Эльчин Гасанов - Убить ее!
Вся улица, лежавшая перед ним и залитая неоновым светом, где за каждой второй дверью громыхала музыка, изобиловала ночными клубами и барами, битком набитыми людьми, карманы которых топорщились от денег. Улицы же просто запружены ими; но здесь встречались не одни мужчины. Было и немало девушек, прелестных юных созданий в ярких платьицах, - они сновали взад и вперед, стреляя глазками по сторонам и прикидывая цену, которую можно заломить.., достаточно только удовлетворить то, всем хорошо известное желание, которое, строго говоря, не являлось ни голодом, ни жаждой и утолить которое могли только эти женщины.
Двое крепко подвыпивших мужчин, в одном из которых Нонна узнала Джамо Джамалова, капитана пароходика, совершающего чартерные рейсы, неуклюже размахивали кулаками прямо напротив кафе "Хазар", а собравшаяся вокруг толпа с энтузиазмом вопила.
Вздохнув, Нонна растащила буянов и тут же пожалела об этом. Пьяный Джамо, возмущенный тем, что кто-то помешал ему получить удовольствие, тут же полез на нее с кулаками, и Нонне пришлось сбить его с ног, а потом еще хорошенько стукнуть пару раз, чтобы тот успокоился.
В округе давно привыкли к тому, что Нонна - "юбка с погонами" - была весьма боевой женщиной. Посему разинутых ртов не было. Вдруг по спине Нонны пробежал неприятный холодок, она вся подобралась.
Ей внезапно вспомнились пули, с визгом пролетевшие мимо и едва не задевшие ее. Здесь, в плотно обступившей ее со всех сторон толпе, человек с пистолетом мог без особого труда выпустить в нее пулю, а потом скрыться незамеченным. Кругом гремела музыка, вокруг нестройно вопили пьяные голоса, - в общем, стоял такой гвалт, что вряд ли кому-нибудь удалось бы расслышать выстрел.
Нонна почувствовала несказанное облегчение, когда немного протрезвевший Джамо решил, наконец, что с него хватит.
- Похоже, ты вообразила себя карающей десницей Господней, не иначе, - пробурчал он.
- Нет, - вздохнула Нонна, - всего-навсего служителем закона. - И, обернувшись к толпе, попыталась уговорить их разойтись:
- Все, ребята, концерт окончен. Давайте, давайте, мальчики, по домам!
Нонна зашла в кафе. Тетя Ася наблюдала за дракой через окно. Поахав, она принесла Нонне чистую салфетку - промокнуть кровь на разбитой губе и содранных костяшках пальцев.
- Нефть! - фыркнула она. В ее устах словечко это отдавало грязью.
В душе Нонна была согласна с нею, только вот сомневалась, что тетя Ася искренна с ней. Для нее не было тайной, что любой достаточно расторопный кабатчик в неделю зарабатывает побольше, чем сама она за целый год. Попросив принести ей утреннюю газету и стакан айрана, она уселась в уголок, откуда могла, потягивая маленькими глотками напиток, украдкой наблюдать за посетителями кафе.
Большинство старожилов городка и завтракали, и ужинали у тети Аси. Но причиной этому были отнюдь не сентиментальные чувства, а тот простой факт, что готовили здесь лучше, чем где-либо в городке.
В глубине кафе, упившиеся до того, что им было наплевать, что они скажут или сделают, сидели начальник Назиев и какая-то незнакомая девушка. Похоже, эта у него уже вторая за последний месяц, невольно отметила Нонна и тут же пожалела о том, что судит старого человека.
В конце концов, Назиев без малого тридцать лет был самым честным и неподкупным человеком из всех, кого она знала. Так какое она имеет право порицать его за то, что теперь, под старость, Назиев утонул в этой залитой неоновым светом клоаке, насквозь пропахшей жирным запахом нефти, и вынырнул с карманами, битком набитыми стодолларовыми бумажками?!
Разве для нее было тайной, что любой проныра, которому пришла бы в голову мысль подзаработать на "Артеме", должен был непременно умаслить шефа, без письменного согласия или хотя бы одобрения которого здесь не делалось ничего?
Неподалеку, сидя за столиком в полном одиночестве, обедал Семен Рохман.
Почувствовав на себе взгляд Нонны, он поднял голову и приветливо кивнул. Адвокат, к тому же преуспевающий землевладелец, он тоже был одним из старожилов, над которыми, похоже, время не властно. Иной раз Нонне казалось, что Семен вряд ли вообще заметил бы разразившуюся в городе нефтяную лихорадку, не сделай она его еще богаче.
Откровенно говоря, Нонна симпатизировала ему. С одной стороны, Рохман был преуспевающим адвокатом. Он добился немалых успехов как раз на том поприще, о котором тайно мечтала Нонна; с другой стороны, этот пожилой человек, можно сказать, был тем, о ком мечтал Альберт, он хотел быть на него похожим.
