Андрей Шляхов - Доктор Данилов в Крыму. Возвращение
Грачкин, по своей должности представлявшийся Данилову пожилым и надменно-величественным, оказался молодым и демократичным. Вышел из-за стола навстречу, энергично пожал руку, велел секретарше принести кофе и с места в карьер огорошил:
– Есть мнение, Владимир Александрович, назначить вас главным врачом станции скорой помощи…
Данилов машинально тряхнул головой, отгоняя наваждение.
– …города Севастополя. – Грачкин сделал небольшую паузу, за время которой Данилов успел ущипнуть себя за ногу, а затем спросил: – Что скажете?
– Главным врачом станции скорой помощи города Севастополя? – только и смог сказать Данилов.
– Да, главным врачом станции скорой помощи города Севастополя, – терпеливо повторил Грачкин и сразу же начал соблазнительно вещать о том, какая это перспективная должность. Закончив нахваливать должность, похвалил крымский климат и выжидательно уставился на Данилова. Круглые очки придавали широкоскулому лицу Грачкина сходство с совой, только вот совы не бреют голову. Подумав об этом, Данилов не смог сдержать улыбки.
– Вы улыбаетесь, а значит, вы согласны, – констатировал Грачкин. – Или не согласны?
– Я не знаю, что и сказать, – Данилов виновато пожал плечами, – все так неожиданно.
– Тогда скажите правду, – Грачкин откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. – Что вы думаете о моем предложении?
Правду так правду.
– У меня сложилось мнение, что руководящих постов принято добиваться, – сказал Данилов. – Различными путями. А если вызывают и предлагают на блюдечке, то жди подвоха. Это первое. И второе – почему, собственно, я? У меня же нет абсолютно никакого руководящего опыта. Эпизодические замещения заведующего отделением не в счет.
– Вы – кандидат наук, ассистент кафедры… – начал перечислять Грачкин.
Кандидатом и ассистентом Данилов стал три месяца назад и пока еще не успел привыкнуть к своим новым «титулам».
– …у вас большой практический опыт и широкий кругозор…
– А вы в курсе, насколько он широкий? – на всякий случай уточнил Данилов.
– В курсе, – усмехнулся Грачкин. – Я имею обыкновение принимать решения после сбора и анализа информации. Ваши былые шатания значения не имеют. Что было, то прошло. Важно то, что вы четыре года работаете на кафедре и Олег Тарасович отзывается о вас очень хорошо, – на слове «очень» Грачкин сделал ударение. – А Олегу Тарасовичу понравиться нелегко. Это я знаю на личном опыте. Он был моим научным руководителем. Что же касается опыта, то это дело наживное. Все когда-то начинали с нуля. Важно то, что вы долгое время работали на «скорой», стало быть знаете все нюансы. Причем вы работали на московской «скорой», лучшей станции в России нет. С другой стороны у вас не замылился взгляд на руководящей работе. Это тоже важно. Короче говоря, Владимир Александрович, мне вы кажетесь подходящей кандидатурой.
– У меня неуживчивый характер.
– Олег Тарасович меня предупредил, – кивнул Грачкин. – Он сказал, что вы человек с принципами, но при том полностью вменяемый.
«Надо запомнить, – подумал Данилов. – Расскажу Елене, как меня ценит начальство».
– Что же касается подвоха, – Грачкин встал и начал расхаживать по кабинету, – то никакого подвоха нет. Есть сложный участок на котором уже сменилось три руководителя. Не справились. Вам предстоит стать четвертым. Севастпольская станция скорой помощи, можно сказать, восстала из руин, и это восстание… то есть вставание… Короче говоря, там еще очень многое предстоит сделать. Работы много, работа сложная, сразу предупреждаю – будет нелегко. Но эта должность может стать для вас превосходным трамплином. Если вы справитесь, это непременно оценят по достоинству. Это замечательный шанс, тот самый, который выпадает раз в жизни. Советую вам его не упускать.
Грачкин вернулся в свое кресло, достал из ящика стола черную пластиковую папку, раскрыл ее и сказал:
– Сейчас я ознакомлю вас с цифрами…
– Прошу прощения, – перебил Данилов. – А можно узнать, за что именно сняли трех главных врачей?
– Двоих, – поправил Грачкин. – Двоих сняли потому, что они не справились. А одного посадили, потому что он вдобавок путал государственный карман со своим. Деньги в Крым вливаются большие, соблазн велик… Кстати говоря, Олег Тарасович сказал, что вы не стяжатель. Ни со студентов, ни с пациентов не тянете денег. Это, знаете ли, большой плюс.
– Но и соблазны тоже велики, – позволил себе шутку Данилов.
– Все зависит не от размера соблазна, а от человека, – строго заметил Грачкин.
