Марк Дюген - Дорога великанов
Я вспомнил о Венди. Венди много спала. Она хотела бы спать со мной, но я не мог спать с ней ни в доме ее отца, ни в доме моей матери, которая тут же рассказала бы девушке всё о моем прошлом. Венди предлагала мне поехать в отель, но я в жизни не водил девушек в отель и не собирался обращаться с Венди, как с проституткой. Я не понимал, как она меня терпит.
57
На заре я уснул. Сюзан всю ночь, как маленькая, сосала палец. Шум двигателя ее разбудил, она потянулась и зевнула. Она хотела есть и на пустой желудок общаться с хиппи отказывалась.
Около часа мы ждали, пока откроется единственный супермаркет в Тоумалесе. Его держал бравый парень, причесанный и выбритый под офицера Кастера[93]. Пространства маленького магазина явно не хватало, чтобы дать выход энергии, поэтому парень с озабоченным лицом то и дело бегал от полки к полке. Я купил плюшек, большую бутылку пепси и ящик вина. Не факт, что вино мне понадобилось бы, но лучше перестраховаться.
Парень спросил, куда мы едем, и мы заговорили о сообществе.
– Вы гости? – спросил он.
Мы со Сюзан удивленно переглянулись.
– А что? Разве там вход только по приглашениям?
– Нет, просто спрос высокий. Каждую неделю туда рвутся десятки молодых людей. – Парень захохотал, словно сказал что-то очень смешное. – Понимаете, это не так, как уйти в монастырь. Наоборот. Свободная любовь, – прибавил он, глядя на нас круглыми глазами, – свободная любовь – это, должно быть, что-то с чем-то! Шучу. Наверняка у молодежи есть и другие причины стремиться к жизни хиппи. Я знаю, что у них скрываются дезертиры, поэтому скоро у нас в гостях будут копы. А впрочем, хиппи довольно милые ребята. И часто – хорошо воспитанные и неглупые. Вы собираетесь пополнить ряды?
Я кивнул в сторону Сюзан.
– Я просто сопровождающий.
Мы поехали в противоположную сторону – плюшка в одной руке, руль – в другой. Туман рассеялся, и вдалеке мы увидели четкие очертания фермы. Она располагалась на лугах, обрывающихся у океана. Первые здания казались руинами – последствием разборок с индейцами. Одна постройка даже сгорела и рухнула, словно карточный домик. Две постройки уцелели.
Мы въехали на территорию через ржавые ворота конца прошлого века. Машину оставили у крытого гумна и направились к первому дому. Несколько человек поздоровались с нами и молча прошли мимо. Один особо подозрительный тип с нами заговорил:
– Я могу вам чем-то помочь?
Сюзан отреагировала быстрее меня:
– Я приехала, чтобы навестить подругу. Эл меня сопровождает, он ищет двух девушек.
Последняя фраза парня насторожила.
– Мы никогда никому не рассказываем о людях, которые здесь живут. Таков наш закон. Вы из полиции?
– О нет! Родители девушек просто попросили меня разыскать дочерей. Мы считаем, что они здесь.
– Девушки сказали, что поедут сюда?
– Нет, но ваше сообщество притягивает молодежь.
– Даже слишком. Но это не повод, чтобы предоставлять о ком-либо информацию.
– Представьте себя на месте родителей пропавших девочек. В наших краях орудовал маньяк-убийца. Сейчас его уже поймали, но девочки исчезли. Думаю, на месте родителей вы бы с ума сходили и хотели бы знать, что с дочерьми всё в порядке. Я не прав?
Парень не сдавался.
– А вы представьте себе, что девочки не имеют ни малейшего желания общаться с родителями.
Я вынул две фотографии и сунул их парню прямо под нос. Он отреагировал спокойно:
– Обыкновенные девушки, без особых примет. Не помню, чтобы я их видел. Здесь их точно нет. Если бы они были здесь, я не позволил бы вам войти.
Жестом он попросил нас следовать за ним. Судя по тому, как на него смотрела Сюзан, он, видимо, отличался привлекательной внешностью. В его ускользающем взгляде я видел мужественность и стойкость. Его длинные волосы были собраны в хвост. А вообще он выглядел не слишком оригинально – примерно как студент отделения точных наук.
Он проводил нас в общий зал, где проходили обеды. Там в полной тишине суетились женщины и мужчины, человек пятнадцать. Даже дети почти не шумели. Пахло чаем и свежим хлебом. Мужчина, сидевший за столиком с прекрасной блондинкой, встал и направился к нам. В тот же момент Линда, подруга Сюзан, узнала мою спутницу и с улыбкой поднялась со стула. Новый знакомый представил нас народу. Парень, наслаждавшийся компанией потрясающей блондинки, жестом предложил нам положить себе еды. Он не очень хотел отвлекаться от блондинки – оно и понятно: никто на его месте не захотел бы.
