Кристофер Мур - Вампиры. A Love Story
- Ты моих родителей перепугаешь до смерти.
- С родителями живешь?
- Ну, э-э-э… да, э-э-э, живу, э-э-э…
Пока он мычит, вытаскиваю из кармана ручку и пишу номер своего мобильного у него на руке. Прячу ручку и целую его (крепко и страстно, ему явно нравится), потом отталкиваю и хлопаю по щеке, а то еще подумает, что я потаскушка. Но несильно, а то еще подумает, что я к нему равнодушна.
- Позвони мне, - говорю.
- Обязательно.
- И не вздумай постричься.
- Никогда.
- И будь осторожен.
- Ты тоже.
- И спасибо за то, что спас мне жизнь.
- Пожалуйста. Спасибо тебе за поцелуй.
И вот я - непорочная Джульетта Белая Дьяволица, а он - мои сладкий Ромео Ниндзя (опять Япония, мать ее, надо бы поискать китайские метафоры, только в голову ничего не приходит, кроме «Дим Сум». А при чем тут рыбные палочки, еще обидится).
Черт. Мобильник звонит. Это Джаред.
Как поздно уже!
Двадцать семь
Вот уж опустили так опустили
- И вот Люцифер Два подбирает окровавленный меч и берет Джареда Белого в супруги, и они правят сородичами во веки веков, - торжественно заканчивает Джаред краткое (и часа не заняло) изложение своей вампирской эпопеи.
- Что скажете?
- Мне понравилось, только, по-моему, персонажи проработаны недостаточно. - В Томми просыпается писатель.
Может, за разговорами удастся забыть о разыгравшейся жажде?
Джаред смотрит на Джоди, вздернув нарисованную бровь.
- Скажу, что нам надо немедленно вырваться из этого подвала, даже если для этого придется поубивать твоих родителей и маленьких сестер. Ничего не поделаешь, лес рубят - щепки летят.
- Нет, что ты скажешь о моем романе?
- Это и не роман вовсе. Это какая-то сексуальная фантазия про тебя и твою крыску:
- Ничего подобного. Просто у моих персонажей те же имена.
- Позвони Эбби на сотовый еще раз, - сквозь зубы приказывает Джоди.
- Скажи, чтобы она возвращалась, - добавляет Томми.
От жажды крови у него уже все тело сводит.
- Придется подождать. Здесь херовая связь. - Джаред берет крысу и мобильник, распахивает дверь и поднимается по ступенькам.
Томми поворачивается к Джоди:
- Ужас, до чего есть хочется.
- Мне тоже.
- Может, нам Джареда пустить на корм?
- Это ты плохо придумал.
- Может, и плохо, - говорит Томми.
- Но Уильям-то в больнице, а где Эбби, мы не знаем. Выбор небогатый.
- Давай просто возьмем и уйдем. Что такого страшного случится? Напугаем родителей Джареда? Мне кажется, их уже трудно испугать чем бы то ни было.
- Замечательно, только куда нам податься завтра? В гостиницу? Будь у нас деньги, мы бы поставили Эбби у дверей в качестве часового, чтобы горничных отгоняла. - Лицо у Томми светлеет.
- Слушай, а может, Эбби прихватила деньжат в мансарде?
- Может, Эбби и в живых-то уже нет. - В голосе Джоди звучит уже нечто большее, чем раздражение.
- Ты хоть в курсе, что Илия собирался убить тебя? Если он следил за нами, то знает, кто такая Эбби. Она будет следующая. Нам немедленно надо отсюда валить. Это просто ужас, она ведь там совсем одна.
- Прямо к нему в лапы отправилась. - Томми обхватывает голову руками.
- Я больше не могу, Джоди. Зачем ты так со мной поступила? Ну состоял бы я при тебе на побегушках и жил бы полноценной жизнью. А теперь я живу от жрачки до жрачки, а другие люди рискуют жизнью ради меня. Все хотят нас убить, всем от нас что-то надо. Я из Индианы, нас на Среднем Западе к такому не готовят.
Джоди соскальзывает с кровати на пол и обнимает Томми за плечи.
- Все не так, Томми. Мы подобны богам. Да, мы вынуждены охотиться, но ты только дай волю сидящему в тебе хищнику - и тревога исчезнет. В тебе достаточно силы.
- Силы? Какой? Я уже готов был закусить крысой.
- Если хочешь, пожалуйста. Она все равно противная.
Томми вырывается из ее объятий.
- Ни за что.
Влетает Джаред, накачивая себя из ингалятора.
- О господи! О боже! Ей попался крутой парень, настоящий ниндзя, и они типа втрескались друг в друга по уши. А эти кренделя, которые, вы говорили, вас похитили, они теперь все вампиры. Их возглавляет какая-то мармыга, она пыталась укусить Эбби. Но Эбби всех их сделала при помощи переносного излучателя. Молоток девка! Мне бы ее нахальство.
