Наталия Матвеева - Минус всей моей жизни (СИ)
- Ну ты смешной, Семка! – усмехнулась она. – Это же как-то… не знаю… совсем не по-взрослому! Как в старших классах школы: «Поцелуй? Да ладно, он ничего не значит, у тебя таких еще миллион будет и не только со мной…» Разве так можно?
Семен вздохнул.
- Ты, милая, загнана в какие-то рамки. Перестань приводить ситуации к каким-то клише! Я не говорил, что этот поцелуй ничего не значит. Я имел ввиду, что раз мы оба не понимаем, что между нами произошло, то нужно просто оставить свободно-дружеско-романтические отношения как есть, чтобы посмотреть, что из этого выйдет! Зябликова, еще раз говорю, расслабься! Если боишься выглядеть маленькой и наивной, то не волнуйся – рано или поздно, ты все равно постареешь, а в старости романтики, по естественным причинам, куда меньше!
Женька нахмурилась, обдумывая его слова. В ее жизни никогда не возникало подобных спорных ситуаций, она никогда не сомневалась в себе, своих чувствах, эмоциях и действительно всегда знала, когда нужно поступить правильно… Тяга к верным, тщательно проанализированным и «заанализированным» вдоль и поперек, обдуманным решениям, которые Сема мило обозвал словом «клише», у нее была всегда, заложена, так сказать, еще в детстве, впитана с молоком матери… А тут – плыви, как какашка в проруби! Потонешь – хорошо, тоже выход из положения, не потонешь – великолепно! Тебя ждет потрясающее романтическое будущее и много-много подобных чувственных поцелуев…
- Ладно. – вдруг неожиданно для себя самой согласилась Женя, пожав плечами. – Тогда поплыли, хоть это и как-то по-идиотски. Раз мы все решили, тогда я – спать, в понедельник увидимся! – и зевнув от усталости и бесконечного облегчения, заполнившего ее душу, Женя положила трубку, не дав Семену даже попрощаться, хоть он и хотел, судя по каким-то бормотаниям, вырвавшимся из динамика, когда девушка нажимала «отбой», и действительно пошла спать, никогда не ощущая себя более спокойно, чем в эту минуту.
В последующие дни их «вольное плавание» на двухместной шлюпке действительно привело к самой обыкновенной дружбе, поскольку, несмотря на то, что Жене хотелось проводить с Семеном много времени, нравилось его тепло, его мягкая, спокойная энергетика, его откровенные, непосредственные фразы и даже поцелуи (коих было еще два), но девушка вдруг отчетливо осознала, что не могла бы встречаться с ним, потому что… Потому что она его не любила. Не любила, как мужчину, не была влюблена, как положено: со всей страстью и самоотдачей, желая весь день находиться лишь в его объятиях и сгорая от жара, когда он нежно проводит рукой по ее лицу или оглядывает желанным взглядом… Вместо этого – лишь простая, обыкновенная симпатия, словно к близкому другу, не выходящая за рамки обычной радости при встрече…
Поэтому они естественным путем вернулись в разряд обычных друзей, и даже те три нежных поцелуя не смогли изменить суть их взаимоотношений, коими Женька, несмотря ни на что, очень дорожила.
Подумав обо всем этом не более тридцати секунд, Женька уверенно покачала головой из стороны в сторону и твердо прошептала:
- Нет. Мы с ним теперь друзья «обыкновенные», как с тобой и с Илюхой. Так что идем втроем. Или вон, Солодову возьми, а то у тебя скоро на глазу мозоль вырастет – так рьяно подмигиваешь! – хихикнула Женька, а Дима, снова невозмутимо подмигнув Наташке, которая опять «косила лиловым глазом» в его сторону, улыбнулся:
- Не варик. Она тебя не переносит. Думает, что ты из себя крутую корчишь, раз вместо девочек с мальчиками таскаешься. Иными словами, что ты шала…
- Но-но! Полегче! – пригрозила ему Женя, не дав закончить не совсем пристойное высказывание. – Она не переносит меня, потому что я таскаюсь с тобой, вот и вся загадка. Так мне в четверг и прическу придется делать?
*** «Плюс»
Четверг.
- Женя, я их не знаю! Ты уверена, что с ними ты будешь в безопасности?? – взволнованно суетилась мама Жени, то и дело выглядывая в окно, где, облокотившись на крышу собственной «Тойоты» стоял с самым тоскующим видом Дмитрий, скрыв свою мощную, мускулистую фигуру под самой модной из своего гардероба темно-коричневой курткой со стоячим воротником, тщательно выстиранных и выглаженных джинсах и черной рубашке, и где вокруг Димы и его машины размеренным шагом терпеливо выхаживал Илья, тоже в рубашке, только светло-бежевой, подчеркивающей его суховатую, вытянутую фигуру, джинсах и черной куртке, задумчиво и даже почти философски глядя куда-то вперед и рассудительно размахивая руками, видимо, в очередной раз объясняя причины, следствия и связи методами дедукции и индукции. – Вон тот, черненький, доверия не внушает!..
