Kniga-Online.club
» » » » Эрленд Лу - Тихие дни в Перемешках

Эрленд Лу - Тихие дни в Перемешках

Читать бесплатно Эрленд Лу - Тихие дни в Перемешках. Жанр: Современная проза издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Телеман!

У?

Телеман!

Что?

Ты можешь проснуться?

Я не сплю.

Отлично. Тогда можешь съездить на корт за Хейди?

Ладно. Минут через пять. Я чего-то задремал, надо немного проснуться.

Прошу прощения, но у тебя, по-моему, эрек­ция.

Не знаю.

Думаю, мужчина это чувствует. Выглядит, по крайней мере, так.

Раз ты видишь, значит, есть.

Круто. А что, если нам не упускать такой случай?

Разве мне не надо ехать за Хейди? А как же Бертольд и Сабина?

Они у Бадеров.

Понятно. Хорошо. Ну не знаю.

Обычно тебя не приходится долго уламы­вать.

Слишком много неожиданностей одновремен­но. Я растерялся.

Что тебе снилось?

Не помню.

Я?

Да... возможно.

Во всяком случае, не театр?

Нет. Я не помню, чтобы это был театр. Хотя иногда он и вызывает у меня эрекцию.

У тебя были обо мне... фантазии?

Все было очень размыто... но можно сказать и так.

Как романтично. Так ты не хотел бы...

Знаешь, наверно, не сейчас. Тогда оставим на другой раз.

Да, оставим на другой раз.

«Во всем виноваты жиры». Хм, довольно ори­гинальный деньрожденный подарок. Спасибо.

Телеман, попробуй прочесть название еще раз.

Наверняка человечество владеет многими сек­ретами приготовления диетической пищи, о кото­рых не знаю не то что я, но и сама Найджела.

Телеман, название.

«„Во всем виноваты жиды": история антисеми­тизма от античности до наших дней»? Ты даришь мне книгу об антисемитизме?

Мне показалось, она может тебя заинтересо­вать.

Угу. Так. Вот. Я уже свыкся с мыслью, что это толстенная книга рецептов, теперь мне нужно вре­мя перестроиться.

То есть ты немного разочарован?

Немного. Но дай время, и я, конечно, обраду­юсь. И большое тебе спасибо за книжку.

На здоровье. А поцелуй мне положен или как?

Положен.

С днем рожденья!

Спасибо.

И я подозреваю, что у детей свои подарки.

Самодельные?

Да.

Здорово.

Телеман чувствует себя не в своей тарелке. По­дарок его встревожил. Он боится, что Нине стали известны его отношения с Найджелой и, соответ­ственно, его ревность к Чарльзу Саатчи. Неужто подарок — это завуалированный намек? Трудно заподозрить Нину в такой утонченности, но кто знает? Что мы, по сути дела, знаем о другом че­ловеке? Можно жить с кем-то годами и не знать, что в его голове. А потом выясняется, что парал­лельно с вашей вроде бы общей жизнью человек имел другую жизнь, делал детей своей же дочери. За дверью потайного подвала. А вел себя как ни в чем не бывало. И все-таки важно отделять по­литику от конкретных персоналий, думает Теле­ман. Если уж на то пошло, у него нет еврейского пунктика, он просто не любит одного конкретно­го Чарльза Саатчи. И для него Израиль не про­блема, это уж увольте, на такое клеймо он не со­гласен. Телеман любит государство Израиль. Ну хорошо, это некоторое преувеличение, но дарить ему на день рождения книги об антисемитизме тоже странно.

Так думает Телеман.

А обязательно слушать дойче-музыку каждый божий день?

Что значит — обязательно?

По моим наблюдениям, мы слушаем ее каждый день.

Она тебе не нравится?

Ну как сказать. В ней слишком много тоски. Это через некоторое время приедается.

Вся музыка вырастает из тоски.

Порядком обрыдшей тоски.

Можно сказать и так.

И чего народ тоскует?

Людям всегда не хватает самых обычных ве­щей.

Как то?

Как то: любовь, друзья, семья.

Театр?

Не думаю, чтобы все тосковали по театру.

А я уверен.

Хорошо.

Я думаю, сплошь и рядом люди полагают, что тоскуют по чему им там кажется, а на самом деле они в это время тоскуют по театру.

Неужели?

Представь себе.

То есть у тебя целая теория, что истинная тос­ка человека — это пратоска по театру?

Да.

Понятно.

У людей есть глубинная потребность: собрать­ся вместе в темной комнате, и чтобы им расска­зали историю о реальных людях, которая заставит их взглянуть на себя в ином свете.

Понятно.

А вся эта музыка, йога, фитнес — это все фуфло.

Ну да.

Им театр нужен.

Понятно.

А ты не мог бы пойти тоже, Телеман?

Я бы лучше поработал.

Тебе на пользу погулять в горах, продышаться и зарядить аккумуляторы. Пьеса твоя все равно стоит на месте.

Вот именно. Потому мне и важно начать. Рас­писаться.

И Бадеры с нами идут.

Господи!

Нина с Бертольдом, Сабиной и Бадерами идут к станции подъемника на вершину Цугшпитц.

Телеман принимается думать о театре. Он думает о театре пять минут, десять, он думает о театре уже пятнадцать восхитительных минут, когда приходит Хейди и зовет его съездить с ней на тренировку.

Даже не знаю. Я думал поработать немного.

Ты никогда не ходишь на мои тренировки.

Ну, это все же не совсем так.

И когда ты приходил в последний раз?

Тогда... зимой.

