Татьяна Алексеева - Выход где вход
— А душевное состояние зависит от зарплаты, — угрюмо огрызнулась Вера. — Так противно по сто раз пересчитывать деньги в кошельке, прикидывать — можешь ты купить лишнюю пачку печенья или нет. О необходимых вещах вроде одежды я вообще не говорю. Унизительное бессилие и безнадега! Меня вчера чуть совсем тоска не съела… Так хотелось всё бросить, поставить на всем крест. Просто взять и исчезнуть. А тут еще и с Вандой сделка развалилась. Ездила я с ней, ездила… Силы тратила…
— Да, обидно, — опустив стекло, Кит выбросил на улицу притушенный окурок. — Но жизнь продолжается! Например, с Амалией пока ещё есть надежда. В понедельник едем вносить аванс. Авось, она хоть на этот раз не откажется.
Похоже, Кит дал себе команду не унывать, и спорить с ним было бесполезно. Вера, впрочем, не без удовольствия отметила, что он упомянул о 'душе'. Хотелось верить, что это — её влияние. И всё же горько, что, увлекшись собственной бодростью, Кит настолько глух к её переживаниям. Утешить Веру, как всегда, некому.
Спазматический, приглушенный клекот мобильника заставил их вздрогнуть. Оторопело взглянув друг на друга, они не сразу поняли, чей телефон звонит. Сообразив, Вера потянула на себя сумку. Раздирая 'молнию', распахнула, нашарила. Успела-таки выкликнуть:
— Да-да, Григорий Егорьевич! Встреча подтверждается! Всё нормально, не волнуйтесь. Просмотр обязательно состоится. Хорошо, можете попозже ещё раз перезвонить… Ближе к тому времени.
— Невротик какой-то, — буркнула Вера, запихивая мобильник обратно. — С утра третий раз перезванивает. Уж вроде окончательно подтвердила, что всё состоится. Никаких слов не понимает. Говори, не говори ему.
— Отлично! — радостно откликнулся Кит. — Работа кипит! Глядишь, и с Егорием еще что-нибудь выгорит.
Вера с сомнением покачала головой. Многодневные мытарства укрепили её во мнении, что и здесь дело безнадежно. Необходимость тратить на Григория Егорьевича время и душевную энергию Вера переносила с нарастающей мрачностью. Почти ежедневно уговаривала Кита отказаться от варианта и забыть о Егории. Но Кит предпочитал естественные ритмы и, видно, путал жизнь с огородом. Считал, что всё само собой должно прорастать, вызревать и отцветать. Егорий же, судя по его умственной подвижности, находился в активной фазе цветения.
Вскоре Вера с Никитой парковались возле нужного дома. Искомая квартирка располагалась на первом этаже, окнами на шумную улицу. А при ближайшем знакомстве оказалась неудобной, насквозь смежной и маленькой. Несмотря на убогие параметры, она заинтересовала бизнесмена, уже расселившего соседей. Деловой человек планировал, объединив две площади, открыть магазинчик на бойком перекрестке. Вышел через каких-то знакомых на Кита и дал ему поручение — уломать хозяев переехать на новое место. Одна беда: заплатить соглашался не больше того, что стоила их собственная квартира. Ну, плюс еще несколько лишних тысяч 'за надобность'. А что на эти крохи купишь?
При взгляде на хозяев Веру слегка замутило. Приветствовал их костлявого вида хромой мужик, сутулый, со впалой грудью. Он кашлял как чахоточный, и, похоже, имел ещё целый ворох невидимых глазу болезней. Супруга же производила прямо противоположное впечатление — массивная, пышущая уверенностью. То и дело зыркая глазами в сторону мужа, она взорами прибивала его к земле. Он и слова вымолвить не смел. Сидел, как поникший колос, на кривобоком стуле, время от времени содрогаясь в кашле. Жена вместо него с напором вела разговор, вгрызаясь во все подробности поступившего от бизнесмена предложения. Всё выискивала подводные течения и подвохи. Вере казалось, что по квартире грузно ползет невидимый асфальтовый каток или гусеничный трактор.
По ходу выяснилось, что властная супруга в квартире не прописана и не наделена правом собственности. Собственник здесь — только её благоверный. Сама она цепко держится за долю в квартире предыдущего мужа. И чтобы тот не расслаблялся, еженедельно там маячит — как претендентка. Не соглашается свою долю продать и не выписывается. Надеется либо дожать мужчинку до размена, либо получить по смерти оного изрядное наследство. Не вечный же он.
Когда всё это выплыло, у Веры вдруг мелькнула шальная мысль потягаться с нахалкой. Напомнить заходящемуся в кашле страдальцу, что хозяин квартиры — именно он, и привлекательное для бизнесмена жилье — его, а не чьё-то. Но теперешний муж неуемной женщины уже явно был не жилец на белом свете. А та хоть в его квартире и не собственница, но как жена потом сможет претендовать на наследство. Стало быть, деятельная тетенька в своём воображении пришпилила булавкой сразу несколько насекомых. Вера содрогнулась.
