Геннадий Прашкевич - Противогазы для Саддама
– Так и держаться, – кивнул Валентин. – Они не торопятся, и ты не торопись. Светиться нам не к чему.
– Да что за хреновина! – занервничал Сергей. – Считай, я вожу машину десять лет, но вот не припомню ни одного случая, когда бы гаишники мне помогли. У них одно желание – сорвать штраф. Вечно они втискиваются не туда, куда надо, вечно они требуют не то, что им могут предложить. Неужели раз в жизни я не могу сделать гаишников?
– Радиотелефон… – намекнул Валентин.
– Да нет у них радиотелефона!
Сергей выругался и от души выжал газ. Как молния на скорости в сто двадцать километров белая «тринадцатая» обошла оторопевших гаишников.
Эффект получился потрясающий.
Только что «восьмерка», как пестрый жук, как уже указанная гонконгская шлюха в полной своей боевой раскраске, ползла по шоссе, никуда не торопилась, правда, и вперед никого не пропускала, но стоило Сергею рвануться, как на «восьмерке» разом вспыхнули все мигалки и маячки.
– «Тринадцатая» с московскими номерами!.. «Тринадцатая»!.. «Тринадцатая»!.. Немедленно остановитесь!..
– Остановись, – приказал Валентин.
– Зачем? Они нас не достанут.
– Не будь дураком.
Выругавшись, Сергей тормознул, и «восьмерка», обогнув их, немедленно перегородила дорогу.
Хлопнула дверца.
Из «восьмерки» в бешенстве выкатился гаишный капитан.
Он сыпал крутым матом и размахивал длинными руками.
Сергей невольно ухмыльнулся:
– Иди, разбирайся.
Валентин нехотя вылез из машины.
Рослый, обтянутый камуфляжем, он, впрочем, оказался всего-то на пару сантиметров выше гаишного капитана, неустанно изрыгавшего страшные проклятия. Да как это так, мать вашу! Обойти офицера ГАИ, мать вашу! Да на такой скорости, мать вашу!
– Успокойтесь, офицер, – сухо произнес Валентин, показывая капитану служебное удостоверение. – У меня в Твери назначена служебная встреча, – он постучал пальцем по часам. – Время не терпит. Если сорвете, начальство меня не поймет.
– И правильно сделает! – задохнулся от бешенства капитан.
– Но начальство и вас не поймет, – сухо заметил Валентин. – Мы с вами люди в погонах. Наше дело – выполнять приказы.
– А дорожные знаки? Они для дураков придуманы?
– Никогда над этим не задумывался.
– А надо бы!
– Наверное. Но мы торопимся.
– А посигналить не могли? Мы что же, не при деле? Мы просто так тут катаемся? О чем думает ваш водила? Он что, не знает сигналов?
Сергей насторожился.
Ему как-то не приходило в голову, что у водителей Конторы могут быть разработаны специальные сигналы для таких вот случаев. Действительно, торопишься, а тебя все тормозят… Есть же, наверное, специальные сигналы… Летишь за сотню мимо гаишника, а тот спокоен… Вижу, мол, ты при деле…
Не переставая изрыгать проклятия, капитан пошел прямо на Валентина.
Валентин, впрочем, на провокацию не поддался и отступил в сторону. Не хватало еще ввязаться в драку! Но взбешенный капитан успокаиваться не хотел, так и напирал на Валентина:
– Знаки для кого ставят?
– Да ладно, – сухо, но как можно миролюбивее произнес Валентин. – Приношу свои извинения.
Эти извинения добили капитана.
Задохнувшись, он рванул на себя дверцу «тринадцатой»:
– Документы!
Сергей продолжал сидеть, свободно откинувшись на спинку сиденья. Он не видел смысла перебивать рев капитана какими-то словами. Правая рука привычно лежала на набалдашнике переключателя скоростей.
– Документы! Все документы, какие есть! – орал гаишник. – Немедленно!
Сергей сделал неопределенное движение.
Он как бы собрался привстать, но потом раздумал и вновь свободно откинулся на спинку сиденья. Видимо, все это должно было что-то означать.
Гаишный капитан, наверное, так и подумал.
Он вдруг смолк. Странное движение Сергея поразило его. Может даже, капитан уловил в нем скрытую угрозу. Осекшись на полуслове, он отступил и осторожно прикрыл дверцу. Потом, странно приседая на ходу, бросился к пестрой «восьмерке». До него, видимо, дошло, что два этих непонятных человека на пустынном шоссе действительно могут куда-то торопиться. При этом полномочия их могут быть очень серьезные.
Разбирайся потом с Конторой.
– Не могли предупредить? – бешено шипел капитан, влезая в раскрашенную «восьмерку». Он, наверное, впервые терпел поражение на вверенной ему территории. – Поговорим с вами в другом месте!
– Спасибо, офицер!
