Стив Дьюно - Собака, которая спустилась с холма. Незабываемая история Лу, лучшего друга и героя
Но я пытался писать три книги одновременно, и это было слишком тяжело. Я натыкался на стены, недосыпал, худел, опаздывал на работу. И я решил рискнуть и заняться тем, к чему стремился всегда: стать профессиональным писателем. У меня был агент, три контракта и уйма идей, а кроме того, рядом со мной был лучший на свете пес.
Было полтретьего ночи. Я сидел за столом и ждал соединения с Интернетом, чтобы подгрузить страничку о собачьем питании. Лу, дремавший в уголке, проснулся, подошел ко мне и сел рядом. Во взгляде его читалось: «Эй, балбес, спать пора». В новом доме он нашел себе место у меня под кроватью, но никогда не уходил туда, пока я работал.
– Что скажешь, приятель? – спросил я.
– Р-р-р.
– Да?
Он с такой силой опустил лапу мне на колено, что развернул кресло к себе.
– Р-Р-Р.
На следующий день я подал заявление об уходе.
13
Танцы с волками
Ухабистая грунтовка вела к новому тренировочному лагерю Энн, расположенному в густом лесу, неподалеку от городка Монро в штате Вашингтон. Здесь росли высоченные сосны, в бездонном небе кружили ястребы, нал кронами деревьев возвышались горы с заснеженными вершинами, воздух был чист и прозрачен, а грязь – до колена, густая и липкая, как цемент.
Мы с Никки и толпа наших общих друзей помогали Энн с переездом. Целый караван машин, фургонов, грузовиков с пожитками, друзьями и животными потянулся в горы, похожий на бродячий цирк.
Моя старенькая «хонда» третий раз увязла в грязи. Приятель Энн, уверенно чувствовавший себя за рулем внедорожника, смеясь, выпрыгнул на дорогу, чтобы меня подтолкнуть. Колеса крутились впустую, разбрызгивая грязь.
У нашей маленькой армии ушло двое суток на то, чтобы обустроить Энн в ее новом горном святилище вместе со всеми животными, которых она забрала с собой и обучила лаять, прыгать или ползать по команде. На новой территории были обустроены вольеры с подогревом для собак, жилища для лис, птиц, оленя, кроликов, обезьянок, бобров, броненосцев, белок, енотов и других животных, ставших благодаря Энн актерами Голливуда. Даже у мерина Барни здесь имелось собственное стойло и лужайка для выпаса.
Энн надежно отгородила участок леса. Там был крепкий восьмифутовый забор с проволокой под током. Но это было не для того, чтобы отпугнуть любопытных гостей, а чтобы не выпустить наружу волков.
К началу двадцатого века в Соединенных Штатах были уничтожены практически все дикие волки из страха перед ними или из желания защитить скот. На сегодняшний день волков удалось вернуть в дикую природу, и они понемногу возвращаются. Чтобы помочь в этой работе, лицензированные заводчики, действуя в рамках федеральной программы, ежегодно дают возможность появиться на свет здоровым щенкам. При этом некоторых животных выпускают на волю, а часть остается в особых диких приютах, доступных для посещения. Чем лучше общественность будет знать и понимать волков, тем больше у них шансов вновь заселить дикие леса.
Три волка, которых Энн поселила у себя, оказались частью непредусмотренного помета, рожденного у другого волкозаводчика. Тихий природный уголок, обустроенный Энн, подошел им как нельзя лучше. Здесь животных можно было фотографировать, и они не возражали против того, чтобы люди наблюдали за их жизнью в естественных условиях. Поскольку выжить на воле у этих волков не было шансов, это было лучшей альтернативой.
К этому времени я наполовину закончил свою вторую книгу «Вожак стаи». В ней подчеркивалось, насколько важно установить между собакой и человеком отношения лидерства и подчинения. Без уверенного руководства собаки стремительно занимают агрессивную позицию и перестают подчиняться. В книге описывались простейшие техники, помогающие установить в «стае» правильную иерархию и упростить жизнь всем ее членам.
В качестве модели я использовал волчью стаю. Хотя волки во многом отличаются от домашних собак, у них схожая социальная динамика – иерархия «стаи» или семьи. Доминирующая родительская пара занимает верхнюю позицию и регулирует все происходящее на нижних ступенях: охоту, спаривание, привилегии, миграции и прочие стороны волчьей жизни. Здесь нет демократии и процедуры голосования, все решают двое старших, обладающих достаточным опытом и силой характера, чтобы держать стаю – примерно так же, как талантливый военачальник сохраняет свою армию. Без такого осознанного контроля для стаи невозможна успешная охота.
– А что, если сфотографировать для обложки Лу с волком? – предложила Нэнси Баер.
