Курт Воннегут - Сейчас вылетит птичка!
Перевод. Н. Абдуллин, 2010
Клиника доктора Леонарда Абекяна располагалась в самой неблагополучной части Чикаго, за декоративным фасадом из стекла и желтого кирпича, на первом этаже бывшего узкого викторианского особняка, чей хребет щетинился громоотводами. Джо Каннингем, банковский кассир из пригорода Цинциннати, приехал к доктору Абекяну на такси. Ночь он провел в мотеле. А прибыл Джо Каннингем из самого Огайо, привлеченный успехами доктора в лечении бесплодия. Самому Джо было уже тридцать пять, однако он до сих пор не сумел зачать наследника.
Приемная нисколько не впечатляла: розовая штукатурка в мелкий бугорок, мебель — хромированные трубки и дерматин.
Моментально возникла мысль: доктор Абекян — дешевый проходимец. Атмосферой клиника не слишком отличалась от парикмахерской. Но Джо велел себе не думать таким образом и тут же подыскал объяснение: доктор Абекян чересчур поглощен делами и ему просто некогда заниматься украшением клиники.
В приемной не было ни регистратора за столом, ни медсестры. Только одинокий мальчик лет четырнадцати, держащий руку на перевязи. Джо еще больше насторожился. Он-то ожидал застать приемную, полную людей — таких же, как и он, бездетных, прибывших издалека, чтобы узнать мнение знаменитого доктора Абекяна. Узнать, в чем причина бесплодия.
— А… доктор у себя? — спросил Джо у мальчика.
— Позвоните, — ответил тот.
— Позвонить?
— Кнопка на столе.
На регистрационном столе и правда имелась кнопка вызова. Джо нажал ее, и где-то в глубине дома раздался звонок. Спустя мгновение в приемную выбежала растрепанная молодая женщина в белом халате. Она закрыла за собой дверь в заднюю часть дома, откуда доносился детский плач.
— Простите, — тут же извинилась женщина, — малыш нездоров. Приходится разрываться между ним и делами. Вам помочь?
— Вы миссис Абекян? — спросил Джо.
— Да.
— Вчера вечером я звонил, и мы с вами говорили.
— О да, — вспомнила она. — Вы записались на прием вместе с женой.
— Именно.
Женщина заглянула в регистрационный журнал.
— Мистер и миссис Джозеф Каннингем?
— Верно. Жена сейчас ходит по магазинам, но скоро будет. Я пойду к доктору первым.
— Вот и отлично. Пойдете следом за Питером. — Она кивнула в сторону мальчика с перевязанной рукой.
Стараясь не обращать внимания на крики младенца, миссис Абекян достала из стола бланк и вписала в шапку имя Джо.
— Простите, что приходится отвлекаться, — вновь извинилась она.
Джо смущенно улыбнулся.
— Для меня, — сказал он, — это самые прелестные звуки в мире.
Миссис Абекян устало рассмеялась.
— Значит, вы пришли по адресу. Еще наслушаетесь этой прелести.
— Сколько у вас детей?
— Четверо. Пока что.
— Вам очень повезло.
— Я и сама себя в том убеждаю.
— Понимаете ли, — сказал Джо, — у нас с супругой детей нет вообще.
— Мне так жаль…
— И потому мы записались на прием к вашему мужу.
— Понимаю.
— Из самого Огайо приехали.
— Огайо? — пораженно переспросила миссис Абекян. — То есть вы только-только перебрались в Чикаго из самого Огайо?
— Нет, живем мы по-прежнему в Огайо. Мы лишь приехали на прием к вашему супругу.
Видя удивление на лице миссис Абекян, Джо решил спросить:
— Неужели есть другой доктор Абекян?
— Нет, — возразила женщина и добавила — столь торопливо, столь осторожно и столь радостно, что Джо моментально понял: он нашел того самого доктора Абекяна: — Нет-нет… Он один такой. Вам нужен именно мой супруг.
— Говорят, он творит просто чудеса, если надо излечить от бесплодия, — поделился Джо.
— О да, да, да… Действительно, так и есть. А можно… Можно поинтересоваться, кто вам его рекомендовал?
— Моя жена много о нем слышала.
— Понимаю.
— Знаете, мы хотели лучшего, — сказал Джо, — и моя жена поспрашивала людей. Оказалось, самый лучший — ваш муж.
Женщина кивнула, слегка нахмурившись.
— Ага… — протянула она.
Тут из кабинета вышел доктор Абекян собственной персоной, ведя под руку унылую, древнюю старушенцию. Сам доктор был высок и на вид привлекателен, даже блестящ: ровные белые зубы, смуглая кожа. Больше всего он напоминал распорядителя ночного клуба, и в то же время было видно, что внешность эта обманчива. Джо, впрочем, ожидал увидеть человека несколько более консервативного вида.