Я присел на скамейку и подождал. Линда и Сюзан радовались встрече; со мной никто не заговаривал, но все мне улыбались. Никто не повышал голос, все шептались, словно в церкви. Я оглядел народ: дезертиров из Вьетнама вычислить очень легко. Их было трое. Они выглядели испуганными и бледными. Они себе даже не представляли, что еще два года назад я мечтал оказаться на их месте. Сюзан не удержалась и пересказала наш разговор с владельцем магазина. Впрочем, все понимали, что в округе знают о дезертирах.
Когда красивая блондинка встала из-за стола, ее ухажер воспользовался моментом, чтобы подсесть ко мне. Он смотрел на меня иронически и потягивал кофе. Он выглядел очень уверенным в себе. До такой степени, что не хотел открыть рот первым. Я тоже молчал, и в конце концов он не выдержал:
– Вы действительно думаете, что полицейские сюда доберутся?
Я прикинулся идиотом.
– Зачем?
– Чтобы забрать тех, кто отказался от военной службы.
– Тех, кто дезертировал?
– Если угодно. Мне не нравится это название.
– Не знаю.
– А что ты здесь делаешь?
– У меня есть свои причины.
– Чем ты занимаешься в полиции?
У него были белые ровные зубы, и он считал, что его улыбка искупает всё.
– С чего ты взял, что я коп?
– Не знаю. Но если ты не коп, то очень хочешь стать копом. Но ты не занимаешься дезертирами, ты занимаешься расследованием исчезновения добропорядочных девушек из республиканских семей, да? Это в принципе то же, что погоня за дезертирами. Парни ушли из армии – девушки покинули семьи ради настоящей жизни.
Я пристально посмотрел на собеседника, надеясь его впечатлить, – напрасно.
– Я не из полиции, я работаю с семьями пропавших. Если бы мы не предполагали убийство, меня бы здесь не было.
– Понимаю. Но это против наших принципов. Мы не даем информации ни о братьях, ни о сестрах, прости. – Он мне подмигнул: – Прости, старик, мы не можем… Но добро пожаловать! Можешь оставаться столько, сколько захочешь.
Он поднялся, потянулся, его рубашка расстегнулась, обнажив волосатый живот. Парень через стол протянул мне руку.
– Я Тед Вулф.
Люди постепенно освобождали столовую. Парень снова сел:
– Это собственность моей семьи, которую я пожертвовал сообществу. Здесь есть место для двадцати человек. Мы живем самостоятельно, разводим баранов, вымениваем мясо на овощи. Выращиваем картошку. Трое из нас рыбачат близ Диллон-Бича. Женщины делают одежду из шерсти. Иногда мы продаем нашу продукцию. Мы обучаем своих детей. Сейчас их у нас уже шестеро. Никто пока не достиг школьного возраста, но мы с ними играем в развивающие игры. Что еще? Ах, да. Всё, о чем я рассказал, – организация нашей деятельности. Но мы также ведем насыщенную духовную жизнь. Если тебя это интересует, можем обсудить. Но сейчас мне пора работать. Все люди здесь обязаны работать, чтобы кормиться. Впрочем, если кто-то не хочет работать, может покупать еду в деревне, мы этого не запрещаем.
Мне захотелось поскорее убраться, но любопытство победило.
58
Брайан, первый встретившийся нам парень, отвел меня к силачу, работавшему на гумне. Пол – так звали нового знакомого – вел себя так, словно мы были сто лет знакомы. Длинные волосы и борода его старили. Он пожаловался на то, что его вечно привлекают к физическому труду из-за внешности: другие парни развитой мускулатурой не отличались. Он оглядел меня с ног до головы и похлопал по плечу:
– Слава богу, что ты появился. Мне одному поручили застроить целую милю[94] загонами для баранов. А мне надо каждый раз вставать на ящик, чтобы клин вбить. Вот в чем проблема обмена: не так уж и часто удается выменять работу, которая есть, на работу, которую хочешь.
Клинья доходили мне до пояса. Мы погрузили их на двухколесную тележку вместе с металлической сеткой и какими-то инструментами, и лошадь, сначала отпрянув от меня, спокойным шагом двинулась вперед. Лошадь не привыкла видеть людей моего роста. Пол сразу понял, что я не впервые на ферме. Я рассказал ему про годы своей юности в Монтане, про школьные каникулы на ранчо, где люди настолько одичали, что почти не разговаривали.
Мы дошли до широкого луга, откуда виднелся океан – серый с белым воротничком, накатывающий на пустынный берег. Океанский воздух смешивался с дымом сигареты, которую Пол скрутил, пока мы болтали. Как всегда, когда я день проводил в состоянии крайнего нервного напряжения, на следующий день я чувствовал себя очень спокойно: спокойно дышал, спокойно размышлял. Я наслаждался ощущениями, заранее зная, что продлятся они максимум день-два, то есть пока я в гостях у хиппи.
