Борис Карлов - Плагиат (Исповедь ненормального)
Гусев кивнул и протянул деньги шофёру.
— Та не надо, — сказал вдруг тот, обернувшись. — Для Аллы Борисовны завсегда даром.
Пугачёва взяла деньги, вынула из сумки фломастер и размашисто расписалась на зелёной купюре.
— Теперь возьмёшь?
— Возьму. В рамку поставлю. Здоровьица вам, Алла Борисовна!..
Едва вышли, с визгом набросились фанатки. Гусев, как договорились, пошёл мимо будто сам по себе. Волосатый парень не появился. Алла пробивалась к парадной с боем. Наконец у них за спинами щёлкнул кодовый замок, стало тихо. Поднялись на лифте, вошли в квартиру.
— А что за высокий с хаером? — поинтересовался Гусев, осматривая помещение.
Просторные комнаты, соединённые арочными проходами, заканчивались видневшейся где-то далеко огромной кроватью-сексодромом, покрытой алым сверкающим шёлком. Вид «сексодрома» не вызвал в Гусеве прилива энтузиазма. Если бы дело было в общаге или на природе, без помпы, похоть давно владела бы всем его существом. Любые специальные приготовления, вроде свечей и накрытого стола, только отбивали желание. Ничего такого здесь не было, но сегодня он слишком хотел, чтобы желание пришло к нему, поэтому оно не приходило. Это всё равно как заплакать или засмеяться по заказу — нужен особенный талант.
Алла вышла откуда-то в коротком халате. Когда успела?..
— Филя?.. Киркоров, работал у меня в подпевке. Псих ненормальный. Его уже и били, и брили, и в ментовку сдавали. Он на учёте, ему всё по барабану. — Алла приблизилась вплотную и понизила голос. — Короче, композитор. Ты приставать хотел? Давай, приставай, пока я пьяная. А то передумаю. Только в ванной ополоснись. Желательно весь.
Гусев нашёл ванную, вынул бутылку, винтом допил содержимое. Разделся, ополоснулся под душем, обвязал бёдра пушистым полотенцем. Он, конечно, знал, что Алла Борисовна эксцентрична, но не ожидал столь стремительного развития. Попытался вспомнить о своих амурных похождениях, о своей репутации. Решительно направился к кровати.
Интимная подсветка, мягкий мужской вокал в аргентинских ритмах. Под прицелом взгляда и тонкой улыбки скинул полотенце и юркнул под одеяло. Голая. Значит, не «Скрытая камера». Чего только в пьяную голову не залетит.
— Давай-давай-давай… — зашептала Алла. — На ночь я тебя не оставлю. Утром может заявиться Кристинка. Надо выспаться, завтра сольный в «России».
— А можно музыку… Другую. Чтобы женщина пела.
Проворчав, Алла пультом переключила трек на Сару Брайтман. Не придерёшься, более женского вокала не бывает.
Гусев повернулся, наработанным движением обнял, погладил, слился в поцелуе. Обычно в эти секунды у него начиналась эрекция.
Но ничего не произошло. Катастрофа…
Пульс колоколом ударил в голову. Гусев моментально взмок и на несколько секунд замер. Почему им не дано этого испытать? Какая несправедливость!..
Научившись не обманывать себя в сомнительных ситуациях, он понял, что эрекции не будет. Паника и попытки её вызвать только ухудшат положение. Её рука… Не дать понять, не дать коснуться.
— Погоди… Я забыл. Взять это самое… Я сейчас, я быстро…
Выскользнул, сверкая задницей, торопливо вышел.
— Дурак! — крикнула Алла. — Ничего не надо!
Гусев вышел на кухню, прикурил сигарету и положил горящую спичку в бумажный мусор. Геростратовой славы он не ищет, но слава импотента звезде поп совершенно ни к чему. Едва разгорелось, вернулся.
— Не кури, брось в окно.
Бросил. Сел на кровать, погладил.
— Что это?..
— Где?
— Дымом пахнет.
— Разве?
Алла вскочила и набросила халатик.
— Дымом пахнет!
— Да, действительно… Наверное, с улицы. Подожгли помойку.
— Какая помойка… Только что долбанный евроремонт сделали на миллион баксов.
Через несколько секунд с кухни донёсся её крик, ругань и шум воды, набираемой в тазик.
Гусев потянулся к телефону и набрал «ноль-один».
— Пожалуйста выезжайте. Да. Пожар. Квартира Аллы Пугачёвой. Записывайте. Какие шутки с её телефона. Хорошо, как можно быстрей.
Оделся, вышел на кухню. Сгорела часть мусора в мешке, да пластмассовое ведро с одного края обгорело и оплавилось.
— Слушай, Гусев, — сказал Алла недружелюбно. — Ты парень, конечно, интересный и всё такое. Но ты — идиот. От спички прикуривал?
Она держала в руке почти опустевший бокал. На холодильнике стояла бутылка вермута и бутылка «Смирновской».
— Кажется… не помню. Да, от спички.
— Ты понимаешь, что могло быть?
— Ну, примерно догадываюсь.
— Зачем оделся?
— На всякий случай. Тушить. Так я пошёл вон?..
— Куда пошёл! — Пугачёва дёрнула повернувшегося Гусева за ремень брюк. — Будешь прощения просить.
