Надежда Майская - Разбитая ваза
Римму подвел, взвалил на нее все. Минус.
Отмалчивался, не звонил. Минус.
Отца заставил волноваться. Минус.
Дела забросил. Минус.
Про Катьку. То есть про Катеньку, думать не мог. Это была не ошибка. Это была катастрофа. И не думать он не мог. И что делать, тоже не мог понять.
Сигареты закончились. Пора было возвращаться домой. И прекратить, наконец, этот балаган.
Квартира осиротела. Все покрылось пылью, воздух был спертый. Стас раскрыл окна, немного повытирал пыль, понял, как это скучно и набрал телефон Риммы.
— Агапов! Ты лучше мне на глаза не показывайся! Я у Грача пистолет возьму и пристрелю тебя!
— Я хочу приехать!
— Сейчас? Смотрел на часы? Тебя не я, а Грач пристрелит! Знаешь он какой злой на тебя!
— Римма, прошу. Пожалуйста.
— Только не ко мне домой, мои все спят!
— Мы у подъезда поговорим.
— Ладно. Жду.
Римма была в ярости, она припомнила все свои обиды. Сорвал отпуск, деловым партнерам пришлось врать. Семью из-за него совсем забросила. Дала слово, что когда появится Стас, она уйдет из клиники.
Агапов молча выслушал, когда первый шквал прошел, сказал:
— Я искренне приношу свои извинения, Римма. Я пришел к тебе за помощью. Завтра я возвращаюсь, мне стыдно сейчас и будет еще сложнее. Все понимаю, мне ошибки надо исправлять. Больше всего я виноват перед Катей. Я не готов еще прийти к ней. Должен сделать это наедине, если завтра она меня увидит, то я точно никогда уже не смогу завоевать ее доверие.
— Можешь не трудиться! Она сегодня ушла раньше, отпросилась. Вечером позвонила и попросила неделю за свой счет.
— У нее что-то произошло?
— Не сказала. Ты же знаешь, какая она скрытная и сдержанная. Нет, ты ее совсем не знаешь, Агапов! И лучше бы тебе Семену на глаза не попадаться сразу, обещал начистить тебе морду. Две его любимые женщины страдали.
— Верочка и еще кто?
— Болван! Катя, конечно же! Все, я домой. До завтра, если опять не смоешься.
— Нет. Клянусь.
Агапов подъехал к Катиному дому. В кухне и комнате горел свет. Дома. Значит, ничего не произошло. Стас заехал в цветочный магазин, цветочница порекомендовала купить астры.
«У беды глаза зеленые, Не простят, не пощадят, С головой иду склоненною, Виноватый прячу взгляд…».
— Сейчас сможете доставить?
— Тариф двойной.
— Без проблем. Вот адрес.
Глава 20. Тайна
Римма отпустила Катерину, с напутствием, чтобы все оказалось пустяком.
Мама нажарила картошки, пока Катерина добиралась, навезла домашних разносолов, застелила скатертью стол, рюмки поставила, а водку в морозилку положила. Волновалась.
Катерина изумилась. Впервые на ее памяти мама предлагала выпить.
— Что происходит, мама? Что-то случилось?
— Пора рассказать тебе о твоем отце. Но сначала выпьем. Ругаю себя, столько лет молчала.
— Не надо, не можешь говорить и не рассказывай, я уже свыклась. Я и без отца неплохо выросла.
— И все же, сначала выпьем. Только ты закусывай! А я еще стопочку. В тот год была жара стояла несусветная. Мы с подружкой из залива не вылезали. Волны поднялись, вода теплая. В воде и с ним познакомилась. Он немного говорил по-русски. «Корошо», красивая, дружба, еще пару слов. Парню и девчонке слова не нужны. Пили вино, гуляли почти всю ночь, много смеялись. Я потеряла голову. Он был зеленоглазым, веснушчатым, волосы светлые и страстным. Как он попал к нам, где остановился, не знаю. Наверно специально был послан, чтобы у меня ты родилась.
Елена Павловна замолчала, налила себе водки и выпила. У Катерины глаза на лоб полезли. Лихо!
— Ивар Маклафлин из Тоорина. Так зовут твоего отца. Характер у тебя мой, тихая, спокойная. И волосы мои, черные. Остальное все его. Походка, рост, рот большой. — продолжила мама.
— Есть у тебя его фотография?
— Нет. Откуда? Негде было фотографироваться. У него родинка на ухе, как сережка. Смешно. Тогда не носили мужчины серьги, не принято было, как сейчас. Он заставил меня записать свое имя, сказал, что вызовет меня к себе. Но я ему чужой адрес написала. Придумала.
У Елены Павловны блестели газа, то ли от водки, то ли от воспоминаний.
— А потом я узнала, что у меня ты появишься. В те времена осуждали беременных, что незамужние ходили. Гулящие, так нас называли. Родители меня ругали, дед твой даже выгнать меня из дома грозился. В подоле принесла! Смирились, а как родилась, так души не чаяли. Вот такая история. Я вот думала, ночь не спала. И решила предложить тебе съездить вместе в Ирландию, в местечко то, откуда он был. Вдруг найдем его? Поехали а?
