Эбби Клементс - Поцелуй под омелой
– Ты простишь меня? – с надеждой спросила Лори.
Рейчел взяла ее за руку:
– Только если ты простишь меня за то, что я усомнилась в тебе.
Лори мягко сжала ее руку и улыбнулась:
– Слава богу… Но мне надо кое о чем рассказать тебе. И тут без вина нам не обойтись. Это касается Милли.
Поймав неподалеку от Клэпхемского сада такси, Рейчел назвала водителю адрес и забралась в машину. С Лори они расстались возле метро, на прощание крепко обнявшись. Исчерпав проблему школьного прошлого, они сосредоточились только на Милли, ибо ее надо было спасать. Прежде всего – от нее же самой: не дать ей совершить что-нибудь импульсивно.
То, что рассказала Лори о Милли, взбудоражило Рейчел и очень встревожило, но они все обсудили, Лори надавала ей массу полезных советов, и теперь Рейчел готова была во всеоружии включиться в эту запутанную историю – со всей, разумеется, деликатностью.
Такси едва тащилось по Клэпхемской дороге, тормозя то и дело: на дорогу, обгоняя друг друга, выскакивали пешеходы, спешащие в «Маркс и Спенсер» за продуктами к Рождеству, за напитками и подарками. Рейчел еле удерживала себя на сиденье, ей хотелось немедленно встать и бежать. Короткое путешествие затягивалось, счетчик тикал, но Рейчел тревожилась не из-за денег. Ей не терпелось поговорить с Милли!
Вернувшись, она прямиком устремилась к дочери.
– Милли, – прошептала она под дверью.
Услышав положительное «угу», Рейчел вошла.
В спортивных штанах и белой футболке Милли полеживала на кровати, погруженная в чтение очередного журнала «Вог».
– Милая… У тебя есть минутка? – вкрадчиво спросила Рейчел.
– Привет, мам, – отозвалась Милли. – Конечно. А что такое?
Рейчел присела на край кровати.
– Что-нибудь с бабушкой?
– Да нет, с ней все в порядке. – Рейчел сняла сапоги.
– Ммм… – отреагировала Милли и, сев по-турецки, развернулась лицом к матери. – Хорошо. Тогда что?
– Я виделась с Лори.
– Как так? – изумилась Милли. – Если она в Лондоне… то почему же мы тогда не…
– Она живет у своей тети, пока мы ждем, когда выпишут Беа.
– Понятно… Хотя, конечно, странно, что мы все еще здесь, раз с бабулей все обошлось, ну да ладно. Докторам лучше знать.
– Милли… – Рейчел вздохнула. – Видишь ли… Нам было тяжело в последнее время, и мы с папой были поглощены переживаниями из-за бабушки.
Рейчел вспомнила, какое бессчетное количество раз Милли казалась отстраненной и даже расстроенной, а она позволяла ей просто уйти в свою комнату и там закрыться от всех!
– Ты ничего не хочешь сказать мне, Миллз?
– Нет… А что? – Милли в легком недоумении закрыла журнал, который продолжала листать, и бросила его на пол.
– Ты уверена? Я не про Лондон. Может быть, дома… может быть, там… кто-то… ну… то есть…
– Мама, а ты не забыла, что мне пятнадцать? И я уже не ребенок. И я не должна тебе все рассказывать, – резко ответила Милли.
– Миллз, я не давлю. – Рейчел была готова к отпору. – Я просто могла бы помочь тебе, если что-то происходит… не так.
Рейчел видела, что в глазах дочери стоят слезы. Но Милли явно решила не откровенничать и марку взрослости держала вовсю.
– Милли, а… а от кого эти шары? – мягко совершила боковой заход Рейчел, кивнув на связку под потолком в углу комнаты.
– Ты опять до меня докапываешься? – Милли возмущенно обхватила колени руками и рывком подтянула их к самой груди. – Ну почему?
– Потому что я за тебя беспокоюсь. И папа твой тоже…
Милли зарделась.
– Ладно… Если это так важно… Они от парня. Из Скипли. Я ему нравлюсь. Все?
Рейчел, помолчав, собралась с духом. Надо во что бы то ни стало продолжить, но она боялась спугнуть проблеск доверия Милли.
– А он тебе… нравится?
– Не знаю, – Милли слегка потупила взгляд. – Мне казалось, что да. Но теперь не уверена. Мы и виделись-то всего один раз.
– Милли, этот парень, – осторожно шла Рейчел по минному полю, – он же… он… старше тебя… и намного. И я… я не думаю…
– Как… – прошептала Милли, расширив глаза, – как… откуда… ты это знаешь? Ты что… копалась в моих вещах?
– Ну нет! – чуть не вспылила Рейчел. – Чтобы я рылась в твоих вещах? Мне и в голову это не приходило…
Кажется, надо давать задний ход. Нельзя позволить Милли снова замкнуться в себе.
– Просто я слышала…
– Это не твое дело! – Милли стерла ладонью горошины слез, хлынувших вдруг из ее глаз. – Что… что ты хочешь сказать мне? Что еще такого ты слышала? Это Лори тебе рассказала?