Кит тем временем обхаживал самозваную хозяйку жилища. Расписывал ей красоты и выгоды предложения бизнесмена.
— Что за жизнь на первом этаже, окнами на улицу? — мягко внушал он, обволакивая упитанную женщину томным взглядом. — Квартирка-то тесновата. В другом районе у вас будет большая, новая, с просторной кухней.
— Знаю-знаю, — саркастически парировала тетка, — где-нибудь в Копытниках. Или на помойке в Хвостиково. В эту Тмутаракань мы и без вашего бизнесмена уже сто раз могли уехать! Нас тут риелторы на части рвут… Мы же в дорогом районе живём.
'Они живут в дорогом районе! — фыркнула про себя Вера. — Никакого чувства реальности. Лучше сдохнет тут, в этой грязной конуре, чем согласится ослабить свою бульдожью хватку. Да сдохнет-то как раз не она…'.
У неё даже горло заболело от ненависти, пока она глядела на тетку.
— Вы всё-таки подумайте, посоветуйтесь, — продолжал подмазываться Кит, наивно рассчитывая на своё мужское обаяние. — Время ещё терпит.
— В дальние районы не поедем! — отрезала тетка. — Только здесь же.
— Да Вы с ума сошли! — не выдержала Вера, заходясь от гнева. — В этом районе — с большой кухней? Хотите заполучить квартиру в три раза дороже, чем Ваша?
Кит побелел от ужаса и грозно осадил напарницу взглядом. Но та уже закусила удила.
— Ладно, сами не хотите переехать, подумали бы о муже! — всё больше распалялась Вера. — Он задыхается в этой пыли и грязи, с окнами на улицу! Ему зелень нужна, покой, воздух! А Вы… Угробить его хотите? Почему одна Вы всё решаете? Вы ему за целый час рта не дали раскрыть!
В глазах у тетки что-то щелкнуло. Зрачки ввинтились в пространство за их спинами, будто Вера с Китом были прозрачны как стёклышко. Настырно-въедливое выражение лица сменилось бесстрастной маской военачальника. Нос вытянулся в хищный клюв. Тетка приосанилась, подобралась всей своей массой, готовясь обрушиться на них, как остервенелая орлица. Долбить клювом и терзать когтями до разделения души с телом… Но Кит, быстро соображающий в боевой обстановке, поторопился отступить. С озлобленно-горьким выражением лица он двинул в коридор. В бешенстве взглянул оттуда на Веру.
— Чего сидишь? — неприязненно окрикнул её.
Так грубо он никогда еще с ней не разговаривал. Запнувшись ногами в каком-то невзрачном половичке, изображающем ковер, Вера побрела к выходу. Кит демонстративно отвернулся, не подав ей куртку. Самостоятельно просовывая руки в рукава, она боялась даже подумать о жутком скандале, который разразится на улице. Работа не идёт. Зарплаты нет давно. Да ещё по её вине сорвалась интересная сделка. Кит очень рассчитывал на дальнейшее сотрудничество с бизнесменом, охотно открывавшим на бойких углах мелкие магазинчики с убогим ассортиментом. Лавчонки привлекали местных жителей доступностью и близостью к дому. Вдруг от коммерсанта пришли бы и другие заказы? А теперь по милости Веры всё угробилось. И она это с ужасом и ярко представила.
На крыльце Кит первым делом закурил. Отвернулся и выразительно молчал с мрачнейшим видом.
— Прости, прости меня! Но я думала, что придушу эту тетку! — заголосила Вера, настаивая на пощаде. — Я не смогла этого вынести!
Кит молчал, предоставляя ей возможность подольше помучаться.
— Никит, ну ты же видишь, какая это стерва! — жалостно оправдывалась Вера, пытаясь заглянуть ему в глаза. — С ней по-любому ничего бы не получилось.
Но он отводил глаза в сторону, изучая что-то на асфальте.
— Если уж она сгноила собственного мужа, то из нас и подавно все соки бы выпила! А потом всё равно никуда бы не переехала.
Кит мрачно, не говоря ни слова, выбросил недокуренную сигарету и двинулся в сторону машины. Он шёл быстро. Вере приходилось почти бежать, чтобы не слишком от него оторваться, и не остаться в одиночестве на дороге.
— Кит, ну, пожалуйста, прости! — тщетно взывала она, семеня где-то рядом, но чувствуя себя на другой планете. — Ведь не из-за меня всё развалилось. Она сама… Это же — настоящая вампирша! Ей постоянно требуется приток свежей крови. А такая квартира — лучшая приманка для неопытных доноров.