Все, больше не наливать, решила Катерина, мама и так чуть не полбутылки приговорила.
— Мама, мне уже двадцать восемь. Найдем мы его и что? Обрадуется русской дочке? За столько лет у него и семья наверняка есть, может и внуки. А может, умер давно. Стоит ли ворошить старое? Чужой он. Просто биологический отец.
— Я себя виноватой чувствую, что обманула его, — всхлипнула мама, жалея себя.
Катерина впервые видела мать пьяной. И смешно, и грешно! Она быстро разложила диван и уговорила лечь Елену Павловну, та, как все пьяные люди поспорила, но все же дала себя уложить.
Головная боль маме обеспечена. Видно сильно давила на нее эта тайна, раз так напилась. Ну и какая трагедия? Родила дочку не в браке, подумаешь. Я бы тоже от дочки или сына не отказалась. Жаль, что для этого надо еще и мужчину искать. Был у меня шанс, да не сподобилась как мама сразу забеременеть от Стаса.
Зазвонил мобильный. Катерина ушла в ванну, чтобы разговором маму не потревожить.
— Да, Соня, здравствуй. Я дома, не на работе. Удачно как! Я же приглашала, если что. Конечно разрешу пожить. Жду, подъезжайте.
Соня сказала, что ее дядя с сыном приехал на пару дней. Соня с мужем и сыном в квартире-студии живут, места мало, а родных в гостиницу не поселишь. Муж Сони ипотеку решил брать, надо расширять площадь, сынок растет и еще ребенка хотят.
Может и вправду, съездить с мамой? Найдем моего отца, познакомлюсь. Будем дружить семьями, усмехнулась Катерина. Я теперь девушка состоятельная, квартиру еще одну имею. Только вот что-то замуж никто не зовет. Был один претендент, да и тот больше не показывается, запугала я его Лугой.
Дорохин не звонит, Агапов сбежал неизвестно куда, от нее наверно, на работу только женатые папаши приходят. А охранник Сашка не в счет, у него там вроде девушка появилась. Семен женат. Эх, упустила ты свое счастье, Катерина!
Катерина прибралась, сидела в кухне и читала. Вскоре должна была подъехать Соня с родственниками.
Глава 21. Гости
Ольга Александровна назначила встречу у метро Восстания, в кафе. Люда подошла, опоздав минут на десять.
— Что вам надо?
— Долг ты мне вернуть думаешь?
— Денег у меня нет.
— Мне деньги без нужды. Поработай на меня несколько дней и в расчете.
Люда перевела дух. Это она может, лишь бы Афанасьева комнату не отобрала.
Ольга Александровна когда-то пожалела отсидевшую за убийство мужа, Люду Кирову, выхлопотала для нее комнату в коммуналке на Маяковской. Люда была ее соседкой по площадке на Саперном. Мужа убила, потому что пьяным он бил ее. Убила не специально, оттолкнула, а он головой об угол стола. И конец мучениям!
Пока Люда сидела, квартиру ее к рукам прибрали. Центр, кто за уголовницу хлопотать станет? Тогда только приватизация прошла, только рынок недвижимости работать начинал, многих обманывали, даже убивали.
Вернулась Кирова, а квартиры у нее нет. Попросила Афанасьеву помочь, обещала отблагодарить.
— Надо тебе возле одного центра медицинского посидеть, вот этого мужика увидишь, номер его машины запишешь и свободна. Вот тебе деньги. Только не обманывай меня. Не тяни, если увидишь, звони немедленно еще столько же получишь.
Кирова взяла фото и деньги.
— Комнату-то приватизировала? Не тяни, прикроют лавочку, без жилья можешь остаться.
— Занимаюсь уже. Как вам передать, когда увижу?
— Вот номер, на него звони. Все так же попрошайничаешь?
— Так привыкла уже, — пожала плечами Люда. — После тюрьмы на работу никуда не брали, пришлось, а теперь профессионалкой стала.
— Прощай.
Ольга Александровна ушла.
Она проехала в банк. Открыла счет на имя снохи и перевела на нее почти всю немалую сумму. Юля, когда замуж выходила, фамилию свою не стала менять, а Марк и не настаивал. Афанасьева тогда выговорила сыну, а нынче вот пригодилось.
Затем заехала к нотариусу, проконсультировалась, по телефону вызвала Юлю и подписали они со снохой договор дарения квартиры. Осталось зарегистрировать договор в регистрационной палате и будет Юля хозяйкой квартиры стоимостью почти тридцати миллионов.
— Не смей говорить моему сыну, если хочешь, жить безбедно и спокойно, не говори ему, слышишь? Я его всю жизнь оберегала, теперь твоя очередь. А дети появятся, не век же вы будете «для себя» жить, все детям оставишь!