А сейчас какое время года?

Господи помилуй, хорошо, я иду с тобой на тренировку. Но, чур, мне разрешается отвлекаться от корта и кое-что записывать.

Сколько угодно.

Уговор.

Телеман усаживается на трибунах с ручкой и блокнотом, найденным в доме. Он закуривает сигарету, закрывает глаза, но появляется сторож с сообщением, что вся примыкающая к кортам территория уже два года как объявлена свободной от никотина. Европа катится чертям под хвост, ду­мает Телеман. И европейский театр заодно.

Телеман смотрит на Хейди, которая играет про­тив русской девочки. Она здорово играет. Русская. Телеман думает о том, что в России талантов отби­рают года в три-четыре и взращивают, взращивают так, что они не видят в жизни ничего, кроме тенни­са, а когда лет в восемнадцать-двадцать все же выяс­няется, что они не станут первыми ракетками мира, жизнь летит под откос. Хейди растет в иной культу­ре, ей будет куда отступать. В лучшем случае у нее будет много вариантов в запасе, в худшем — хотя бы пара. А все же есть что-то трусоватое в подобной заботе о запасном аэродроме. Так думает Телеман. Когда отступать некуда, тогда человек звереет, ста­новится диким и опасным. Какими и должны быть примы, и в спорте, и в театре. Телеман уже почти отключился от всего вокруг, достиг того заветного состояния, когда разум уходит в свободный полет, порождая идеи. Ему знакомо это чувство. Он доста­ет ручку, чтобы записать мысли о России, стороже и опасности, потому что все это очень театрально, из этого может получиться пьеса, но в глаза ему бросается идиотский логотип, проставленный ввер­ху каждой страницы, «HAPPY TIME» голубеньки­ми буквами. Черт возьми, вот говно! Ну как можно писать Пьесу на листах с «HAPPY TIME». Бадер в своем репертуаре — сдал дом с такой пакостью. В этом наци-инцестном поясе махровым цветом цветет отвратительная любовь ко всему миленько­му. Хуже китча, чем здесь, нет нигде в мире. Теле­ман в гневе, ему приходится сделать несколько глу­боких вдохов, чтобы хоть чуточку успокоиться. Так, надо записать и это — о китче. Что он существовал до нацизма. Что он вещь опасная. Но нужен другой блокнот. Он окликает Хейди, она отвлекается и пропускает мяч.

Мне нужен другой блокнот!

Что?

Я пошел за другим блокнотом! Этот мне не годится!

О'кей.

Телеман уходит с кортов и идет, куря сигарету, в сторону центра. Блокнот «HAPPY TIME» он с вызовом, картинно швыряет на землю прямо себе под ноги. Несколько аборигенов, ставших случай­ными свидетелями этого происшествия, недоумен­но таращатся друг на друга. Нам здесь такого, по­жалуйста, не надо, думает каждый из них. Какая-то женщина поднимает блокнот. И с приятным удив­лением обнаруживает, что он совершенно новый. И вдобавок с надписью «HAPPY TIME» на каж­дой странице. Миленький. Думает она. Отлично по­дойдет для писем, например. Разбрасываться таки­ми вещами! До чего мы дожили!

Телеман зашел в книжный и купил обычный блокнот. Удобного формата, со скругленными края­ми и резинкой, чтобы закрытый блокнот не распа­хивался при ходьбе. Многие художники и писатели, если верить плакату в книжном, выбирали блок­ноты этой марки: Аполлинер, Пикассо, Гертруда Стайн, Хемингуэй и прочие. Хотя никто из них не писал пьес, думает Телеман. Они в основном чири­кали о всяких пустяках, а некоторые и вовсе ри­совали. Видимо, у них не было театральной жилки. Рисовать-то — это не бином Ньютона, рисуют вон даже дети. Не говоря уж о сочинении складных историй и тем более стихоплетстве! Телеман даже усмехнулся. Вот театр — дело другое. Это занятие для избранных. Но блокнотик приличный. Никаких надписей. Пустые страницы. Даже не линован­ные. Это хорошо. Линейки не сочетаются с театром. Ему соприродны чистые пустые страницы. Пустота. Крик в пустоте. Вопль из недр земли: Страх и Тре­пет! Вот что называет театром Телеман.

Вернувшись на трибуны, Телеман погружается в записи. Россия, пишет он, обводит слово в кру­жок и строчит дальше: озверелость, запрет на ку­рение, нацистский китч, сторож, возможно, ему стоит определить сторожа в главные герои, а поче­му бы нет, у сторожей красивая форма, их профес­сию легко использовать как символ, поддерживать чистоту, ремонтировать испорченное, «РЕМОН­ТИРОВАТЬ», пишет Телеман большими буква­ми и подчеркивает слово, но не обрывает линию, а продолжает ее, превращая в стрелку, которая ука­зывает на следующее слово, которое он еще не на­писал, да, слово, слово, например, «КЛИМАТ». Он пишет «КЛИМАТ», но тут же жалеет об этом, кли­мат — это скучно, экзистенциально скучно, он вы­черкивает Л и М, переставляет на другое место А, добавляет Й и получает «КИТАЙ». Ремонтиро­вать Китай? Это можно считать театром? Телеман долго думает. Наконец улыбается. Черт возьми, конечно же, это театр.

Перейти на страницу:

Эрленд Лу читать все книги автора по порядку

Эрленд Лу - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Тихие дни в Перемешках отзывы

Отзывы читателей о книге Тихие дни в Перемешках, автор: Эрленд Лу. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*