- Мама, да все будет отлично! Я же говорила тебе о них сто раз! – Женька, сидевшая на стуле перед зеркалом и завершавшая яркий, но аккуратный вечерний макияж, подчеркивающий ее фиалковые глаза и малиновые губы, подскочила на ноги и подлетела к окну, открыв одну створку и впустив морозное дыхание в теплую комнату, посмотрела вниз.
- Это мои одногруппники: вон тот черненький, что доверия не внушает, это Димка, он боксер, поэтому не очень красивый, но зато очень добрый, и уж с ним-то я точно буду в безопасности… Если выйду через три минуты. – виновато добавила Женька, взглянув на часы и вспомнив, что бедные парни дожидаются ее уже двадцать холодных и утомительно долгих минут, угрюмо поглядывая на светлые, незашторенные квадраты Жениных окон и наверняка придумывая различные способы мщения своей рыжеволосой подружке-капуше. – А второй – это Илья, прирожденный математик и любитель порассуждать на отвлеченные темы и припудрить лишним сором твои мозги. Отличный парень!
- Фи, Женя, какие-то они неинтересные… - сморщила нос Полина, тоже с любопытством уставившись в окно. – Ига гораздо лучше! Почему ты с Игой не идешь в клуб, а идешь с этими дядями?? Ничего не понимаю! – сокрушенно развела тоненькими ручками маленькая девочка, а Женька прыснула, надевая золотую цепочку с маленьким, белым камушком в красивой, витиеватой оправе – подарок одного из ее бывших парней, который Женя надевала только по особым случаям, и не потому, что она ужасно его любила или, наоборот, дико злилась на него, а просто исходя из мер собственной безопасности: парень этот когда-то жил поблизости от ее дома и обладал очень странным, на редкость упертым и замкнутым лишь на одном себе любимом характером, а следовательно, завидев блеск этой подвески на Жениной шее, он мог тут же решить, что все еще ей небезразличен, и пожелать вернуться… А Жене это было категорически не нужно.
- Да потому что твой Ига никогда бы не достал проходки в «Источник»! Это клуб только для избранных…
- Богатых и нахальных разгильдяев и наркоманов. – строго добавила Дарья Федоровна, неодобрительно покачав головой. – Женя, пообещай мне, что ни с кем не будешь разговаривать! Эта «золотая» молодежь может быть неадекватной и агрессивно настроенной… И кстати, оставь-ка мне номера телефонов этих твоих «отличных и добрых» парней - ответственность за твою безопасность я возлагаю на них…
- Женька! – послышался снизу, из окна громкий голос Димки. – Еще минута – и я завожу мотор!
- Обещаю, все, пока, мамуля, буду поздно! Полечка, пока!! – поцеловав обеих в щеки и наскоро и криво нацарапав телефонные номера Димы и Ильи под пристальным, контролирующим каждую циферку взглядом Дарьи Федоровны, Женька умчалась в коридор и, натянув обтягивающие кожаные сапожки на шпильке и схватив свою персиковую куртку, она мгновенно выскочила из дома в стремительно остывающий осенний вечер.
Когда девушка, запыхавшись и разрумянившись от великолепной, бодрящей гимнастики на каблуках, включившей в себя скоростной спуск по ступенькам с восьмого этажа на первый, по причине того, что кто-то добрый опять сломал лифт самым нехитроумным способом – застряв внутри и бурча проклятия на весь подъезд, так вот, когда она появилась перед парнями, одергивая подол платья и пытаясь застегнуть молнию на куртке, Димка и Илья мрачно уставились сначала ей в лицо, но потом, как по заказу, с интересом оглядели коктейльное черное платье на широких лямках с квадратным, довольно глубоким вырезом на груди, который смущал Женьку даже больше, чем длина черного клочка ткани, плотно обтянувшего ее фигуру и завершающегося гораздо выше колен, и из-за которого ей даже пришлось надеть специальный, собирающий в кучу и поднимающий все, что есть, бюстгальтер, который справился со своей прямой функцией и выставил на показ все, что можно, но не избавлял при этом от дурацкого комплекса по поводу незначительных размеров груди.
Внимательно изучив Женю придирчивыми взглядами, парни даже, кажется, забыли, что сердились из-за ее опоздания и расплылись в одинаковых, довольных ухмылках.
- Выглядишь классно! Только где обещанная прическа?? – возмущенно проговорил Димка, сунув руку в Женькины рыжие кудряшки и взлохматив их до состояния совиного дупла. – Мы тебя тут два часа ждали, думали, ты там вовсю расческой орудуешь, а ты…
