Эдуард Тополь - Ты самая любимая (сборник)
— Побыстрей!.. Приготовьте билеты!.. Все пройдут!.. Приготовьте билеты!..
Показав билет, Зара прошла и…
За дверью оказалась еще одна проверка: рама и ленточный транспортер аппарата «Шмель-90/К» для проверки-просвечивания на металл и взрывчатку.
А охранники торопили:
— Мобильные телефоны, ключи и сумочки — сюда! Проходите…
Зара остановилась, попятилась. Но ее подтолкнули.
— Девушка, ну что вы?
— Я… я это…
А ей нетерпеливо:
— Ну, вы идете? Нет?
И уже подошел охранник:
— В чем тут дело?
— Я это… Я билет уронила… — сказала она.
— Где?
— На улице, наверное…
— Ну, иди ищи. Только по-быстрому. Без билета не пустят.
Пятясь, Зара выбиралась наружу и облегченно перевела дух. О Аллах, как ей быть? Может, рвануть прямо здесь и дело с концом! Да, сейчас она так и сделает! Вон за ограждением на площади — тоже сцена и толпа. Пусть там нет Кобзона и Пугачевой, но все равно это центр Москвы, масса народу…
Тем временем поток зрителей двигался прямо на нее, и в этом потоке была Катя с отцом.
Зара сунула руку в карман.
И вдруг спохватилась — нужно позвонить Ахмеду и сказать, что сейчас она сделает это! Действительно, куда он пропал? И зачем он следил за ней, если не для того, чтобы снять на видео, как она сделает это? Ведь там, в горах, ей говорили, что весь мир увидит, как она сделает это. Так пусть он приготовится…
Зара достала мобильный, включила его, дождалась, пока он «пропишется» в сети, и набрала номер Ахмеда.
Однако зазвонил он вовсе не у Ахмеда, а в 37-м отделении милиции при Курском вокзале, в столе у дежурного подполковника. Но дежурный не слышал звонков — все отделение было забито молодыми кавказскими женщинами, у них проверяли и перепроверяли документы, их обыскивали, а они скандалили и возмущались. И дежурный был занят этими разборками.
— Спокойно! Не шуметь! Где вы прописаны?
— А где ваш паспорт? А почему без паспорта?
— За молоком она вышла! За молоком тоже с паспортом нужно ходить!..
Но телефон в столе продолжал звенеть, и дежурный наконец рывком выдернул ящик, схватил звенящий телефон и по привычке рявкнул стандартное:
— Милиция, дежурный Ковалев!.. Алло! Алло, говорите! — Услышал гудки отбоя и чертыхнулся: — Тьфу, это ж мобильный!
Швырнул телефон обратно в ящик и приказал:
— Сержант! Выпусти этих лопухов из обезьянника. И так места нет.
Сержант через сутолоку задержанных пробрался к КПЗ, выпустил четверых подростков в бейсболках «Найк» и куртках «МузТВ», дежурный вернул им украденные деньги. Подростки обнаглели:
— А телефон?
— А номер вспомнили? — сказал дежурный. — Нет? Ну и валите отсюда! Не до вас!.. — И дежурный удивленно посмотрел в окно — там невесть откуда хлынул проливной летний дождь.
Этот дождь — густой, крупный, чуть ли не с градом — хлынул и на площадь перед Большим театром. И Зара, пробираясь в толпе поближе к эстрадному помосту с юными артистами, испуганно дала отбой «дежурному Ковалеву» и растерянно оглянулась — люди вокруг нее буквально прыснули в разные стороны, бегом побежали, словно она уже взорвалась.
Но нет, это они от дождя — к метро, под козырьки и навесы. А дети-артисты — к автобусам.
Тут какой-то парень укрыл ее под своим зонтиком:
— Девушка, вы же промокнете! Бежим! Вам куда?
— Никуда. Отстань.
— Так ведь ливень! Вы уже мокрая! А если простудитесь?
Он явно кадрил ее, но она не понимала этого.
— Не твое дело!
— Как не мое? Я дежурный по ливням, спасаю блондинок. Побежали! — И он потянул ее за руку, да так, что рука, выскальзывая из кармана, чуть кнопку не нажала.
— Баран! — испугалась Зара. — Не трогай меня! Идиот!
Он смерил ее изумленным взглядом и, словно от дуры стоеросовой, тут же пошел прочь, высокомерно подняв под зонтом и плечи, и голову.
А она осталась одна под дождем.
И наугад пошла под ближайший матерчатый навес.
Там, на узком пространстве под стеной, стояли какие-то женщины, не меньше двух десятков. Увидев промокшую Зару, они без особой охоты, но все же чуть раздвинулись, впуская ее под укрытие.
А дождь все лил, лужи вскипали восклицательными знаками капель, и женщины стояли молча, глядя на это море воды вокруг.
