Фэнни Флэгг - Я все еще мечтаю о тебе...

А если бы она оказалась на их месте? Вряд ли скелет в чемодане остановил бы ее, но обман остается обманом.

Весь день она мучилась. И ночь не спала. А наутро села в постели и дрожащей рукой набрала номер.

– Дэвид, это Мэгги.

– Привет.

– Дэвид, прежде чем покупать «Гребешок», вы с Мици должны кое–что знать.

– Вот как? Тебе что, предложили лучшую цену?

– Нет, дело в другом… В общем… Когда мы с моей напарницей Брендой поднялись на чердак, мы там кое–что нашли.

– Термиты? Ох, этого я и боялся.

– Нет. Не термиты. Инспектор по термитам был, сказал, с его стороны никаких замечаний к дому. Это было… Э–э… кое–что другое.

– Плесень?

– Нет, ни плесени, ни строительных проблем. Просто на чердаке мы нашли два больших чемодана–шкафа, их не открывали с 1946 года. Вот, а мы открыли. Сначала подумали, что там одна одежда, но… стали смотреть и обнаружили… к сожалению, обнаружили несколько старых костей.

– Костей?

– Да. Ну… вообще–то побольше, чем несколько… Хм… Это был человеческий скелет. Висел на плечиках. Конечно, мы сразу его вынесли из дома, так что никто больше о нем не знает, но я чувствовала, что не должна скрывать информацию. И если ты теперь передумаешь, я пойму.

Она закрыла глаза и задержала дыхание в ожидании его ответа.

– Настоящий скелет?

– Да. Скелет неизвестного. Найден на чердаке. В чемодане. – Мэгги снова перестала дышать.

Дэвид долго молчал.

– Да ладно тебе, Мэгги, – сказал он в конце концов. – Ничего страшного. Я не суеверный.

– Правда?

– Да. Не вижу проблемы.

– Лучше все же поговори с Мици и перезвони.

– Хорошо. Перезвоню.

Час она сходила с ума в ожидании звонка. Наконец:

– Мэгги, это Мици! Слушай, я только вошла, и тут Дэвид меня огорошил этим скелетом на чердаке, ух ты, вот здорово, скажи, а? Настоящая тайна. Прямо как в сериале про Нэнси Дрю.

– Точно, и я так подумала, – сказала Мэгги. – Значит, вы не возражаете?

– Возражать? Ой, дорогая моя, как мило, что ты так волнуешься, но я Дэвиду сразу сказала: в нашей семье столько скелетов в шкафу, подумаешь, одним меньше, одним больше. И к тому же это прекрасная тема для болтовни на коктейльных вечеринках, правда? Меня так и подмывает скорей узнать, кто это. А тебя? Бабушка говорит, мистер Крокер был в некотором роде личностью эксцентричной. Может, он коллекционировал скелеты. Может, это даже останки какой–то знаменитости.

– Об этом я не подумала, но все может быть.

– Мэгги, знаешь, я жду не дождусь, когда вернусь в Бирмингем. Я так рада, что нам пришла в голову идея про «Гребешок», он мне всегда так нравился и так нам подходит. А когда мы с Дэвидом переберемся в «Св. Иоанн», туда переедет Дэвид–младший с семьей. Ты, наверное, меня дурочкой считаешь, но я уже размечталась, какие приемы буду устраивать.

Нет, Мэгги вовсе не считала ее дурочкой. Она сама много лет провела в подобных мечтах.

Попрощавшись с Мици, Мэгги немедленно набрала другой номер.

– Бренда? Мы продали «Гребешок». С Рождеством и счастливого Нового года!

– Что?

– Звонили Дэвид и Мици Клэйборн, хотят его купить… За полную стоимость!

– Шутишь?

– Нет, Бренда. И знаешь что еще?

– Что?

– Они хотят скелет!

– Серьезно?

– Да.

– Уррраааа!

– Мици очень обрадовалась, когда услышала про скелет в шкафу, она считает, что это отличная тема для разговоров на светских вечеринках.

– Уррраааа! – снова заорала Бренда. Все–таки она никогда до конца не поймет этих белых. Но главное – дом наконец–то пристроен!

Через три дня документы были переданы по факсу в Нью–Йорк, затем вернулись подписанные, а чек поступил в банк. Предстояло тридцатидневное условное депонирование суммы, и если все пойдет хорошо, то Мэгги сможет покинуть этот мир на следующий день после завершения сделки, зная, что «Гребешок» ускользнул от хищных челюстей Чудовища и спасен на веки вечные. Мэгги уже и забыла, как радостно бывает на душе.

Презренная

В понедельник Бебс Бингингтон просматривала по компьютеру Справочник брокерских контрактов и увидела, что напротив «Гребешка» появилась пометка «в процессе продажи». Вот дьявол! Эта баба, бывшая королева красоты, умудрилась заполучить покупателя. Небось сидят сейчас в офисе и злорадно смеются над ней. Ну ничего, недолго им осталось радоваться.

