Борис Пугачев - Зеркало для слепого

— Родион Иванович, вы совсем меня задавили.

— Александр Павлович, я вас не задавил, а пытаюсь внести полную ясность в наши отношения. Мы и без того затянули принятие решения более чем на три месяца.

— Я не согласен. Сегодняшнее ваше предложение отличается от предыдущих.

— Предыдущих не было. Было только изучение документов с известной вам целью. Цель осталась без изменений, а вот способ ее достижения и соответствующие задачи мы сейчас сформулировали с учетом существующих реалий и объемов ваших долгов. И то и другое стало нам известно не так давно. Полагаю, что подавляющее большинство коммерсантов, увидев состояние вашего предприятия, отказались бы и от самой цели. Кстати, мои партнеры на таком решении и сегодня настаивают. Поэтому Михаил Абрамович и не принимает участия в нашем разговоре. Я это делаю на собственный риск, пользуясь своим положением генерального директора. Последний раз спрашиваю: «да» или «нет»?

— Да.

— Хорошо. Завтра в девять утра я буду у вас. Еще раз обсудим детали проведения собрания. Повестку дня дополним в процессе обсуждения. Подготовьте кого-нибудь для внесения в нее этих дополнений. Можно сделать это после вашего отчетного доклада. О перспективах вам все равно необходимо говорить. Пока к себе едете, пофантазируйте по поводу будущего перепрофилирования продукции. Витражи и плитка — это я для примера сказал. Можно с тем же успехом линию термопластирования открыть. У меня через полгода, вероятно, будет много заказов на пластмассовые изделия для телефонии. Поразмышляйте… Все. Желаю вам счастливого пути.

18 глава

Женщины — это трудности, с которыми мужчины любят бороться.

— Всем привет! — входя в квартиру, крикнул Родик.

— Привет, папчик, — отозвалась из спальни дочка. — Я уроки делаю. Мама к своим в Дмитров уехала. Ужин на плите. Сам подогреешь или мне это сделать?

— Попробую. Если не справлюсь, то тебя от уроков оторву. Ты-то сама ужинала?

— Я не хочу. После семи часов есть вредно. Фигура портится.

— Рано тебе еще о фигуре думать. Когда мама обещала вернуться?

— Точно не сказала, но думаю, что скоро.

Родик прошел на кухню. На плите стояла сковорода, закрытая крышкой. Он заглянул туда — там было жаркое. Разогревать его Родику было лень, и он, взяв вилку, начал есть из сковороды, стараясь преимущественно выбирать мясо. Насытившись, он открыл холодильник и достал бутылку пива. Покопавшись на полках, нашел кусок сыра. Взяв все это, направился в столовую, намереваясь посмотреть телевизор. Проходя мимо спальни, Родик решил узнать, что делает дочка. Наташа сидела за письменным столом и читала.

— Что изучаем? — спросил он.

— Астрономию. Планетную систему.

— Ух ты! Моя любимая наука. Не знал, что ее таким малявкам теперь преподают. На пыльных тропинках далеких планет много всякого загадочного. А рассказывали вам, из чего вселенная состоит?

— Элементарно. Водород и гелий. Остальное — пустота, не считая, конечно, звезд, планет, астероидов, комет, метеоров и другой грязи.

— А как же мы и вся эта грязь образовались? Ведь в нас половина таблицы Менделеева.

— Это я не знаю.

— Подумай. Ты только что сама мне об этом сказала.

— Не говорила. Действительно странно… Ну, папчик?

— Мы и весь окружающий нас мир являемся продуктами взрыва звезд. Звезды живут относительно мало, а потом бац — и взрываются. Появляются новые планетные системы. Наше солнце так создалось и притянуло к себе разные обломки. Мы прах звезд первого поколения. Хотя возможно, что все это лишь неверные догадки. Многие считают, что вселенную создал Бог. Вам астрономию только описательно дают или законы движения планет разъясняют? Дай учебник посмотрю…

В это время входная дверь открылась, и вошла Лена.

— Добрый вечер. Поужинали?

— Я да, а ребенок отказывается. Бережет фигуру.

— Хорошо. Я у мамы поужинала. Только чаю попью.

— Чай на ночь вредно, в нем кофеина больше, чем в кофе, — заметил Родик и, обращаясь к дочке, предложил: — Доделывай уроки и приходи телевизор смотреть. Через десять минут фильм будут показывать.

— Какой?

— Не знаю. Увидим.

— Я не успею. Мне еще много осталось. Счастливые вы, взрослые. Вам не надо уроки делать.

Родик включил телевизор и бухнулся в кресло, отхлебывая пиво и заедая сыром. Кончалась программа «Время», диктор рассказывал о спорте. Спортивные достижения Родика в последнее время не волновали, и он особенно не прислушивался.

Вошла жена с чашкой в руке и устроилась за столом.