– Не волнуйся, пожалуйста! Мне всего лишь хотелось бы знать, – Рейчел была на пределе, стараясь не выйти за рамки спокойствия, пусть и наигранного, – собираешься ли ты снова с ним встретиться?
– Я не знаю. – Голос Милли дрожал. – Он мне понравился, показался милым. Но теперь я не знаю. Какой-то он странный. Так настойчиво звал меня на свидание… Я даже испугалась немного. Кейт и Эмма сказали, что он расспрашивал их обо мне. Меня это насторожило. Кажется, я совершила большую ошибку, – подвела итог Милли, кусая губы.
– Все в порядке, милая… Ты не сделала ничего плохого.
Рейчел обняла дочь, и та дала волю слезам.
Милли должна узнать всю эту историю полностью, без купюр, решила Рейчел. Поэтому, когда дочь отплакалась, она рассказала ей все про Лори.
Лицо Милли стало похоже на маску, застыло.
– Абсолютный, полный… – через минуту заговорила она, и на смену слезам пришло возмущение.
– Ясно, что Лори понятия не имела, что он с тобой переписывался. А потом заметила на его телефоне твое сообщение.
– Боже, как же все это глупо, – пробормотала Милли, снова краснея. – Как мерзко. Вот же урод!
– Согласна, – с готовностью кивнула Рейчел. – Но, Миллз, я не понимаю, как такая умная девочка, как ты, завела знакомство с таким взрослым мужчиной?
Милли пожала плечами:
– А он не говорил, сколько ему лет.
– Но получается, вы встретились… в пабе? Как ты там оказалась?
– Да мы разок зашли туда с Кейт! Совсем недавно. Слушай, я тебе уже говорила! Мне скучно в Скипли. Там нечего делать. А теперь еще с новой школой я даже не вижусь с Кейт, если мы не идем куда-нибудь вместе. Этот парень предложил повозить меня по разным местам, ну, я и подумала, что смогу выбраться за пределы до одури скучного городка, который мы зовем нашим домом.
Эти слова больно ударили Рейчел в самое сердце. Выходило, что Милли ненавидела свой родной Скипли!
– Я хочу куда-то выбраться, мам, – продолжила Милли. – И я подумала, что этот парень – ответ на все мои проблемы. Но это было опрометчиво, думать так. Я даже не была им особенно увлечена. Я просто хотела, чтобы хотя бы раз со мной произошло что-то необычное, интересное… Я пыталась сказать вам с папой, что мне скучно в Скипли, но вы всегда отмахивались или отшучивались, не принимали это всерьез.
Рейчел и правда никогда серьезно не воспринимала жалобы Милли, списывая их на возрастную взбалмошность и капризы. Но, игнорируя разочарование дочери, она лишь усугубляла положение, теперь-то это было предельно ясно…
– Ладно, – вздохнула Рейчел. – Я понимаю, что ты хочешь сказать. Я должна была раньше послушать тебя – но, видишь ли… если начистоту… это была моя слабость: мне было проще себя убедить, что у тебя все хорошо, чем признать, что ты изменилась. Ты растешь, и, может быть, мы еще к этому не привыкли. Когда вернется папа, мы обсудим это все вместе.
Эйден вернулся поздно и попробовал лечь, не разбудив Рейчел. Но она услышала, как он пришел, инстинктивно придвинулась к нему и уткнулась в его плечо.
– Как мама? – сонно спросила она.
– Прекрасно, – прошептал Эйден. – Но трудно в это поверить! Она все та же, как будто ничего с ней не случилось.
– Замечательно, – прошептала Рейчел в ответ.
В ее сознании было что-то еще, о чем она хотела поговорить с мужем… но мысль ускользнула. Оно может подождать до утра, что бы то ни было.
– Я люблю тебя, – пробормотала она, прижимаясь к нему и ощущая его тепло.
Он нежно поцеловал ее.
– Я тоже тебя люблю, Рейч.
Глава 30
Пятница, 22 декабря
Тетя Клара и ее семья трепетно относились к своей ежегодной традиции – рождественскому караоке. Оно было одной из причин, почему Лори перестала навещать эту родню в праздничные сезоны. Но на этот раз деваться ей было некуда.
Лори жила у тети, и это значило, что она должна играть по ее правилам. Двадцать второе декабря было днем караоке: все женщины из салона красоты Клары, школьные друзья Андреа и все соседи были приглашены погорланить рождественские хиты восьмидесятых в караоке-баре. Единственным его плюсом для Лори были отдельные кабинки, уменьшавшие риск встретить кого-нибудь из знакомых.
Лори почувствовала укол сожаления, мысленно перенесясь в центр Лондона и представив себе, что сейчас там присходит. Это вечер рождественского ужина «Симлесс», и Дэнни со всеми коллегами будут в «Нобу»[13] – ее любимом ресторане на все времена. Вчера она подумала: не позвонить ли Дэнни, чтобы спросить, не сможет ли она присоединиться к ним, но поняла, что это будет неверный ход. Дэнни отправил ее в отпуск, и она не собирается приползать обратно на брюхе только ради того, чтобы поесть ультрамодной японской еды.