Валентин, не торопясь, кивнул Сергею:
– Трогай.
И оглянулся на разворачивающуюся «восьмерку»:
– Ну что? Добился? Теперь этот козел всю злость сорвет на своем водиле.
– Все они козлы.
– Капитан, конечно, бешеный, – покачал головой Валентин. – Но ты не прав. Он ведь срисовал наш номер.
– Ну и что?
– Как это что? – выругался Валентин. – А если он действительно захочет узнать, имеет ли наша машина отношение к Конторе? А если он действительно захочет узнать, на чье имя зарегистрирована машина? Кроме того, – выругался Валентин, – с той скоростью, какую ты держал, обходить гаишников официально могут только «пятнашки». На них стоят форсированные движки. Но я так тебе скажу, бегают они по дорогам вовсе не для того, чтобы бесить гаишных капитанов.
Отчего-то в скачках наших бурных дней… Ставят все не на людей, а на коней…
Успокоился Валентин только под Тверью.
– Твои приколы меня достали, – хмуро предупредил он. – Там, куда мы приедем, ты действительно должен помалкивать. Никакой на хрен красной ртути, никаких гонок и шума. Тем более, что по легенде мы будем представлять в Твери Службу безопасности Президента. Все ясно?
Сергей хмыкнул.
Особист, приятель Ермилова, оказался тоненьким очкариком, совсем не пожилым, как это представлялось почему-то Сергею. Этакий остролицый лис с вытянутым вперед носом, он часто щурился, остро присматривался, но сразу позволил Сергею загнать «тринадцатую» за металлические ворота воинской части.
– Мы тут как в берлоге, – охотно объяснил он, часто и мелко щурясь. – Но порядок держим во всем. Сами взгляните. Песочек на дорожках, агитплакаты. Все рядовые заняты. Каждая клумба выложена битым кирпичом. И кухня у нас нормальная. Горячее, само собой, компот. Вот только с этим… – потянул он длинным носом и облизнулся. – Вот только с этим у нас дерьмово…
– Серега! – моментально среагировал Валентин.
Сергей ухмыльнулся.
Ладно, решил он, раз приходится быть водилой, им и буду. Лишь бы шло на пользу дела. Раз не представляют меня как генерала, буду просто водилой. Есть в этом свои преимущества.
Нагружая сумку спиртом, соком и «сникерсами», он властным кивком подозвал к машине трех солдатиков, осторожно пасшихся возле вкопанной в землю пожарной бочки с водой. Зажав в ладонях недокуренные сигаретки, солдатики моментально вытянулись перед Сергеем.
– Расслабьтесь, бойцы, – развеселился Сергей. – Хватайте «сникерсы». Выпивки дать не могу, не положено. А вот сладкого не жалко.
В тесном кабинете уселись за столиком Валентин, усатый полковник-транспортник, и остролицый особист. Сергей на этот раз не вникал в беседу, устал, да и не понимал многого.
Разве что анекдоты.
«Товарищ капитан, прапорщик Иванов надрался!»
«С чего вы взяли, лейтенант?»
«А он снова зеркало бреет!»
Ха-ха-ха!
Американский сержант:
«У этих русских чего только нет! Воздушно-десантные войска, например. На одного десантника надо двух наших. А еще морская пехота. Там на одного русского уже троих наших надо. Но самое страшное у русских – это стройбат. Этим зверям оружие вообще не дают!»
Ха-ха-ха!
Лягушку вмял каток в свежий асфальт. Еле выдралась.
«Вот прижал, так прижал! Не то, что наши мужики в болоте».
Ха-ха-ха!
Ну и все такое прочее.
Офицеры, впрочем, не замечали Сергея.
У них свое наболело. Они говорили о своем, о наболевшем. Они сравнивали встречные новости и жадно глотали спирт. Ну, сидит рядом за столиком водила. Проверенный, наверное, раз посадили за общий стол. Только однажды, когда Валентин выходил в туалет, очкарик-особист прищурился:
– Как там Папа-то?
– Ну, как… – протянул Сергей. До него, к счастью, сразу дошло, на кого намекают. – Да нормально у Папы…
Офицеры переглянулись.
Сами они, наверное, так не считали, но ответ Сергея им понравился. Вот настоящий водила! Немного, конечно, чокнутый, но они теперь все такие. Такая уж у них служба.
– Не перегибает палку? – осторожно спросил особист.
– Папа, что ли?
– Ну да… В войсках всякое говорят…
– Да нет, нормально у Папы, – тупо повторил Сергей. – Он тот еще перец… Ну, иногда бывает, конечно… – Сергей неопределенно щелкнул пальцем по горлу. – Но это так… Это между нами…
Поддавший особист и полковник-транспортник зауважали Сергея.
Когда он увозил Валентина, они смотрели на него, как на вполне своего человека. Но самого Сергея интересовало другое. В офицерской общаге, где их разместили, он спросил:
