Сергей Мавроди - Сын Люцифера. Книга 5. Любовь
Хм!.. Да... Хотя, а чего тут удивляться? А у нас? То же самое ведь при Сталине было. И стучали все друг на друга. И в концлагерях работали... В НКВД. А потом шли домой и теми же руками жен ласкали и детей по головке гладили.
Странное существо человек!.. Ко всему привыкает. Все, в конце концов, обычной рутиной становится. Даже казни и пытки.
Подгорнов вспомнил, как читал где-то Отчеты о работе Святой Инквизиции. Просто чисто рабочие документы. Служебные докладные, объяснения следователей и пр. У них, оказывается, тоже не просто так мучили. А строго по закону. Допрос первой ступени,.. второй,.. третьей... На первой винт на испанском сапожке можно только на два оборота закручивать. А на три уже ни-ни!
А какой-то следователь в нарушении инструкций ушел обедать и оставил заключенного висеть на дыбе. В результате чего тот провисел целых два часа, хотя по инструкции положено всего лишь полтора.
И тому подобный кошмар!
Более всего Подгорного поразило тогда полная обыденность всех этих бумаг. Их скучный, чисто канцелярский стиль. Как будто речь не о живых людях шла. А о водопроводных кранах. «В результате халатности слесаря такого-то...»
Да чего там инквизиция! Я же и про фашизм то же самое читал! Такие же точно отчеты, — Подгорнов встал и подошел к окну. — Переписку разных отделов гестапо. Хоз. отдел жалуется начальнику на оперативников.
«По недосмотру сотрудников крюки закреплены слишком высоко, вследствие чего подвешиваемые за ребра испытуемые в агонии бьются затылками о потолок, и известка облетает. В результате потолок приходится слишком часто белить. Отсюда и превышение сметы». Н-да-с. «Потолок приходится часто белить». «Превышение сметы». Только и всего. Ладно. — Подгорнов вздохнул, кинул последний взгляд в окно и пошел на кухню заваривать чай. — Что у меня за мысли!.. Бредни всякие читаю... Инквизиция, фашизм, концлагеря... Что за чушь! На фиг мне все это надо! Страсти эти, ужасы. Тьфу! Проще надо быть. Веселее. «Не! бе! да!! Да! да! да!! И тому... подобное».
* * *
— Слушай, тебя тут Андрияш ищет! — пробегавший мимо Заболотный на секунду приостановился и сделал страшные глаза.
— Зачем это? — с неудовольствием поинтересовался Подгорнов, слегка встревожившись и лихорадочно перебирая в голове все свои возможные прегрешения. Черт! Что там еще?! Вроде, все у меня нормально...
— А я знаю?.. — пожал плечами Заболотный, устремляясь куда-то дальше по коридору. — Просил зайти, как появишься.
* * *
— Значит, так, — начальник отдела Подгорнова, немолодой уже, грузный мужчина, оторвался от бумаг, посмотрел на Подгорнова и устало потер лоб. — Завтра к десяти утра подъедешь вот по этому адресу, — он протянул Подгорному какой-то листок. — Там тебе все объяснят.
— «Институт социальных исследований, — вслух прочитал Подгорнов. — Комната 30», — он взглянул на начальника. — И к кому мне там обратиться?
— Они в курсе! — начальник снова уткнулся в свои бумаги. — И не опаздывай, смотри! Давай, иди, у меня дел по горло.
* * *
— Можно? — осторожно спросил Подгорнов, заглядывая в указанную на бумажке тридцатую комнату.
Институт ему не понравился. Серьезные все какие-то, деловые. В белых халатах. На больницу дюже похоже. Чего меня сюда вообще направили-то, интересно было бы узнать? Впрочем, вот сейчас и узнаем...
— Да? — сидевший за столом худощавый мужчина лет сорока обернулся и вопросительно посмотрел на Подгорнова.
— Э... э... я из... — Подгорнов назвал свою контору.
— А-а!.. Да-да! Проходите, проходите! Присаживайтесь, пожалуйста. Я сейчас, — мужчина обернулся, еще немного поколдовал над компьютером и потом снова повернулся вместе с креслом к Подгорнову.
— Так-так!.. — пробормотал он, окидывая Подгорнова каким-то оценивающим взглядом.
Подгорнову этот взгляд тоже сразу не понравился.
Как насекомое какое-то разглядывает! Или морскую свинку, — неприязненно подумал он. — Присланную для вивисекции. Ладно, короче, Склифосовский! Говори, чего надо? Социальный исследователь хренов.
— Так в чем, собственно, дело? — с легким вызовом прервал Подгорнов подзатянувшуюся паузу. — Может, Вы мне все-таки объясните?
— Ага, ага! — с прежним интересом глядя на Подгорнова, удовлетворительно покивал мужчина.
Казалось, такое поведение Подгорнова доставляет ему чуть ли не удовольствие.
О! Какой, однако, любопытный экземпляр попался!.. сейчас мы его исследуем!
— Ну так?.. — совсем уже грубо снова спросил Подгорнов, решив больше не церемониться.