Последние несколько лет Бебс вела секретные переговоры с адвокатами вдовца Хейзел в Милуоки и только ждала дня, когда карлик Гарри наконец откинет копыта или будет признан невменяемым. Вот тогда–то она выкупит агентство «Красная гора» и отправит Мисс Алабаму в нокаут вместе с ее подружками. Многие агентства недвижимости в последние годы терпели убытки, но только не Бебс. Она по–умному распорядилась своими денежками. Лет десять назад услышала от одного из богатых покупателей, что есть специалист по капиталовложениям, который ведет всего несколько клиентов, но зато дела у них всегда идут хорошо. Поначалу он вежливо отказался взять ее в качестве клиента. Но Бебс отказов не принимала. Как обычно, она проталкивалась и пропихивалась и даже заставила его жену вмешаться и замолвить за нее словечко. Она практически шантажировала беднягу, и тот уступил. В результате дела у нее шли просто отлично, и она была готова нанести решающий удар. Как любила повторять Бебс, месть – это блюдо, которое подают холодным.

Бебс не ошиблась. Этель и Бренда не могли нарадоваться, что увели «Гребешок» у нее из–под носа. Но Мэгги, несмотря на все старания мыслить по–новому, чувствовала себя виноватой. Да, Бебс дурной человек, но то, что сделала она, Мэгги, тоже дурно. Получив свою долю комиссионных, она сначала вернет кредит и оплатит все счета, а потом отошлет оставшиеся деньги Бебс. Конечно, это не вся сумма гонорара, но все же немалая его часть, так что Мэгги покинет этот мир с чистой совестью.

Взрывная волна из прошлого

Хотя «Гребешок» был продан, Мэгги до сих пор приходилось держать дом открытым для посетителей до окончания срока условного депонирования суммы в банке – чтобы иметь возможность дать задний ход. Мэгги уже собиралась запирать особняк и идти домой, как вдруг из холла донесся мужской голос:

– Эй! Есть тут кто живой? Мэгги?

Мэгги тотчас поняла, кто это. Сердце заколотилось. Она вышла в холл – да, это он. Увидел ее, улыбнулся и сказал:

– Это твой старый, дряхлый кавалер заехал поздороваться. Как поживаешь, Мэгги?

– Чарльз… Поверить не могу. Неужели ты?

– О да, я. Только седой.

Они обнялись.

– Ох. Никак в себя не приду. Что ты здесь делаешь? В смысле, не здесь, а в Бирмингеме?

– Пришлось поместить папу в «Св. Иоанн», я подписывал бумаги.

– А, понятно.

– Прости, что свалился как снег на голову, но я встретил миссис Далтон, и она сказала, что ты сегодня здесь будешь. Ну и вот. Дай, думаю, рискну.

Мэгги была настолько огорошена появлением Чарльза, что слов не могла подобрать.

– Никак не приду в себя, – повторила она.

– Да, я тоже, – сказал он. – Ну как ты жила, Мэгги? Такое ощущение, что я уехал из дома всего пару лет назад… Но прошло–то сорок, и я стал дедушкой. Представляешь? Но клянусь, Мэгги, с тех пор как я тебя видел последний раз, ты, кажется, ни на день не постарела.

– Очаровательные речи, Чарльз, даже если это и неправда. Ты тоже ничуть не изменился. Посидишь со мной немножко?

– Не могу, на самолет опаздываю. Я заскочил только поздороваться.

– Ты вернешься?

– Разумеется, мы все когда–нибудь да возвращаемся. Не знаю только когда. Миссис Далтон сказала, что дом купили Дэвид и Мици. Я рад.

– Я тоже.

Они еще постояли, болтая о старых друзьях и о том, как за последние годы изменился Бирмингем, увиливая от двух маячивших, как слоны в гостиной, тем, интересующих обоих: насчет его жены и почему Мэгги так и не вышла замуж и занялась торговлей недвижимостью.

Чарльз с его синими глазами и светлыми волосами был страшно похож на чуть состарившегося Таба Хантера, кинозвезду прошлых лет, кумира ее юности. Как она раньше не замечала?

Еще несколько незначащих фраз – и повисло неловкое молчание. Потом Чарльз вдруг взглянул ей прямо в лицо и сказал:

– Ох, Мэгги. Ты разбила мне сердце, знаешь.

Ей на глаза тут же навернулись слезы.

– Знаю. Я и свое разбила. Прости.

– Я всегда тебя любил, знаешь.

– Да. Знаю.

Они немного постояли молча. Наконец Чарльз произнес:

– Ладно, наверное, пойду.

И тут открылась дверь и в холл просунула голову симпатичная блондинка:

– Привет! Можно?

– Конечно, дорогая, извини, – смущенно пробормотал Чарльз.

Мэгги знала, что жена у него – белокурая красотка, но чтобы такая молодая… Как бы там ни было, Мэгги вежливо пригласила ее:

– Пожалуйста, входите.

Чарльз обнял красотку одной рукой и сказал:

– Дорогая, это Маргарет. Мэгги, это Кристин.