Инна Карташевская - Прошлое должно умереть
Конечная остановка оказалась рядом с городским рынком, или как его называли здесь, на юге Украины, базаром. Из любопытства он зашел туда и тут же пожалел. Там было грязно, шумно, прилавки были завалены овощами. Тут же рядом в крытом павильоне торговали мясом, развешанном на крюках, рыбой, домашним творогом, сметаной. Продуктов было много, но, видно, цены были высокие, так как люди не очень-то покупали, больше приценивались и отходили.
Одна половина базара была вещевым рынком. Там, в основном, висел турецкий и китайский ширпотреб, а то и просто самопал. Константину Сергеевичу стало жарко. Он оделся соответственно московской погоде, а здесь было уже почти лето.
Он с трудом нашел выход с базара, и, спросив дорогу, пошел искать гостиницу, где у него был забронирован номер. К счастью, она оказалась близко. Всего один длинный квартал, сплошь застроенный киосками, кафе, парикмахерскими. Как объяснял ему все тот же сосед в самолете, больше здесь заниматься было нечем. Раньше, во времена, ненавидимого всеми социализма, здесь было несколько крупных предприятий. Огромный текстильный комбинат, дававший работу десяти тысячам ткачих, и снабжавшийся хлопком из братской Узбекской ССР, теперь стоял закрытый. Также не работал и громадный машиностроительный завод имени никому теперь не ведомого Петровского. Не было металла, который раньше поступал откуда-то из братской РСФСР. С трудом перебивались судостроительный и судоремонтный заводы, раньше работавшие на всю огромную страну, а теперь не имеющие заказов. При социализме Украина вечно роптала, считая, что она кормит всех своим хлебом и салом, а оказалось, что и ей очень многое давали другие республики. Налаженные десятками лет связи распались, и это больно ударило по экономике небольших городов, где все население работало на нескольких предприятиях. Поэтому теперь кормились торговлей. Все что-нибудь продавали, зарабатывая на жизнь, и тут же покупали что-нибудь у других, давая зарабатывать и им. Никто ничего не производил, но при этом все чем-то жили.
Вот еще одна загадка великой славянской души, иронически подумал Константин Сергеевич. Во всем мире, если людям не платили бы зарплату, они бы все с голоду поумирали, а здесь ничего, живут. И на какие же деньги они все это покупают, удивляясь количеству торговых точек на одном квартале, думал он.
Наконец, бульвар уперся в двухэтажное здание какого-то кинотеатра. Константин Сергеевич обогнул его и вышел на центральную площадь города. И тут же он на секунду остолбенел от удивления. В центре площади, как ни в чем не бывало, высился памятник Владимиру Ильичу Ленину. Вокруг кипел дикий неуправляемый капитализм, а Ленин все так же стоял с поднятой рукой, видимо, благословляя народ на трудовые подвиги при новом строе. Засмотревшись на славное социалистическое прошлое, Константин Сергеевич чуть не прошел мимо пятиэтажного здания с правой стороны, которое и оказалось его искомой гостиницей. Выполнив все необходимые формальности, он поднялся в свой номер на четвертый этаж.
Оглядев маленькую комнату с типичной казенной мебелью, Константин Сергеевич только вздохнул. Да, уж, душ и туалет, конечно, на этаже. Не думал, что такое еще существует даже в провинциальной гостинице. Ну, ладно, все-таки не на месяц приехал, а всего на день-два.
Он переоделся и вышел из гостиницы, составив в уме план действий. Итак, сначала навестить Альбининых родителей. Может, они расскажут что-нибудь, за что можно будет уцепиться. Константин Сергеевич не обольщался надеждой, что ему тут же все выложат как на духу. Нет, родители будут стеной стоять за свою доченьку. Но, во-первых, они не знают, почему он расспрашивает. Вряд ли Альбина сообщила им, что случилось. Достаточно какого-нибудь словечка, а остальное он уже выяснит. Авось найдется что-нибудь подходящее в биографиях наших девочек.
Он посмотрел на часы. Пожалуй, еще рано идти с визитом. Есть время зайти куда-нибудь перекусить. Вокруг было полно всяких забегаловок, но вид у них был подозрительный, и Константин Сергеевич решил поесть в гостиничном ресторане.
Главным в меню был, конечно, украинский борщ с пампушками. Правда, так как пампушки были политы чесночным соусом, от них пришлось отказаться. Но Константин Сергеевич тут же дал себе слово, что завтра после окончания всех дел, он непременно их попробует.
Быстро поев, он вышел из ресторана. Альбинины родители жили на этой же главной улице, где стояла гостиница. Недаром же ее отец в свое время был большим начальником, они жили в хорошем районе.