Покончив с едой, Семен Рохман подошел к ее столику:
- Привет Нонна.
- Рада вас видеть, Семен.
- Не возражаете, если я выпью с вами кофе?
- Разумеется, нет.
- Как Альберт?
- Чудесно.
- Слышал, что к вам приехал погостить его брат.., проездом из Москвы, не так ли?
- Да, вы не ошиблись. Он у нас уже почти месяц.
- Замечательно!
Почему-то Нонне было неприятно, что Семен так думает. Для нее самой Тарик был самой что ни на есть обычной обузой. Еще одним лишним ртом, который нужно было кормить, и это на жалкое
жалованье капитана полиции.
Адвокат осторожно отхлебнул горячий кофе.
- Знаете, почему бы вам втроем не заглянуть ко мне как-нибудь вечерком? - неожиданно предложил он. - Я был бы рад познакомиться с братом Альберта. Нет, нет, давайте лучше назначим определенный день, идет? Или вот что - спросите Альберта, какой вечер у него свободен, приходите ко мне пообедать.
- Спасибо, - кивнула Нонна. - Непременно. Она была польщена. А что Альберту тоже будет приятно, он же у нее домосед.
Семен Рохман вел как раз такую жизнь, о которой он мечтал и которую надеялся когда-нибудь вести сам.
Проницательный взгляд Рохмана остановился на лице Нонны.
- Что с вами, Нонна? Что-нибудь случилось? Похоже, вы с кем-то крепко не поладили?
- Да так.., пришлось образумить одного пьяницу.
- А-а.., видел. Вы прям Амазонка, ха-ха!!! Но я не об этом. Та царапина у вас на подбородке.., выглядит так, словно это ожог от пули.
- Так оно и есть, - призналась Нонна. - Сегодня в меня пальнули пару раз.
- Господи, нет!
- Вот именно. Первый раз - когда я утром выходила из дому, а второй - всего пару часов назад, из зарослей, что позади дома Рафы Цыбина.
- А вы не успели заметить, кто это был?
Нонна вытащила из кармана сплющенную пулю, которую подобрала возле машины, положила ее на стол.
- Нет, к сожалению. Все, что мне пока известно, - это то, что стреляли из винтовки калибра 7,62 мм.
Рохман с любопытством оглядел крошечный кусочек металла.
- Плохо дело, - выразительно прищурился он. - А вы догадываетесь, кто бы мог это сделать? Нонна ловко уклонилась от ответа:
- Знаете, что мне на это сказал Акиф Алиев? Что в городке не найдется и десятка людей, у кого нет причин желать, чтобы я умолкла навсегда.
- Верно, - задумчиво кивнул Рохман. - Знаете, Нонна, я вот что вам скажу. Конечно, я ничего не обещаю, но попробую что-нибудь разузнать. Дело в том, что когда практикуешь столько лет, сколько я, да еще в одном и том же крохотном городке, то поневоле обрастаешь.., скажем так, источниками информации, не всегда доступными служителям закона.
- Была бы очень благодарна вам, Семен. Рохман допил кофе и встал.
- А пока что будьте осторожны, Нонна. Вы ведь, в конце концов, одна из моих самых любимых клиенток!
- Угу, была, - промяукала Нонна. - Два года назад! Она проводила адвоката долгим взглядом, пока тот шел к выходу. На душе становилось теплее, когда она думал о том, что на свете есть такие люди, как Семен Рохман.
Поев, она поразмыслила немного и, решив, что домой ей не хочется, подумала, что лучше всего будет побродить еще немного по улице Багирова. Аляповатый красный с золотом трейлер Рафы Цыбина красовался у обочины дороги в двух шагах от бара "Огни Апшерона". Возле него возились сам Цыбин и давешняя рыженькая девушка.
Вытащив изо рта потухшую сигарету, Нонна приникла к окну бара. Прогалина в зарослях кустов, откуда в нее стреляли, была всего в ста метрах, не больше, от той лужайки, где был припаркован потрепанный трейлер этого вечного бродяги. Проезжая мимо лужайки вместе с Абоевым, Нонна успела заметить и самого Цыбина. Вполне возможно, задумчиво прикинула про себя Нонна, что старик видел человека, выпустившего в нее три пули подряд.
Встав, Нонна присоединилась к компании мужчин, толпившихся вокруг импровизированной сцены, а точнее, обычной платформы, которую водрузили возле задней откидной стенки трейлера, и увидела рыженькую.
Девушка была не только очень молода, но и хороша собой. Чтобы добавить перчинку в ее выступление, Цыбин, старый пройдоха, додумался обрядить ее в старое-престарое, давно вышедшее из моды платье, явно с чужого плеча, с оборванными рукавами и сползавшей талией, растянутое декольте которого достаточно щедро обнажало прелести девушки. А ей, надо признаться, было что показать.
Похоже, малышка была славная. Нонна только надеялась, что девочка понимает, что делает.
