Александр Прозоров - Репортаж о черном "мерседесе"

Для тех, кто не понял, объясняю, что существует в нашем городе порода разумных существ под кодовым названием «толкинутые». Под сим общим прозвищем скрываются поклонники Толкиена и его «Властелина колец», а также поклонники и лютые ненавистники Перумова, Кунца, Прикли и прочих авторов, создавших достаточно яркие и самобытные миры. Не имея приличного компьютера, но страстно желая поиграть в «ходилки-стрелялки» среди декораций понравившейся реальности, эти фанаты делят или присваивают себе имена героев книг и начинают изображать жизнь по вымышленным правилам. По-научному это называется «ролевые игры».

В те времена, когда я столкнулся со столь экстравагантной компанией, они кучковались вокруг газеты «Сорока», и как раз в ней у меня имелся хороший знакомый по имени Сергей по фамилии Рублев. Просьба не путать с Рублевым Андреем, ныне покойным иконописцем. Сергей является писателем средней известности, тяготеющим к сверхбольшим и сверхмалым формам. Романы его в свет пока не вышли, а вот суперминиатюры хронически публикуются в газете под псевдонимами: Убивец, Неизвестный Автор, Запяточка, Человек-видимка, Дрессировщик бактерий, Простак, Изысканный Клаксон, Хам-с и множеством других. Лично я подозреваю, что в «Сороке» вообще только он один и печатается.

Рублев, несмотря на ранний час, оказался дома.

– Алло, – ответил он сонным голосом. – Который сейчас время?

– Уже девять, – взглянул я на часы. – Скажи, Сережа, а «толкинутые» сейчас где обитают?

– Клуб они свой где-то организовали. Тусуются там, семинары какие-то проводят, образованием занимаются. Отошли, в общем, от «сорокаманов», извращенцы.

– А переночевать у них можно?

– Да ну, как? Они снимают помещение, вроде союза писателей, и толпятся там целыми днями.

– А если увлекся кто-то слишком, пообщаться хочет подольше? Не просто на день заглянуть?

– Ну, за город они выезжают, палаточные городки ставят. Но это, когда тепло.

– А сейчас у них нигде ролевых игр не проводится?

– Да ты гвозданулся совсем, снег на дворе! Они летом играют, когда тепло, когда за жизнь бороться не требуется. Кстати, а с кем я говорю?

– Да какая разница, Сережа? Извини, что побеспокоил, – и я повесил трубку.

Пустышка. В отличие от нас, последователей дзен, для которых болезненно каждое расставание, «толкинутые», вроде христиан или синтоистов, предпочитают ночевать дома. Кандидат был прав только в одном – в их увлеченную толпу действительно можно незаметно затесаться и сгинуть на недельку-другую. Но, увы, не сейчас. Не сезон.

Минут десять я сидел рядом с телефонным аппаратом, обдумывая ситуацию, потом спохватился и лихорадочно вцепился в трубку:

– Алло! Лена? Ты меня извини, я тут вчера застрял на работе…

– Какая у тебя ночью работа?! Ты что, пожарник? Авиадиспетчер?

– Материал для статьи собирал. На Южном рынке. Сама знаешь, там куча контейнеров и ни одного телефона.

– А заранее ты про это подумать не мог?

– Ну, не знал я, что на всю ночь застряну, Леночка…

Аленка молчала. Кажется, про всю ночь я высказался напрасно, неприятные ассоциации навевает. Надо было что-нибудь про «очень долго», «очень много». Или вообще, что было много народу и большой скандал.

– Алло, Лена?

– Ну что еще…

– Извини, пожалуйста. Ну, бывает, непредвиденные обстоятельства. Ну, не так часто такое бывает. Пожалуйста…

Она вздохнула.

– Лена?

– Что?

– А над чем ты сейчас работаешь?

– Брошюра «Правила укладки парашютов». Издание второе, исправленное.

Обычный вопрос, обычный ответ. Но все-таки она обиделась. Ну, как ей объяснить, что ничего «этакого» у меня ни с кем не было, да и вообще никто кроме нее мне не нужен?

– Лена?

– Извини, мне сейчас некогда. Вечером поговорим.

Что ж, раз «вечером поговорим», значит вечером увидимся. Будем считать, что гроза пронеслась. Я сходил в ванную, принял душ, побрился, а потом снова поехал на Крестовский остров.

«Кронверкцы» в гостинице отсутствовали – как сказал портье: «Спортсменить на стадион уехали». Я отправился к Кировскому стадиону, но еще на полдороги, перед поворотом на Главную аллею, увидел Аллу. Она тоже опознала мою машину, помахала рукой и повернула в мою сторону:

– Соскучился.

