Леонид Иванов - новые времена - новые заботы
— Да, первую зиму работает, и очень хорошо.
— А больше в районе ни у кого таких устройств нет?
— Насколько я знаю, и в крае еще никто подобного не сделал, — язвительно бросил Коршун.
— Все, Александр Кириллович, — поднял еще раз руки вверх Павлов. — Спасибо за ваши упреки по моему адресу…
— Лишь бы на пользу делу вышло, — улыбнулся в ответ Коршун и пригласил Павлова в отведенную ему комнату.
6
Павлов умел вставать в любое назначенное им самим время. Работая в МТС, он обычно давал себе команду на подъем в пять утра, став председателем райисполкома — поднимался в шесть, а переехал в город — «превысил» этот показатель еще на час…
А здесь, в совхозе, укладываясь спать, он решил проснуться в шесть часов, рассчитывая, что и Коршун поднимется не раньше: все-таки зима, слишком рано вставать нет необходимости, да и легли поздно.
Первое, что он увидел, проснувшись, — яркий луч солнца, пробившийся сквозь заснеженные тополя в окно. Глянул на часы — начало седьмого… Живо поднялся, оделся и, выйдя из своей комнаты, осторожно приоткрыл дверь к Коршуну. Кровать была заправлена, в комнате никого. Петрович же спал, его храп доносился из-за стены.
«Идиллия!» — усмехнулся Павлов. Умываясь, провел рукой по подбородку: можно не бриться.
На улице было светло и от яркого солнца, и от белого-белого снега, какой в городе можно увидеть лишь сразу после бурана. Легкий морозец приятно освежал, дышалось легко. Тополя, окружающие директорский дом, припудрены инеем, не шелохнутся даже. А под ними в кустах возятся воробьи.
Вздохнув полной грудью, Павлов подумал: жаль, что молодые не понимают прелестей сельской жизни. А когда поймут, может, будет уже поздно, потому что определится жизненный путь… И вспомнят про деревню, когда начнут принимать всевозможные пилюли и капли, что здесь легко заменяет сама природа.
Павлов вышел на главную улицу. Это был бульвар. Посередине прямой и длинной улицы широкая полоса деревьев. Здесь березки соседствовали с тополями, а по краям сирень и акации. Павлов пошагал по певучему снегу вдоль этой лесной полосы, миновал два двухэтажных кирпичных здания. В одном из них размещалась средняя школа, на другом вывески не было, но Павлов догадался: это новый интернат, о котором вчера упоминал Коршун. Почти вся улица застроена кирпичными домами, точно такими, как у директора, — двухквартирными, просторными, обнесенными штакетником, за которым в глубоком снегу торчат яблоньки, какие-то кустики, остатками стеблей обозначены цветочные клумбы.
В конце бульвара Дом культуры, а по соседству с ним возводят новое светлое здание из стекла и бетона. Завершают второй этаж, но, как видно, будет и третий. «Почему Коршун не сказал об этой стройке? — подумал Павлов. — Неужели новый Дворец? Пожалуй!..» Он вспомнил, как Григорьев еще говорил, что Коршун был у них, и тоже решил строить Дворец в комплексе с физкультурным залом, но в современном стиле…
Отсюда хорошо виден животноводческий городок — двенадцать кирпичных корпусов под черепицей. Павлов круто зашагал в ту сторону.
На ферме его и встретил Коршун. Он, оказывается, побывал уже и в отдаленных поселках.
— Сейчас тут никого уже нет, — доложил он Павлову. — Дойка закончилась, скот накормлен, отдыхает…
Павлов все же зашел в коровник. Коршун подробно объяснил ему действие пневматической установки. Раньше на уборке навоза из коровников было занято больше двадцати скотников, а теперь один лишь механик следит за работой пневматики. И что особенно важно — навоз теперь автоматически подается в хранилище, а это позволило механизировать вывозку его на поля.
— Установка эта оправдывается за два года, — замечает Коршун. — Это в смысле затраты средств. Но трудно оценить выгоды, так сказать, моральные — облегчение труда, повышение культуры производства…
После завтрака Павлов и Коршун пришли в контору, а там их ждал секретарь райкома Каштанов.
Павлов в этот раз не собирался быть в райкоме, но коли встреча произошла, он решил поближе присмотреться к Каштанову, сравнительно молодому еще секретарю — ему нет и сорока. Каштанов партийную работу начинал в колхозе, потом был секретарем совхозного парткома здесь, в «Иртышском», а после учебы в партийной школе стал директором другого совхоза в этом же районе. Второй год, как он сменил тут Попова, который больше десяти лет возглавлял партийную организацию, держал район, как сам любил говорить, «на среднем уровне», но явно отстал от требований времени. А сейчас Павлову представилась возможность «прощупать», каков новый секретарь.