– Было бы хорошо, но сложно, – возразил я. Собаки плохо уживаются с волками, если только они не росли вместе.
– А как насчет волков Энн?
– Об этом я и думаю.
Так начался недолгий танец Лу с волками.
– Попробовать можно, но не обещаю, – сказала мне Энн. – Лу – зрелый пес, сильный, умный, доминантный, а они еще совсем юные. Но это волки, они способны одним укусом перегрызть ему глотку, если захотят.
– Кто из них скорее мог бы его принять? – спросил я. Мне нравилась мысль о том, чтобы Лу подружился с волчонком. Ему до сих пор без труда удавалось справляться с мастифами, овчарками и другими крупными псами. Но Энн была права: сейчас мы имели дело с волками. Они сильнее, умнее и не имеют ничего общего с домашними собаками, которых Лу видел до сих пор… по крайней мере, с того дня, как стал жить со мной. Если мы сделаем что-то не так, он может погибнуть.
– Я бы сказала, Тимбер, конечно. Он ласковый как ягненок с моей Принцессой. – Принцесса была помесью овчарки и хаски. – Она его выкормила, а теперь помыкает им, как хочет. Такие смешные.
– Тогда для Лу есть надежда.
– Принцессу Тимбер знал с детства, но сейчас ему почти год. Он почти завершил процесс социализации.
– А раньше тебе такое делать доводилось?
– Если честно, то нет. Но если такое вообще возможно, то у Лу должно получиться.
Мы с Нэнси хотели сделать фотографию для обложки книги, где мы с ней сидели бы посередине, с волком с одной стороны и с собакой с другой, и тем самым показать хозяевам, что приемы, которые сработали для волков, помогут и их псам. Если сделать все правильно, это была бы потрясающая обложка. Но если допустить ошибку – это могло стоить жизни Лу.
Никки приехала со мной посмотреть на волков и их новый дом. Энн возилась с приготовлением еды для пятнадцати собак, двух лисиц и трех волчат. Пятнадцать домашних кошек еще ждали своей очереди.
– Вытащи трех кур из морозилки, – попросила она на ходу.
– Отличные резиновые сапоги, – отметил я. На ней были теплые штаны, перчатки и вязаная шапка. Она выглядела как коренной житель Аляски.
– Погода портится. Ты зря так нарядно оделась, – сказала Энн Никки, на которой были новые джинсы и свитер.
– Для этого и нужна стиральная машина. – Никки помогла мне притащить поддон с курами.
Полторы дюжины собак урчали и рычали, как гоночные машины, готовые к старту. Здесь было очень шумно и суетно, псы прыгали на сетку загона, крутились на месте, царапали стенки когтями, перелаивались между собой о том, кто первый в очереди за едой. Но порядок здесь устанавливала Энн, раньше всех еду получали самые статусные собаки, и первой среди них – Принцесса, которая управлялась не только с другими собаками, но и с волками.
– Пойдем, покормим волчат.
Здесь был Тимбер, самый дружелюбный к собакам, Куони, доминантная снежно-белая самка, и Тундра, подчиненный самец. Каждый из них уминал по целой курице на завтрак и на обед. Помимо пищевых добавок и всяческих лакомств, дважды в день они ели… да, как волки, другого слова не подберешь.
Энн несла в большом стальном ведре трех общипанных кур, а мы с Никки шли сзади.
– Не подходите близко. Они не любят чужих. Я сперва зайду их покормить, а вы пока не шумите.
Она заперла за собой калитку и двинулась в глубь леса, где росли ели, осины и клены. Тяжелое ведро оттягивало ей руку, резиновые сапоги поскрипывали при каждом шаге, на землю падали первые пожелтевшие листья.
Вскоре она скрылась из виду, но мы услышали ее пронзительный свист. Среди деревьев мелькнула серая тень и исчезла за большим кедром, где стояла Энн. Потом скользнуло что-то белое, и опять прозмеилось серое. Они повизгивали в предвкушении еды.
Энн повела их обратно к воротам, где стояли мы с Никки. Волки были крупнее, чем я думал, рослые, как доги, мохнатые, с красивыми дикими мордами и непривычной грацией движений. Каждый их шаг дышал дикой природной силой, они передвигались совершенно беззвучно, но не могли сдержать своего возбуждения от запаха пищи. Никакие чужаки за оградой не могли их отвлечь от предвкушения свежего мяса, крови и костей.
Энн бросила каждому из них по курице, достаточно далеко друг от друга, чтобы они не подрались. Ухватив каждый свою порцию, они устремились прочь, и вскоре послышался хруст и жадное чавканье. На то, чтобы полностью разделаться с курицей, у каждого ушло всего пару минут, и не осталось ни единого кусочка, они слизали с земли даже кровь.