– Ну, так вечером надо было приезжать, сейчас-то чего? Двести двадцатый номер.

– А вы что, в течение дня и отлучиться не можете?

– Ты чего? Зина убьет! Разве только в номер ко мне пойти после обеда. У нас полтора часа «тихих» по расписанию. А Таньку я спроважу, не боись.

– Вообще – никак не отойти?

– Если заметят – говна не оберешься.

– Ты не обращала внимания, Чернякова Юля тоже никуда не отлучалась?

– Сволочь ты, трахаль, – сморщилась Алла, – приезжаешь ко мне, а спрашиваешь про Юльку.

– А все-таки?

– Да ее и так чуть не каждую неделю домой отпускали. Она у нас блатная, папа – спонсор. Ладно, побегу. А то только дыхание тут с тобой сбиваю.

Она резко сорвалась с места и умчалась вперед, по сухой асфальтовой дорожке меж двух высоких, белых в мелкую черную крапинку, сугробов. Кажется, обиделась. День у меня сегодня такой – теток обижать. Однако приехал я сюда отнюдь не для того, чтобы заводить романы, а в поисках уже оплаченного ответа на вполне конкретный вопрос. Три дня прошло, а итогов – никаких. Я достал блокнот и открыл на последней страничке:

Менты шустрили

Пропала Юля, считай, что утром. Я понимаю, беда может случиться с каждым, и все же преступления в основном происходят не в это время суток, да сгинуть днем в центре города, не оставив свидетелей – нонсенс. Тайный несчастный случай еще менее вероятен. Так или иначе, с такими ситуациями милиция разберется куда лучше меня.

Уравновешенная-трудолюбивая-волевая

В секту она все равно могла забрести, но на цепи там никто никого не держит. Кандидат прав, такая, как она, на тренировку все равно бы явилась. Тем более накануне ответственных соревнований. Хотя нет, тут я душой покривил – не может она попасть в секту. Если спортсменка – Алла, например, – готова даже на тренировки бегать с вывихнутой ногой, под уколами, то какой силы должно быть воздействие, чтобы она сбежала перед самыми соревнованиями? Подозреваю, что самый прекрасный из юношей и самое страстное чувство все равно не смогут сбить ее с пути.

Но тогда что?

Милиция, привыкшая каждый день разгребать уголовную грязь, наверняка заподозрила преступление, я, саньясин без диплома – секту. Интересно, а что в первую очередь придет в голову спортсмену? Особенно такому, который ничего, кроме лыжни и винтовки не видит, и даже домой раз в неделю может только по большому блату попасть?

Ковер, винтовка

Восемьсот рэ, Андалузия

Это все то, что Юля могла увидеть в свои редкие часы свободы. Маловато для выводов. И тем не менее: я прекрасно знаю, что иногда в людей попадает молния, иногда на них нападают акулы, куда чаще они попадают в секты или становятся жертвами преступлений – все это случается, но разве мы принимаем в расчет возможность встречи с одичавшим крокодилом, когда планируем свой день? Чтобы найти пропавшую девчонку, нужно понять, какое событие наиболее вероятно для нее, поймать за хвост ниточку ее рассуждений, а не выстраивать свою линию.

Что мы имеем? Четырнадцатилетнюю девицу, которая всю жизнь жила на всем готовом по расписанию и ничего, кроме тренировок и соревнований, не видела – всякие там кино поздним вечером по видео или поездка с предками по загранпутевке не в счет. Редкие свободные минуты тратила на посещение родного дома. Правильно? Не совсем: во-первых, зачем девице, живущей на всем готовом и не имеющей права никуда отлучаться, восемьсот рублей? Впрочем, любой дурак придумает, зачем молодой девушке может понадобиться немножко денег. Белье красивое купить, как в видике. Командное белье в клубах, кажется, еще не выдают?

Тогда остается одно – Андалузия. Помнится, выбирать путевку на Желябова Юля ездила одна.

Я спрятал блокнот, завел машину, развернулся и двинул к Невскому проспекту.

Ничего особенного в Бюро путешествий и экскурсий увидеть не удалось. Точнее, и самого Бюро уже давно не осталось – в его обширных помещениях разместилось огромное множество мелких туристических фирм. Реклама, объявления, стенды. Ничего интересного. Я немного побродил, глядя по сторонам, но конторы, предлагающей прогулки в Андалузию, не нашел. То есть, предлагали все, и найти ту самую не представлялось возможным.

Куда еще могла сунуться девчонка? Помнится, на самом верху туристский клуб обитал.