Но две пожилые тетки в темном, небрежно глянув на подошедшую блондинку, продолжили свой разговор, и Зара вдруг с изумлением уловила, что говорят они по-чеченски. Думая, что никто вокруг их не понимает, чеченки говорили о своем ужасном положении в Москве.
— Слушай, каждый день хожу в мечеть молиться — не помогает. Зачем эта война? В Чечне все разрушено. Здесь на работу не берут, жить не на что. А эти басаевы учат наших детей ехать в Москву и взрывать себя, чтобы русские нас всех вообще тут вырезали. Еще пара таких взрывов, как в Тушино, и русские такой погром нам устроят! Клянусь Аллахом, моей внучке нужно операцию делать, но ни в одну больницу устроить не можем — боимся, а вдруг русский врач ее зарежет?
Зара с презрением посмотрела на этих женщин. И вдруг что-то внутри словно подхлестнуло ее.
— Вы, твари! — сказала она им по-чеченски. — За тарелку московской похлебки готовы тут всем ботинки лизать! А они, шакалы, этими ботинками родину вытоптали! Да я вас сейчас сама взорву!
Зара обвела взглядом ничего не понимающих русских, стоявших под карнизом, и автобус с детьми по соседству, и прохожих, бежавших мимо под проливным дождем. Да! Действительно! Зачем ждать? Вон их тут сколько!
— Аллах акбар! — выкрикнула Зара и решительно нажала кнопку взрывателя.
Треснуло и раскололось небо…
Здравствуй, Муса!
Пушечно громыхнуло…
Здравствуй, Муса!
Воем взвыли сирены припаркованных у тротуара машин, и мощный порыв ветра сорвал навес, под которым стояла толпа.
Все бросились врассыпную, в том числе и пожилые чеченки, и Зара осталась одна под ливневым дождем.
Слепо озираясь, она с трудом пришла в себя — это не она взорвалась, это московская гроза…
— Девушка, сюда! — кричали ей от метро.
«Пластит! — сообразила она. — Контакты промокли!»
Телефонный звонок. Второй. Третий.
Зара с недоумением достала из кармана звенящий мобильник. Номер, который высветился на экранчике, был ей не знаком. 789-43-42. Нет, такой номер она не знает.
— Алло, — сказала она осторожно.
И услышала голос Ахмеда:
— Это я. Ты где?
— О! — Она облегченно вздохнула. — Слава Аллаху! Ахмед, у меня все промокло! Все промокло, понимаете? Не работает…
— Я понял, сестра, я понял. Без паники, — прервал он ее. — Ты где?
— На месте. Возле Большого…
— Ясно! А ты мне звонила?
— Конечно, звонила. А попала…
— Стоп! Я знаю, куда ты попала. Но это ничего. Просто выброси этот телефон, прямо сейчас выброси. И сделай свое дело. Это приказ Мусы — он видит тебя и ждет. Он верит в тебя! Аллах акбар!
— Подождите, Ахмед! Я должна помолиться. Где тут мечеть?
Но гудки отбоя опередили эти слова. Зара посмотрела на свой телефон. Ладно, она выполнит приказ — выбросит его. Но перед этим…
Слава Аллаху, дождь кончается. И сразу солнце вышло. Как только она подумала о мечети, так солнце вышло. Это хороший знак. Это Муса постарался. Конечно, у нее потому и промокли контакты, что она перед восхождением не очистила душу.
Направляясь к метро, Зара набирала на телефоне «0633». Телефон тут же откликнулся:
— Справочная «Би Лайн». Звонок платный. Валерия слушает.
— А где в Москве мечеть? — спросила Зара.
— Мусульманская мечеть? — уточняет Валерия.
— А что? Бывает русская? — разозлилась Зара.
— Секундочку… В центре только одна мечеть, остальные шесть на Поклонной горе, в Отрадном, в Кунцеве… Вам какую?
— В центре.
— Пожалуйста. Главная мусульманская мечеть. Метро «Новокузнецкая», улица Большая Татарская, 28. Телефон 951-8448. С праздником вас.
— С каким праздником?
— С Днем России.
— А-а…
Зара дала отбой, бросила свой мобильный в мусорную урну и зашла в метро.
Там стоял милицейско-армейский патруль, проверял документы у двух брюнеток кавказской наружности, а блондинка Зара прошла мимо них без проблем.
И, спускаясь по эскалатору, услыхала объявление по радио:
— Граждане пассажиры! Во избежание террористических актов просьба при обнаружении подозрительных предметов или бесхозных вещей немедленно сообщать о них дежурному механику, а при наличии таких вещей в вагонах метрополитена — сотрудникам милиции или машинисту поезда…
Между тем в АТЦ, в штабе «Перехват шахидки» напряжение продолжало нарастать, поскольку:
по плану «Невод» десятки машин наружного наблюдения уже негласно барражировали по московским улицам…
десятки мобильных установок, пеленгующих телефонные разговоры, патрулировали во всех районах…