Гусев понял, что надо тянуть время. Но Алла, опрокинув в себя остатки коктейля, повела себя круто. Она припечатала ухажёра к стене и, садистски глядя ему в глаза, стащила с него штаны. Халатик распахнулся. Она грубо наклонила его голову и поцеловала в губы. Их языки снова устремились навстречу. Гусев одной рукой обнял женщину за талию, другой схватился за своё беспомощное достоинство. Тут его руку накрыла её рука и требовательно отстранила. Не оставалось ничего другого, как сделать новую попытку вызвать эрекцию. В одну секунду Гусев вспомнил всё самое возбуждающее, что было в его жизни, чего не было и чего не могло быть вовсе. Бесполезно. Тряпочная пипетка позорно смялась женскими пальцами.
— Я тебя не возбуждаю? — прошептала Пугачёва и залезла языком в самое его ухо.
— Да… нет…
— Ты что, импотент?
— Нет!!
— Тогда пошёл вон.
Пугачёва внезапно ударила его головой о стенку.
— Погоди, я не понял. «Пошёл вон» потому что не импотент?..
Алла толкнула его к выходу, и он, запутавшись в спущенных штанах, беспомощно запрыгал.
— Если бы был импотент, может, пожалела.
— Но я могу, я хочу!..
— Значит, плохо хочешь. Иди к своим мокрощёлкам. «Блестящим», «Сосущим», «Орущим»… Пошёл вон.
Гусев получил такого пинка в зад, что если бы он не успел подтянуть штаны, то растянулся бы в коридоре в полный рост. От второго пинка, в стальных дверях квартиры, он ловко увернулся, вильнув задом. На улице гудели сиренами подъезжавшие к дому Аллы Пугачёвой пожарные машины.
10
На другой день Гусев проснулся как обычно в половине двенадцатого. Было неприятно и стыдно. Больше всего ему не хотелось объясняться по поводу случившегося с Гошей Кварцхавой. Он так и не решил, врать или рассказать всё как есть. А как есть? Стоит или не стоит?.. Это следовало проверить как можно быстрей. Вика, Ника, Наташка, Ирочка… Гусев лихорадочно взъерошил листки записной книжки. Чего думать, надо звонить самой надёжной, сто раз проверенной, с кем давно и без проблем, как с порно, а номер как свой день рождения…
— Аллё! Верунчик? Разбудил… Ну не плачь, приходи, у меня доспишь. Абсолютно трезвый. Подарю. Зачем тебе? Сколько? Рублей, итальянских лир или аргентинских крузейро? Зелёных… У меня нет, полтинник дам. На тачку само собой. Да, пожрать чего-нибудь купи. Целую, жду.
Едва он повесил трубку и потянулся к сигаретам, зазвонил телефон. Звук голоса Кварцхавы снова ввёл Гусева в растерянность. Он притворился спящим и протяжно зевнул в трубку.
— Да…
— Не зевай, не зевай, рассказывай.
— Чего…
— Да ладно, весь город уже знает.
— Чего!
— Чево-чево, расчевокался. Проснись и пой, джигит. Вас телевидение сосватало.
— Какое телевидение? — испугался Гусев. — «Кварц-ТВ»?
— Нет, не «Кварц». Всероссийское телевидение. Первый, второй, третий канал, НТВ… Региональные, само собой, за ними. Как же, такой вкусный кусочек.
— Гога, какой кусочек! Про меня?..
— Про вас, дорогой. Про вас с Аллочкой Борисовной. Информационный кусочек, пальчики оближешь, для светской хроники.
— Блин, ты скажешь, или я трубку брошу!..
— Бросай. Наша бригада к тебе скачет.
Гусев бросил трубку, прикурил, резко прошёлся взад-вперёд по комнате. Снял трубку, набрал номер Кварцхавы.
— Что? О чём говорят?!
— Ну как… Что вы вдвоём шуры-муры, потом пожар… Пожар любви!
— А она?
— Она… Ну, как всегда. Послала, обматерила. Без микрофона, конечно. Не комментирует.
— Откуда всё это?
— Да ты включи телевидение, сейчас новости везде пойдут. Посмотри.
Гусев взмахнул пультом.
— Гоша! Отзови своих. Сейчас не могу. После, ближе к вечеру, хоть раком встану. Сейчас не могу. Вообще не открою.
— Замётано. Вечером так вечером. Нормально. Только до нас ни с кем не общайся, понял да? В шестнадцать ноль ноль жди. Будем тебя пытать. Эксклюзивно!
Гусев повесил трубку, выдернул из розетки. Начиналась заставка новостей на НТВ. Татьяна Миткова бойко оглашает новости дня. Ельцин, Чечня, Чубайс, Тарантино, Пугачёва… Вот оно. Пожарные что-то объясняют, фанатки-малолетки наперебой кричат в объективы камер, через слово его фамилия. Раздражённая Пугачёва появляется в дверях квартиры, прикрывается от ламп, со словами «с ума все посходили», захлопывает дверь. Комментарии поп-звёзд по телефону. Кто-то видел, как Гусев и Пугачёва вместе выходили из Дома актёра, с презентации книги Александра Телегина. Короткий сюжет о новой книге Телегина. На всех каналах подано примерно одинаково. Везде — акцент на внезапно вскрывшиеся отношения двух звёзд шоу-бизнеса. Каналы посолидней намекают на серьёзные отношения, возможное слияние капиталов и передел медиа-рынка.
