Александр Зиновьев - Гомо советикус
– Не думай, что я – сталинист, – говорил Вдохновитель. – Я хочу лишь сказать, что сталинизм до сих пор рассматривали либо со стороны (глазами западных наблюдателей), либо с точки зрения личного аппарата власти Сталина и системы репрессий. Настало время посмотреть на сталинизм снизу, т.е. как на массовое явление, как на великий исторический процесс подъема миллионов людей с самых низов общества к образованию, культуре, творчеству, активности. Много погибло, это верно. Но гораздо больше уцелело, изменило в корне образ жизни, поднялось, жило интересной, сравнительно с прошлым, жизнью. Это был беспрецедентный в истории культурный, духовный и деловой взлет огромных масс населения. Это был процесс творческий во всех основных аспектах жизни. Он еще не оценен по достоинству. Думаю, что нужны столетия, чтобы отдать ему должное со всей объективностью. То, что мы имеем сейчас, – убогость, серость, унылость по сравнению со сталинским периодом. Но мы с тобой не историки, а деятели и мыслители, – говорил Вдохновитель. – Я заговорил о сталинизме вот почему. Если бы мне новый Сталин предложил хотя бы на два-три года полную власть в моей сфере деятельности, но предупредил бы, что я через эти два-три года буду расстрелян, я принял бы это предложение. Я хотел бы хоть раз в жизни и хотя бы на короткий срок влить свою мысль и волю в какой-то ручеек большой истории. При Сталине это было возможно. Теперь – нет. Знаю, что дело тут не в личности Сталина, а в характере самой эпохи, породившей в том числе и Сталина. Но мы привыкли персонифицировать эпохи и связывать несбыточные надежды с личностями.
Творческая лаборатория
Сегодня Писатель разговаривал со мною так, будто его выбрали секретарем партбюро или председателем месткома. И он имел для этого достаточно серьезные причины: у него взяли интервью для журнала. Причем интервью не о тяготах цензуры в Москве и не о свободе творчества на Западе, а о его, Писателя, творческой лаборатории. «В конце концов, довольно политики, – горделиво говорил он, глядя в потолок, – я же художник. Я же мастер слова. Мне же важнее говорить о моих приемах творчества. Знаете, какой вопрос для меня был полной неожиданностью?» Жена Писателя, прислушивавшаяся к нашему разговору из кухни, тоже рассмеялась. «Ни за что не догадаетесь», – сказала она. «Они спросили, – опередил ее Писатель, – применяю ли я Допинг?» – «А он спросил их, – решительно вклинилась Жена, – что такое допинг?» – «Представляете, как они хохотали, – снова взял инициативу сам Писатель. – Сказали, что мы, русские, все очень остроумные, что этот мой ответ будет сенсацией для их читателей». – «Они сказали, что поместят это на обложке журнала вместе с его портретом», – перебила его Жена. «Потом они сказали, – перебил ее Писатель, – что я, как и все русские, пью водку. А я спросил их...» – «А он спросил их, – перебила его Жена, – разве водка – допинг? Это же национальный русский напиток вроде вашей кока-колы».
Успех
– Напечатали, сволочи! – кричит Энтузиаст, размахивая эмигрантским журнальчиком с его статьей. – Первый серьезный труд в мировой науке о советском диссидентском движении! Читайте!!!
– Извините, не могу. Я принял решение...
– Знаю, но не одобряю. И это не по-товарищески.
– Ладно, сдаюсь.
Я бегло просматриваю сочинение Энтузиаста. С первых же строчек мне ясна картина: типичное советское очковтирательство. По такому принципу составляются все советские отчеты. И хотя в статье все вроде бы есть правда, но в целом получается типично советское вранье.
– Здорово! Советскому строю осталось жить считанные минуты.
– Вам бы все шутить!..
– Я не шучу, я грущу. Мне жаль, что коммунистическое общество пожило так мало и что скоро исчезнет насовсем.
Мнение Циника
Энтузиаст убежден, что по крайней мере тысяча копий номера журнала с его статьей будет заслана в Советский Союз и его влияние на «освободительное движение» там еще более возрастет. Циник сказал, что он согласен с заявлением Энтузиаста, так как знаком с системой засылки антисоветской литературы в Союз. Более того, он даже уверен, что КГБ не будет чинить особых препятствий, поскольку хорошо знает цену такой макулатуре и знает, какое влияние она на самом деле оказывает на «освободительное движение» – разочарование, уныние, презрение, раздражение (мол, «там совсем сдурели»). И влияние Энтузиаста на сие «движение» возрастет, но именно в этом направлении. Он бы на месте КГБ стал выпускать в Москве специальный бюллетень, в котором печатал бы сочинения мудрецов вроде Энтузиаста без всяких комментариев. Бюллетень назвал бы «Параноики на службе коммунизма». Впрочем, этот идиотизм вполне в западном духе. Сейчас тут все с ума сходят по поводу предсказаний некоего Нострадамуса. Тысяча книг и статей печатается. Целая эпидемия жульничества и шарлатанства. А книгу с серьезным анализом реальных перспектив и с серьезными прогнозами тут их силой читать не заставишь.
