Линн Каллен - Миссис По

Наше внимание привлекли возбужденные женские голоса у дверей. Под руку с мисс Линч в салон вошел мистер По, элегантный и хладнокровный. К нему, шурша юбками, устремились мисс Фиск и ее массачусетская подруга, мисс Алкотт. Горячая волна острой муки превратила мои колени в студень.

– Думаю, у нас есть свой собственный мистер Лист, – сказала мисс Фуллер.

– Этот человек – пьяница, – пробормотал преподобный Гризвольд.

– Это не имеет значения, дружище, – сказал мистер Грили. – Лист, может быть, наркоман. Женщинам нет дела до таких вещей.

– Женщинам есть дело, – сказала я.

Все воззрились на меня.

– Отчего же дамы находят мистера По столь привлекательным? – спросил мистер Брэди. – Если, конечно, вы не возражаете против такого вопроса.

Мисс Фуллер, играя своим костяным ожерельем, проговорила:

– Он невозмутим, холоден и остроумен внешне, а внутри него бурлит океан страсти. Женщины просто хотят окунуться в этот океан. Вы согласны, Френсис?

Преподобный Гризвольд потер мою руку.

– Задавая такие вопросы, вы оскорбляете миссис Осгуд. Об этом можно спрашивать лишь тех, кто лишен нравственных устоев.

Мисс Фуллер нахмурилась:

– Отчего вы, Руфус, считаете влечение женщины к мужчине столь грязным?

Над выбритой верхней губой преподобного Гризвольда проступили капли пота:

– Вот уж не думал, что есть нужда объяснять вам такие вещи! Превосходно, если замужняя женщина преклоняется перед супругом, но в результате необузданного поклонения перед мужчиной вне брака как раз и получается эта ваша листомания. Вы можете сколь угодно легкомысленно относиться к этому, мисс Фуллер, но, если отказаться от ограничений, женское вожделение может стать опасной патологией, вредной и для самой больной, и для общества в целом.

– А что насчет мужчин? – хмыкнула мисс Фуллер. – Они тоже не могут себя контролировать?

К нашему кружку подошел высокий джентльмен со стаканом воды в тонких пальцах. Его морщинистое лицо и длинный череп с пучком волос на макушке напомнили мне клубень ямса.

– Прошу меня простить, – сказал он, – но я невольно подслушал вас. Я полагаю, что необузданное вожделение в равной мере мужчин и женщин может привести к краху нашего общества, но все же не вожделение станет его причиной.

– Скажите на милость, – раздраженно проговорил преподобный Гризвольд, – а что же?

– Сильвестр Грэхем,[57] – представился джентльмен, пожимая всем руки, – из Коннектикута. А мой ответ на ваш вопрос таков: жадность.

Мистер Грили рассмеялся:

– Так вот где корень всех пороков?

– Не всех, – мудро улыбнулась мисс Фуллер.

– Я совершенно серьезен, – сказал мистер Грэхем. – Жадность и то, что мы едим. Именно жадность заставляет молочника снимать с молока сливки, делать из них разные продукты, а потом разводить в снятом молоке мел и с прибылью продавать это пойло. Жадность искушает мясника рубить вперемежку мясо больных и здоровых коров, а потом набивать этой смесью колбасы, добавив туда потроха и навоз. Жадность подвигает пекаря использовать муку из непророщенной пшеницы без питательных чешуек и добавлять в тесто квасцы и хлор, чтобы хлеб был белее и быстрее пропекался. Американцев постоянно травят во имя прибыли, порождая расу слабоумных людей, склонных к похоти и вожделению.

– И что же вы предлагаете, мистер Грэхем? – спросил мистер Грили.

– Вегетарианскую диету и продукты из цельнозерновой муки.

– О, я слышала о вас, – сказала мисс Фуллер. – Вы хотите, чтобы люди ели ваши крекеры – крекеры Грэхема.

– Так называют мой рецепт, – краснея, сказал мистер Грэхем. – Да пусть зовут как им угодно, лишь бы ели эти крекеры вместе с полезными овощами и фруктами.

Мистер По тихо, как рысь, возник рядом со мной. Я смотрела вперед, но пульс мой участился.

– И что будет, – тихо сказал мистер По, – если все мы станем есть ваши крекеры?

Мистер Грэхем кивнул ему и сказал:

– Это уменьшит влечение.

– А это желательно?

Я не осмеливалась на него посмотреть, лишь вытащила руку у преподобного Гризвольда.

– Несомненно! – воскликнул мистер Грэхем. – Сколько людей разрушило свои жизни, дав волю влечению!

– Вот-вот! – поддержал преподобный Гризвольд.