- Где она сейчас? - интересуется Джоди.
- В кофейне Талли на Маркет-стрит. Я ей вроде как одолжил двадцатку. С вашей рождественской премии вернет. А мне тоже не помешает рождественская премия…
- Позвони ей и скажи, чтобы никуда не уходила. Мы уже в пути.
- Мы? - уточняет Томми.
«Выйти, выйти отсюда поскорее - и на поиски донора!»
- Ты - нет, - отрезает Джоди.
- Мы. И она осторожно бьет Джареда по плечу, стараясь не зацепить крысу.
- Только ты и я? - удивляется Джаред.
- Да. Сейчас пойдешь к родителям и сделаешь страшное признание: у тебя в комнате весь день была особа женского пола. Потом выхожу я, и ты меня представляешь как свою девушку.
- Ладно. Типа согласен. Краситься будешь? Карандаш для бровей, черная губная помада…
- Я из тебя эту кладбищенскую дурь выбью, крысотрах, - извещает его Джоди с улыбкой. Почти теплой. Не ледяной, это точно.
За свою очень долгую жизнь Илия Бен Сапир повидал всякого. Его травили, бичевали, пытали, топили, сажали на кол, бросали в темницу и даже дважды сжигали - вот вам образчик нетерпимости и ксенофобии, - но за восемь веков никакая «хонда», какие бы причудливые узоры ее ни покрывали, не вставала у него на пути. Хоть Илия и находил теперь радость в новизне впечатлений, однако в гробу он видал такую новизну. Ничего бы не потерял, проживи и еще восемьсот лет без лучевых установок.
Вампир ковыляет по аллее, то и дело хватая у помойных баков крыс и обращая их во прах, дабы набраться сил и завалить полнокровную жертву. Вот и еще урок. А не надо высовываться. Что-то такое должно было случиться, ведь технология не стоит на месте. Смертные взяли и изобрели новые средства для обнаружения и уничтожения вампиров. А он сам-то разве не пользовался новейшими достижениями? Взять хоть яхту с автопилотом, многочисленными датчиками и герметичным трюмом-склепом. Самонадеянность сгубила, ничего больше. Среди дойного стада попалась корова поумнее и нашла способ, как упаковать солнечные лучи и в нужный момент выпустить наружу. Пусть себе сжигают самоуверенных болванов. Если бы сами вампиры не показали свое слабое место, корова бы в жизни не додумалась. В Илии так и кипели униженность, злоба и голод, приправленные легкой грустью. Ведь вампир успел привязаться к желтому комбинезону. А теперь от одеяния остались только вплавленные в кожу черные полиэтиленовые шарики.
Катая их между пальцами, вампир подбирается к булочной и прячется между мусорным баком и белым фургоном. Вот и жертва, ждать пришлось недолго. Булочник в теле - это слышно по его шагам, - значит, пищи хватит для полного излечения. Дверь открывается, несчастный, вытряхивая из пачки сигарету, появляется на пороге. Аура у него розовая, здоровая, сердце стучит ровно и громко - и простучало бы еще долгие годы, если бы не Илия. Обычно он употребляет только слабых и больных, которые и так одной ногой в могиле, но сегодня особый случай. Вампир кидается на булочника сзади, валит на землю, одной рукой зажимает рот, а другой нажимает нужные точки на шее. Две секунды - и толстяк теряет сознание.
Илия пьет. Жертва еще дышит, а струпья сожженной кожи уже с треском отваливаются, процесс заживления идет полным ходом. Шею сворачивать не будем, на этот раз обойдемся без мертвого тела. Илия сметает прах с одежды булочника и облачается. Его белых кроссовок огонь не коснулся - не то что желтого комбинезона. Башмаки и кошелек булочника летят в мусорный бак. Илия рассовывает по карманам деньги и удаляется. Теперь он с головы до ног в белом.
Вампир усмехается про себя. Что за зловещая ирония. Люди часто говорят: «На меня снизошло озарение». Для Илии этот штамп зазвучал по-новому. Его так здорово озарило, что, пожалуй, пора выходить из игры. Ну их, эти человеческие страсти, пора и честь знать. Осталось только подсчитать потери. И свести счеты.
Хотя ее будет жалко убивать.
Ничего, смерть кое-кого другого доставит радость.
Обгорев во второй раз в течение двух дней, Синь готова устроить массовую резню - только бы поскорее излечиться. Но Зверье останавливает ее, бормоча что-то невнятное про мораль. Ведь убивать, знаете ли, нехорошо.
- Вы все обгорели! - рычит Синь.
- Не время повышать нравственный уровень! Где была ваша совесть, когда вы употребляли меня по двенадцать раз на дню?
- Это совсем другое дело, - возражает Дрю.
- Тебя за этим и пригласили.
- Во-во, - добавляет Джефф.
- И заплатили.
- Никто не пострадал, амиго, - присоединяется Густаво.