А с кем тут церемониться-то?! С этим мудаком в белом халате? Да ему, похоже, вообще все по хую! Как с ним разговаривают. Он, наверное, даже и не замечает ничего. Вежливо с ним разговаривают или нет. Витает там себе где-то!.. Как какое-то облако в штанах.
— Да, простите! — спохватился, казалось, мужчина, возвращаясь из каких-то своих грез. (Ну, точно! — презрительно подумал Подгорнов. — Ботаник, блин! Не от мира сего. Куда я попал?!) — А Вам разве не объяснили ничего? На работе?
— Нет! — отрезал Подгорнов, поискал глазами свободный стул, уверенно и по-хозяйски придвинул его к себе и непринужденно уселся. Давай-давай! Бухти мне про то, как космические корабли...
— Встаньте! — вдруг холодно приказал мужчина. Фраза прозвучала резко и хлестко как удар плетью.
Подгорнов от неожиданности высоко подпрыгнул, чуть не свалившись со стула, и торопливо вскочил.
— Во-от та-ак! — ледяным тоном, медленно, сквозь зубы процедил мужчина, неторопливо оглядывая Подгорнова. — Если Вас что-то не устраивает, я могу ведь прямо сейчас позвонить Вашему начальству и проинформировать его об этом. Чтобы прислали другого. Менее капризного. Ну?! — он положил руку на телефонную трубку, не отводя глаз от совершенно растерявшегося Подгорнова.
— Да нет-нет, Вы меня не так поняли! — торопливо залопотал тот. — Я просто хотел...
— Так-то лучше! — бесцеремонно оборвал его мужчина и снова замолчал, рассматривая Подгорнова.
Взгляд у него при этом был какой-то свинцовый. Подгорнову вспомнилась почему-то вдруг вчерашняя книга, про фашизм. Точнее, его вчерашние мысли по ее поводу. Про гестапо и испанскую инквизицию. Он внезапно поймал себя на том, что чуть ли не по стойке «смирно» стоит. Разве что руки по швам не держит.
Чего это он мной тут раскомандовался?! — попытался было слабо запротестовать Подгорнов и для начала позу хотя бы изменить, встать более расслабленно, ногу хоть в колене немного согнуть; но понял, что не может этого сделать. Вот не может, и все! Так и будет стоять, глазами начальство есть, пока ему «вольно» не скажут.
— Ладно, садитесь, — чуть смягчившись, буркнул, наконец, мужчина.
Подгорнов послушно сел. Мысль, что его простили, что на него больше не сердятся, неожиданно доставила ему какую-то прямо-таки детскую радость. Вообще подчиняться, как ни странно, было, оказывается, даже приятно! Как в армии! Казалось, Подгорнов снова каким-то волшебным образом туда перенесся. Все ясно и просто! Ни о чем не надо думать. Четкая система ценностей. Верх — низ, право — лево...
— Так вот! — жестко сказал мужчина, глядя в упор на Подгорнова. — Вы сейчас примете участие в секретном эксперименте. Государственной важности! — со значением подчеркнул он. — Подпишитесь, что Вы добровольно соглашаетесь в нем участвовать.
— А я могу отказаться? — нашел все же в себе силы пискнуть Подгорнов.
— Никакого вреда ни Вам, ни Вашему здоровью причинено не будет. Эксперимент совершенно безопасный, — словно не слыша его, продолжил мужчина, придвигая Подгорнову какую-то бумагу. — Вон там распишитесь, внизу, где галочка! — властно скомандовал он.
Подгорнов безропотно расписался.
— Так, хорошо... — мужчина взял бумагу, внимательно ее прочитал и на глазах у Подгорнова запер в массивный стенной сейф, которого Подгорнов сначала не заметил.
Что за чертовщина! — в панике подумал Подгорнов. — Что происходит?! Во что я вляпался?
Ему вдруг страстно захотелось оказаться дома или, на худой конец, в своей родной конторе «Рога и копыта». В милой сердцу атмосфере всеобщего распиздяйства и похуизма. Чай, там, наверное, сейчас пьют... С тортом. У Марьиной же сегодня день рождения...
— Пойдемте! — мужчина встал и открыл дверь, пропуская Подгорнова.
Выйдя, он тщательно запер дверь на ключ, и они молча пошли куда-то по бесконечному коридору. Мужчина впереди, Подгорнов чуть сзади.
Подгорнов чувствовал себя уже совсем скверно.
Может, повернуться и убежать, пока не поздно? — малодушно подумал он. — Вот прямо сейчас взять внаглую и убежать! Не побежит же он за мной?.. Да, а бумага?! С моей подписью?
— Проходите! — мужчина уже стоял у открытой двери и выжидающе смотрел на Подгорнова. Подгорнов, чуть замешкавшись, вошел. Мыслей никаких у него не было. Только какая-то холодная, сосущая пустота внутри. Будто его на заклание вели. Как барана.
Помещение, в которое они попали, это впечатление только усилило. Сердце у Подгорнова окончательно упало.