Отчаяние
Упоминание Циника о Нострадамусе затронуло мою душевную рану. Сколько средств тратит мир на шарлатанство и спекуляции такого рода! А ведь одной тысячной доли этих средств хватило бы на то, чтобы разработать научную теорию, позволяющую делать достоверные прогнозы насчет будущего. Не идиотские предсказания вроде таких, какого числа и от какой болезни сдохнет тот или иной советский чиновник и кто ему придет на смену, а предсказания жизненно важных тенденций и состояний больших групп населения, стран, объединений стран. Я на пари и из чисто интеллектуального любопытства готов с небольшой группой хороших помощников построить такую теорию для предсказания важных поступков советского руководства и эволюции советского общества вообще на ближайшие десять – двадцать лет и построить электронную модель Советского Союза, которая позволила бы использовать общую теорию в приложении к конкретным фактам. Но...
«Но, – слышу я насмешливый голос Вдохновителя, – бодливой корове Бог рогов не дает. Это хорошо что у тебя там ничего не получается. Мы на это рассчитывали заранее». – «А если вы заранее знали, что я буду думать об этом, почему же вы пустили меня сюда?» спрашиваю я. «Потому что не все мы идиоты, – говорит он. – Потому что мы знаем, что человеческие психические явления не есть нечто раз навсегда установленное, неподвижное, неизменное. Жаль, я тебе не успел показать одного нашего агента, который у нас считается образцом мужества, преданности, неколебимой веры в наши идеалы и прочих добродетелей. Он бы тебе в деталях рассказал, что такое эти качества в реальной жизни, т.е. растянутые во времени на много лет. Он попался, но выстоял и не предал нас. Но периоды душевного упадка и готовности предать у него были не реже, чем периоды подъема и желания сохранить верность. Он сказал бы тебе, что такие его качества, как мужество и преданность, были лишь одной из сторон и тенденций в его психической жизни, а также результатом стечения обстоятельств. Однажды он принял твердое решение расколоться и продаться противнику. Но противник сам помешал этому. И этот агент стал героем в конечном счете в силу обстоятельств. Есть примеры противоположные, когда агенты с более высокими, казалось бы, моральными качествами, чем этот агент, становились предателями и теряли выдержку. Короче говоря, в сознании интеллектуально развитого, культурного и образованного человека, т.е. интеллигента, я течением времени происходят все логически мыслимые пакости. Важно, что число различных типов ситуаций, в которых оказывается интеллигент, и число возможных внешних реализаций его внутренних состояний невелико. Это легко заранее высчитать и предсказать. Ну, да на этом деле ты сам собаку съел».
Битва против Режима
Главы западных государств обратились к Брежневу с просьбой разрешить Свояченице выехать на Запад. Пансионеры торжествующе потирают руки: вот, мол, советским властям втык сделали! Циник говорит, что, если советские власти удовлетворят эту просьбу, он перестанет уважать их. Энтузиаст заявил, что если Циник будет и впредь уважать советские власти, то он перестанет уважать Циника и не подаст ему руки.
Вид сверху
Это было еще задолго до того, как я оказался вовлеченным в операцию «Эмиграция». Мы с Вдохновителем сидели в «Национале», пили вино, болтали о пустяках. Я поругивал наше высшее руководство за неспособность решать, казалось бы, простые проблемы. «Все происходящее будет выглядеть иначе, если на него взглянуть не снизу, а сверху, – сказал он. – Если хочешь, я тебе устрою возможность взглянуть на мир сверху. На одной из цековских дач будет собрана лучшая часть нашей интеллектуальной элиты. Покажут фильмы о всех сторонах жизни наиболее важных частей планеты, главным образом сделанные по заказам специальных служб Запада и добытые нашей разведкой, а также сделанные нашими разведчиками. Прочитают цикл информационных лекций без всяких идеологических коррективов и цензуры. Затем участники симпозиума на основе полученной информации будут обсуждать проблемы эпохального значения. Если этот опыт будет удачным, то подобные симпозиумы будут проводиться регулярно».