Он захлопнул папку и резко отодвинул ее от себя, видимо передумал знакомить Данилова с цифрами. Данилов обрадовался, подумав, что разговор окончен. Но радость была преждевременной. Грачкин ослабил узел галстука, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, повертел головой, затем выпил залпом уже остывший кофе (оба за разговором совершенно забыли о принесенных секретаршей чашках) и пожаловался уже не деловым, а душевно-приятельским тоном:
– Мне эта севастопольская «скорая» как шило в одном месте. Того и гляди инфаркт с ней заработаю. Порядочным людям неинтересно, умные связываться не хотят, понимают, сколько всего придется перелопатить в этих авгиевых конюшнях. А воры и дураки там не нужны. Я же, собственно, на вас случайно вышел. Пожаловался Олегу Тарасовичу, а он сказал, что у него на кафедре есть подходящий человек. Расставаться, сказал, ему с вами не хочется, но раз уж такое дело… Я знаю, что у вас семья, дочка маленькая. Но я же не навечно предлагаю переселиться в Севастополь. Речь идет о небольшом сроке – год или полтора. Наладите работу, подготовите себе замену и вернетесь в Москву. И уже не на кафедру к Олегу Тарасовичу, а на высокую руководящую должность.
«Боже упаси!» – ужаснулся такой перспективе Данилов.
Видимо, что-то отразилось на его лице, потому что Грачкин добавил:
– А если захотите, то и на кафедру. Олег Тарасович примет вас с распростертыми объятиями. Я просто хотел сказать, что человеку, который сумеет наладить работу на таком сложном участке, можно будет без сомнений поручить руководство крупным стационаром или чем-то еще в этом роде. Но не будем загадывать. Пока речь идет о том, согласитесь ли вы нам помочь.
Коварный ход возымел действие. Данилов хотел поблагодарить за оказанное ему доверие и отказаться, но неожиданно для себя самого сказал:
– Хорошо, я согласен.
«Что я несу?» – подумал он и хотел исправить оплошность, но не успел. Грачкин проворно выбежал из-за стола, снова жал руку, наговорил кучу восторженных слов, а потом позвонил какой-то Ладочке и сказал, что можно готовить приказ на Владимира Александровича Данилова. Пришлось Данилову утешаться заезженным постулатом, который гласит, что все, что ни делается, – к лучшему. Если уж надо, так надо. Попробовать, во всяком случае, стоит, попытка – не пытка. Зато Марию Владимировну можно будет продержать в Крыму с мая по октябрь, когда с мамой, а когда с няней. Ей это пойдет на пользу, реже болеть станет и вообще будет приятно. Море Мария Владимировна уважала сильно…
– Чую, Данилов, рано или поздно буду я спать с министром здравоохранения! – сказала Елена после того, как Данилов трижды поклялся на руководстве по клинической анестезиологии, что говорит правду и только правду.
– Только попробуй! – строго предупредил Данилов, притворяясь, будто не понял шутки. – Я тебе этого не прощу.
– Данилов! – Елена испытующе прищурилась. – А ведь ты знал, что что-то такое будет! Или – чувствовал. Операцию наконец-то сделал, диссертацию защитил…
– Диссертацию я защитил, потому что на кафедре без этого никак, а операцию сделал, когда созрел, – Данилов слегка притопнул левой ногой. – Протезирование коленного сустава – это же не вскрытие абсцесса. Статистика сама знаешь какая. Что же касается дара провидения, то он у меня начисто отсутствует. А жаль. Хотелось бы знать все наперед, чтобы соломку подстилать…
Глава третья
Это Крым, детка!
Город федерального значения Севастополь встретил Данилова неласково – дождем и ветром. Данилов, всю дорогу от симферопольского аэропорта усердно настраивавшийся на позитив, убедил себя в том, что дождик – к счастью, а ветер надует ему удачу. Удача на новом месте была очень нужна. Не на опыт же полагаться. Трехнедельная стажировка на московской станции, в ходе которой Данилова учили руководить правильным образом, и бесконечные советы Елены зря не пропали. Данилов представлял, что и как ему следует делать. Но все равно волновался. Примерно так, как волновался перед первыми самостоятельными сутками на «скорой». Тогда провидение круто поиздевалось над свежеиспеченным линейным врачом Даниловым. Две автомобильные аварии, одно падение с высоты, отек легких, ножевое ранение брюшной полости, астматический статус, «белочка», стыдливо замаскированная под «плохо с сердцем»… «Тебе только родов в машине не хватало», – хором посочувствовали на пятиминутке коллеги. И накаркали, черти, на следующем дежурстве пришлось принять роды. Провидение неблагосклонно к новичкам, любит сразу же макнуть их с головой в ту субстанцию, в которую они неосторожно наступили. Что же будет сейчас?
