторон огороженном дорогой. По свидетельству родителей, их дети регулярно собирали там грибы и знали каждую кочку. Никаких следов пребывания детей в лесу обнаружено не было.
На следующий день область поиска была расширена до всей территории города. Кроме сотрудников правоохранительных органов, к поискам подключились добровольцы. В середине июля у многих был отпуск. В общей сложности в поисках участвовало больше тысячи добровольцев. Можно с уверенностью сказать, что они проверили действительно все и по нескольку раз.
Были проверены городские помещения, подвалы, чердаки — таким образом было раскрыто четыре ранее совершенных квартирных кражи, а также угон мотоцикла. Но никаких следов детей найдено не было.
Поиски продолжались пять дней. Вечером 17 июля поиски были прекращены.
Рассказывает журналист
Как можно обыскать город, где все секретно? Так что «обыскали всё» — это сомнительно. Обыскали то, что можно было. А самое интересное даже не это.
Вы не знаете, сколько у нас секретных служб. Взять то же ФСБ — обычный человек просто не знает, сколько там отделов и подразделений. Некоторые из них друг с другом не дружат. И разобраться, где там что, человеку далекому — невозможно.
Поиски на закрытых территориях
На территории города находилось минимум шесть закрытых зон: два завода, испытательный полигон, спецсклад (он же железнодорожный транспортный узел), территория некоей лаборатории и два корпуса общежития. Лаборатория была, наверное, самым секретным из всех предприятий.
Что именно делалось в той лаборатории — никому неизвестно. Да, сотрудники лаборатории жили в городе вместе с остальными, но они молчали. Единственное, что было известно, — они получали большие зарплаты и жили в лучших условиях, нежели остальные.
Не был известен даже профиль этой лаборатории. Он явно не относился к атомной энергетике. Слишком маленькая территория. А косвенно, из общения с сотрудниками быстро становилось понятно, что они не физики.
Из шести секретных объектов ближе всех к озеру находился полигон — на расстоянии шесть километров на север. Лаборатория находилась на расстоянии восьми километров на юго-восток. Остальные объекты находились на противоположном конце города.