— Родик, я у мамы была…

— Знаю. Как ее здоровье?

— Нормально. Я с ней советовалась по поводу нашего разговора… об Оксе.

— Зачем? У тебя своего мнения нет? Она уже твою сестру без мужа оставила.

— Это не твое дело. Она моя мать.

— Дальше…

— В общем, я решила, что так продолжаться не должно.

— Хорошо подумала?

— Да. Мама того же мнения.

— Ясно. Тянуть не будем. Завтра я перееду к Оксе. Наташе ты сама все объяснишь? Мое желание, чтобы она жила со мной. Однако решать ей, я на нее давить не стану.

— Дочь останется со мной. Это не обсуждается. Я мать.

— А я отец. Причем материально обеспеченный лучше тебя и способный дать ребенку больше, чем ты. Веди себя прилично. Она уже взрослая, пусть сама выберет.

— Все равно она выберет меня.

— Может быть, но главное, чтобы сама. Обещай не давить на нее. Давай сделаем все по-человечески и останемся друзьями. Скандала не должно быть. Обещай не говорить ей лишнего. Завтра скажешь, что я уехал в командировку. Через несколько дней встретимся и все обсудим вместе.

— Я тоже скандала не хочу. Будем говорить с ней вместе. Какие вещи тебе собрать?

— Как в командировку плюс костюмы и ботинки. Если что-то дополнительно понадобится, я заеду. Ключи у меня есть. Как только Наташа определится, с кем из нас остается, я займусь покупкой квартиры. Тебе надо подумать об устройстве на работу.

— Это мое дело.

— Не совсем. У нас возникнут финансовые вопросы. Надеюсь, что мы решим их по-дружески. У тебя есть время, чтобы обо всем этом подумать.

Зазвонил телефон, Родик поднял трубку и услышал возмущенный голос сестры:

— Родик, привет! Ты почему запретил своим выдавать Сергею его вещи, пришедшие из Италии?

— Привет! Ты при чем тут? — опешив, ответил вопросом Родик.

— Сергей тебе стесняется позвонить…

— Он не стесняется, а боится. Ты знаешь, что он до сих пор не поставил мне воду почти на семьдесят тысяч долларов?

— Как одно с другим связано?

— Я не хочу тебе объяснять. Занимайся своими делами и не лезь в то, в чем не понимаешь. Передай трубку Сергею.

— Его нет дома.

— Не ври. Он сидит рядом с тобой. Передай ему трубку… Сергей, что за поведение? Ты зачем женщин вмешиваешь? Это не по-мужски.

— Она сама так захотела.

— А ты бессловесный петрушка. Что ты хочешь?

— У меня вещей там почти на триста тысяч. Воду я поставлю в ближайшее время. Хочу немного тряпок забрать. Сейчас наступает сезон, пора продавать.

— Ладно, но только все должно жестко контролироваться Серафимой. У меня большие сомнения по поводу твоих обязательств и, соответственно, возврата моих денег. Деньги кредитные. Они уже стоят не семьдесят тысяч, а около девяноста. Каждый день просрочки поставки увеличивает эту сумму. Поэтому остатки по одежде не должны оцениваться меньше чем в сто пятьдесят тысяч. Жду еще десять дней. После этого либо отдаешь деньги плюс кредитный процент, либо забираю у тебя одежду, но с учетом не только кредитного процента. Мне надо будет учиться ее продавать или реализовывать по демпинговым ценам.

— Она и без этого принята Серафимой по заниженной цене.

— Этого я не знаю. Да и ты не знаешь. Может, эту одежду у нас вообще никто покупать не станет. Одежда — это не продукты. Да и в продуктах неликвиды до пятнадцати процентов составляют. Хочешь поспорить?

— Нет. Значит, я могу с завтрашнего дня выбирать вещи?

— Можешь, только разумно. Я дам Серафиме команду. Условие я тебе озвучил. Есть полная ясность или нужно письменно все изложить?

— Ясно.

— Еще раз начнешь давить на меня через Надежду, поругаемся. Передай-ка ей трубку… Дорогая моя, с каких это пор ты заделалась в коммерсантки? Твои золотые подарки никак не дают тебе права лезть не в свои дела. Хочу тебе дать совет как старший брат. У твоего мужа могут быть огромные неприятности. Законы той игры, в которую он, по-моему, заигрался, жестокие. Не дай бог, чтобы кто-то хоть на секунду подумал, что ты в курсе его дел. У тебя дети…

— Что ты меня пугаешь? Прекрати.

— Я предупредил. Ты взрослая девочка. Сама соображай. Я, конечно, если что произойдет, помогу, но мои возможности ограничены. Да и не знаю я всего, что происходит с твоим мужем. Могу только предполагать. Дай бог, если мои догадки неверны. Спокойной ночи.