Каштанов со знанием дела доложил о положении в районе. Упомянул и о перераспределении кормов.
Павлов заметил, что некоторые недовольны, когда «урезают» сильных в пользу слабых.
Каштанов взглянул на Коршуна, смутился, бледные щеки его порозовели.
— А как же быть, Андрей Михайлович? Губить скот?
— Ну а если бы совхоз Коршуна был в другом районе и у вас запасливых хозяев не оказалось, как бы вы поступили? — спросил в свою очередь Павлов.
Каштанов замялся. Чуть развел руками, хотел что-то сказать, но поперхнулся, закашлялся.
— Вы тоже были директором, от вас забирали корма для других? — прямо поставил вопрос Павлов.
— Каждый год забирали, — быстро ответил Каштанов.
— И вы не роптали?
— Конечно, роптал, Андрей Михайлович… Даже жаловался в краевое управление, но мне разъясняли, что крайком партии действия райкома считает правильными.
— Значит, то, что вам не нравилось как директору, нравится как секретарю райкома? — усмехнулся Павлов, пропустив мимо ушей упоминание о позиции крайкома.
— Тогда я смотрел только со своей колокольни…
— Значит, ваше мнение было ошибочным? — продолжал испытывать Павлов. — А вот Александр Кириллович считает, что и теперь такие действия неправильны, так как подрывают общее дело, отбивают руки у заботливых хозяев, плодят бездельников. Как вы на это смотрите?
— Другого выхода я не видел, Андрей Михайлович, — тихо начал Каштанов. — Но вообще-то… Александр Кириллович прав! — более твердо произнес он.
Такой ответ понравился Павлову: честный! И он высказал свое личное мнение, укрепившееся после ночной беседы: следует запретить такие изъятия «излишков». Страховые фонды кормов должны создавать все хозяйства, без исключения. И это дело райком должен взять под свой особый контроль.
— Но прорывы бывают, Андрей Михайлович, они почти неизбежны. В любом районе есть отстающие…
— Конечно, даже в самом передовом районе кто-то будет последним… И вот тут поступило предложение: в сводках о работе районов рядом со средними цифрами обязательно давать показатели самого отстающего хозяйства. И работу первого секретаря оценивать по этой дополнительной графе.
— Это мысль Александра Кирилловича, — догадался Каштанов. — Когда вместе работали, мы осуществляли ее в совхозе: работу управляющих оценивали по показателям отстающей бригады. Тогда это вызвало большое оживление! Получилось хорошо, отстающие бригады быстро подтягивались при помощи управляющего… И место этой занимала какая-то другая бригада.
— И опять управляющий в ответе за отстающую! — воскликнул молчавший до этого Коршун. — Это стимул. Мы и сейчас при подведении итогов соревнования придерживаемся того же принципа.
— Думаю, что и в крае он привьется, — твердо сказал Павлов. И перевел на другое: — К вам, товарищ Каштанов, претензия. Вы ведь много почерпнули, работая в этом хозяйстве, сами проводили, оказывается, интересные начинания, а потом растеряли этот опыт.
— А мы агитируем… Мы не делаем секрета из передового опыта, но планирование-то предоставлено руководителям хозяйств. Доверие…
— Вот-вот! — подхватил Павлов. — Но доверие должно быть активным, а не пассивным. Вы не имеете права быть только популяризатором. Что проверено практикой, в чем вы совершенно убеждены, то надо энергично проводить в жизнь. А как же иначе? Если, скажем, белый донник показал себя с хорошей стороны, обяжите все хозяйства использовать его. А для выбора путей и способов полная свобода действий. Понимаете? Дайте срок на освоение правильных севооборотов, предложенных руководителями хозяйств, но проверяйте исполнение, наказывайте тех, кто только на бумаге мастер пользоваться своими правами.
Павлов разговорился. Собственно, излагал он то, что будет в его докладе на совещании актива. Ведь и в самом деле у них в крае найдены уже разумные решения многих трудных проблем производства на полях и фермах. И нужен более строгий спрос за практическое применение проверенного передового опыта.
Каштанов с вниманием, как казалось Павлову, выслушал его. И все же опять спросил:
— А как быть сегодня с кормами?