Пройти ему предстояло всего несколько кварталов, и он решил не садиться в троллейбус, а пройтись пешком. Несмотря на свой опыт и интуицию, он все-таки волновался. А вдруг он ошибся? Ему стоило огромного труда выбить эту командировку. Там, в Москве, он был уверен, что приехав сюда, раскроет причину убийства. Он-то уже сразу поймет, за что зацепиться. Но теперь ему то и дело приходило в голову, что он толком и не представляет, о чем спрашивать. А если они станут отрицать, что Лена приезжала сюда вместе с их дочерью. Лучше говорить с ними так, как будто это установленный факт. Ну, хорошо, предположим, они это признают, а дальше что?
Константин Сергеевич задумался. Действительно, а что могло быть дальше? По-видимому, что-то натворила Альбина, а Лена помогла ей выкрутиться. Поэтому она и считала, что Альбина ей обязана. Но ведь родители могли и не знать ничего. Тогда они ничем и не помогут.
Константин Сергеевич чувствовал, что зашел в тупик. Ладно, в конце концов, решил он, будем решать проблемы по мере их поступления, а пока лучше посмотрим город.
Город же, по крайней мере, в центре, оказался очень симпатичным. Проспект Ушакова, по которому он шел, был обсажен старыми огромными деревьями. Дома, в основном, были четырех-и пятиэтажными, старой сталинской постройки. В таких домах квартиры большие, потолки высокие, стены толстые. Константину Сергеевичу всегда нравились такие дома. Хотя теперь в элитных новостройках квартиры гораздо лучше, ему почему-то всегда хотелось жить именно в таком солидном доме.
Тот же словоохотливый сосед в самолете объяснил ему, что все улицы в городе идут параллельно или перпендикулярно Днепру. Проспект пересекал город с севера на юг, от вокзала до порта. Константину Сергеевичу нужен был привокзальный район, и, по-видимому, он уже пришел, так как вдали виднелось здание вокзала.
– Д. в маленьком городе тоже неплохо жить, – подумал он. – Все рядом. А вот и наш домик.
Нужный ему дом стоял чуть в стороне от проспекта, в глубине зеленого тенистого двора. По местным понятиям, видно, очень элитное жилье. Ну, что ж, посмотрим.
Он вошел в подъезд. Так, нам на третий этаж. Может быть, сейчас все и прояснится.
Он нажал кнопку звонка, потом второй раз, третий. Действительно, кто ему сказал, что они будут дома? Никто. Вот их и нет. Придется подождать.
Из соседней двери выглянула старушка.
– Вы к Лавровым? – спросила она, хотя это и так было понятно.
– Да, вот, – неопределенно хмыкнул Константин Сергеевич, так как старушка явно ждала объяснений, кто он и зачем.
Провинция, подумал он, здесь все друг о друге все хотят знать, и, по-видимому, таки знают.
– А они куда-то пошли, – не дождавшись объяснений, продолжила старушка. – Но, видно, не надолго, так как сестру во дворе оставили, а они ее надолго никогда не оставляют.
– Чью сестру? – полюбопытствовал Константин Сергеевич.
– Людочки. У Раисы инсульт был, так они ее к себе забрали. Она сама жить не может. Плохо ходит и заговаривается. Вроде и не старая, моложе меня, а маразм у нее. А ведь раньше большим человеком была, заведующей роддомом в Николаеве. А теперь вот ее за ручку водят. Да вон она на скамейке сидит. Можете у нее спросить, когда они вернутся, только не знаю, ответит ли, она ведь не в себе. Но вы подойдите к ней. Она вон там возле беседки сидит.
Константин Сергеевич вышел из подъезда. На скамейке в самой тенистой части двора и впрямь сидела пожилая женщина, опираясь на палку. Ни на что, особенно не надеясь, он подошел к ней. Вспомнив, что Альбинину мать зовут Людмила Николаевна, он поздоровался:
– Здравствуйте. Раиса Николаевна.
Она, не ответив, стала молча разглядывать его.
– Я к вашей сестре, Людмиле Николаевне. Не знаете, куда она пошла?
– В магазин. – вдруг вполне разумно ответила она.
У Константина Сергеевича вдруг появилась надежда.
– Знаете, – доверительно сказал он. – Я приехал из Москвы по поводу вашей племянницы Альбины. Вы ведь помните, что у вас есть племянница?
– Да, – снова кивнула женщина.
– Ну, так вот, – продолжил Константин Сергеевич. – Двадцать лет назад она приезжала домой рожать ребенка. И, по-видимому, рожала в вашем роддоме, там, где вы были заведующей?