Голос мистера По звучал невозмутимо:

– Прошу простить меня, но я не могу с вами согласиться. Ведь множество людей улучшили свои жизни, следуя влечению.

– Скажите это Клеопатре с Марком Антонием, – отрезал мистер Грили.

– Они же убили себя, – сказал мистер Брэди, – не правда ли?

Мистер По словно бы не слышал их:

– Влечение вдохновляет нас на самое лучшее, на что мы только способны. Не так ли, миссис Осгуд?

Мистер Моррис прекратил игру и присоединился к нашему кружку:

– О чем бы вы ни беседовали, у вас самое интересное выражение лиц в этой комнате.

– По сказал, что влечение вдохновляет людей на самое лучшее, – сухо пояснила мисс Фуллер.

– Правда? – сказал мистер Моррис. – Я думал, оно лишь заставляет их лезть в самое пекло.

Мистер Брэди поправил очки на переносице.

– И это тоже, но я бы сказал, что, может быть, реализованное влечение идет человеку на пользу. Вы наверняка слышали старое выражение, что за каждым великим человеком в истории стоит…

– А скажите мне, – перебила мисс Фуллер, – кто стоит за каждой великой женщиной? – Ее взгляд пробежал по лицам беседующих и остановился на мне. – Правильно. Никто. Она всего добилась сама.

Мужчины нашего кружка хмуро смотрели на нас с мисс Фуллер, словно пытаясь отыскать брешь в ее заявлении.

– Кстати, о великих женщинах… ну или, по крайней мере, об очень богатых женщинах, – сказал мистер Грили. – Вы слышали, что дом мадам Рестелл чуть не сгорел?

– Вы не шутите? – расхохотался мистер Брэди. – Это, очевидно, было адское пламя?

– Пожар начался с сарая за ее домом, – сказал мистер Грили. – Пожарные потушили огонь, когда он перекинулся на кухню. Они заявляют, что там поработал поджигатель.

Мистер По сжал челюсти.

– Как они об этом узнали? – требовательно спросил он.

Мистер Грили отстранился, и на его резиновом лице возникло удивленное выражение, вызванное горячностью поэта.

– Полагаю, на основании улик.

– Вам незачем так напирать на него, По, – сказал преподобный Гризвольд.

Отчего мистер По так обеспокоен? Быть может, дело в том, что пожар произошел совсем близко к его дому?

– Занятно было бы посмотреть, кто выбежал из этого дома, – сказал мистер Грили. – Можно было бы составить список известных любовниц Нью-Йорка.

– Это не слишком милосердно, Гораций, – проговорила мисс Фуллер.

– Пока я не забыл, – вдруг повернулся ко мне мистер По. – Моя жена приглашает вас завтра с нами на пикник.

Я моргнула, чтоб скрыть недоверие во взгляде. Что хорошего может выйти из такого приглашения? Почему мистер По не отговорил жену?

– Она, знаете ли, очень к вам расположена, – сказал мистер По. Потом он посмотрел на остальных. – Я желал бы пригласить всех присутствующих. Мы собираемся поплавать на Тертл-бей.

– Поплавать? Лед сошел с реки только шесть недель назад, – сказал мистер Брэди. – Нет уж, спасибо.

– Тертл-бей слишком близко к моему дому, – добавил мистер Грили. – А я стараюсь при каждом удобном случае избегать жены и своего «Замка Печали».[58] Вот если вы захотите устроить пикник на внутреннем дворе «Астор-хауза», я присоединюсь.

– На меня тоже не рассчитывайте, Эдгар, – сказала мисс Фуллер. – После того как я закончу писать о своем посещении острова Блэквилл, мне предстоит взять интервью у женщин-основательниц организации, цель которой – заняться перевоспитанием горничных. Очевидно, эти дамы полагают, что горничные слишком уж склонны к побегам. Я-то считаю, что перевоспитание пойдет куда быстрее, если мужья дам оставят горничных в покое и не будут к ним приставать.

– Маргарет, – сказал мистер Брэди, – да вы парень не промах!

Мужчины рассмеялись, а потом один за другим отклонили приглашение мистера По, хотя мистер Грили и предложил ему своих лошадей и линейку, в которой он ездил за городом. Тема пожара у мадам Рестелл была совершенно забыта.

– Преподобный Гризвольд, – сказал мистер По, – я еще не слышал вашего ответа. Не желаете ли поехать с нами?

Губы преподобного Гризвольда искривились в усмешке:

– Только чтобы посмотреть, как шок от холодной воды смоет улыбку с вашего лица.

Мистер По кивнул, словно услышав любезность.

– Великолепно. А потом вы должны будете непременно рассказать мне об этом. Ну а вы, миссис Осгуд, вы с нами едете?