— Должно быть что-то, что я приму, и мне станет легче, — говорила старушенция.
— Пока принимайте новые таблетки, — мягко посоветовал доктор. — Вдруг они — то, что вам нужно. Если нет, мы будем искать снова, снова и снова.
Потом он знаком велел мальчику со сломанной рукой проходить в кабинет.
— Леонард… — позвала жена.
— М-м?
— Этот мужчина, — указала на Джо миссис Абекян, — они с женой приехали к тебе из Огайо.
Сама того не желая, одной этой фразой она заставила Джо почувствовать, что он, приехав сюда, совершил большую-пребольшую ошибку.
— Огайо? — переспросил доктор с откровенным недоверием в голосе, выгнув густые темные брови. — Что, прямо из Огайо?
— Говорят, люди приезжали к вам на прием со всей страны.
— Кто вам такое сказал?
— Жена.
— Она меня знает?
— Нет, — ответил Джо. — Просто слышала о вас.
— От кого же?
— От других женщин.
— Мне… Мне, конечно, лестно, — смутился доктор Абекян. — Но как видите, — он обвел приемную длиннопалой рукой, — я всего лишь районный терапевт. Не специалист и притворяться таковым не пытаюсь. Не буду также врать, будто ко мне когда-либо кто-либо приезжал из других городов.
— Тогда прошу прощения, — извинился Джо. — Правда, не знаю, как так вышло.
— Значит, Огайо? — снова спросил доктор Абекян.
— Все верно.
— Цинциннати?
— Нет, — возразил Джо и назвал свой город.
— Не важно, даже если бы вы приехали ко мне из Цинциннати, смысла в вашем визите я бы все равно не нашел. Когда-то я учился в Цинциннати, на медицинском, но я там никогда не практиковал.
— Моя жена училась в Цинциннати на медсестру.
— Да? Серьезно? — спросил доктор, на секунду предположив, что нашел ответ. Впрочем, нашел неверно. — Но при этом она меня не знает?
— Нет.
Доктор Абекян пожал плечами.
— Значит, загадка остается загадкой. Ну а раз уж вы проделали такой путь… И если я могу вам чем-то помочь…
— Они хотят завести детей, — подсказала миссис Абекян. — Их семья бездетна.
— Вы, конечно же, перед тем, как сюда ехать, побывали у многих специалистов? — спросил доктор.
— Да нет, — ответил Джо.
— Ну, к семейному доктору вы уж точно ходили?
Джо покачал головой.
— Как, вы не обратились по своему вопросу к семейному доктору? — переспросил врач.
— Нет.
— Могу я спросить, почему?
— Лучше спросите у моей жены, когда она придет, — посоветовал Джо. — Я годами уламывал ее пойти к врачу, но она не просто отказалась — взяла с меня обещание самому не ходить.
— Вам убеждения не позволяют? — спросил врач. — Супруга — сторонница «Христианской науки»?[19]
— Нет-нет, — сказал Джо. — Я ведь говорил: она была медсестрой.
— Ах да, конечно… Забыл. И все же, — никак не мог взять в толк доктор Абекян, — она согласилась прийти на прием ко мне, узнав, что я выдающийся специалист?
— Верно.
— Поразительно, — тихо произнес доктор Абекян, массируя переносицу. — Ну что ж… Раз к терапевту вы еще не ходили, то я, возможно, сумею помочь.
— Бог свидетель, я на вас рассчитываю.
— Договорились, — подытожил врач. — Приму вас после Питера.
* * *Когда юный Питер покинул кабинет врача, настала очередь Джо. На столе перед доктором Абекяном лежала раскрытая адресная книга.
— Я тут поискал, — начал объяснять доктор Абекян, — врача, чье имя напоминало бы мое. Специалиста, который занимается случаями, похожими на ваш.
— И как? — спросил Джо.
— Нашел некоего доктора Ааронса. Он много чего добился, используя психиатрический подход к делу. Имя немного похоже на мое.
— Послушайте, — терпеливо и серьезно заговорил Джо, — имя человека, к которому мы приехали и у которого собирались просить помощи — не Ааронс. Имя этого человека мы не могли перепутать ни с каким другим, потому что оно столь необычно. Жена сказала: надо ехать в Чикаго на прием к доктору Абекяну. А-БЕ-КЯ-НУ. И мы приехали в Чикаго, и отыскали доктора Абекяна — А-БЕ-КЯ-НА — в телефонной книге. И этот Абекян — А-БЕ-КЯН — живет здесь, и я к нему записался.
В острых, привлекательных чертах доктора Абекяна отразилось мучительное непонимание.
Он неопределенно хмыкнул.
— Говорите, этот Ааронс использует психиатрический подход? — продолжал Джо. Он уже начал раздеваться, обнажая коренастое тело. Человек он был крепкий, но медлительный.
