Личные дела - Боуз Диша
– Мишти, я не могу позволить тебе вернуться домой, к этим людям.
– Это моя семья.
– А я?
– Ты будешь в порядке, разве нет? У тебя теперь есть хорошая, перспективная работа. Ты всегда мечтал жить в Дели. Через несколько лет купишь квартиру.
Мишти хотелось, чтобы он снова взял ее за руки, но он этого не делал.
– Да, у меня все будет в порядке.
– Нил, прошу тебя. Надо попрощаться.
Он снова встал и теперь уже не собирался садиться.
– Прощай, Мишти. Надеюсь, тебе найдут хорошего мужа.
– Мне никто больше не нужен. Я хочу, чтобы ты мне поверил.
– Тебе надо вернуться домой до того, как придет мама, а то она заставит твоего папу и дядюшек выломать наши двери.
– Я тебя умоляю.
Нил залез в карман и достал оттуда пачку сигарет, а потом засунул одну из них в рот и чиркнул спичкой. Он поджег неправильный конец сигареты и в ярости ее отбросил.
– Надо было слушать маму. Она предупреждала по поводу тебя, – бросил он, уходя.
* * *Спустя больше десяти лет Мишти все еще помнила о Ниле Банерджи все.
Несколько лет назад она добавила его в друзья на Фейсбуке. Прошло много времени, и у обоих уже были собственные семьи.
Прошло несколько недель, прежде чем он принял ее запрос. Ей казалось, что этого уже никогда не произойдет.
Даже став виртуальными друзьями, они ни разу не общались, даже через сообщения. И это было к лучшему. Теперь единственным, что она могла для него сделать, было как-нибудь попросить у него прощения, но он вряд ли хотел услышать это снова.
Мишти регулярно листала его фотографии, пока Парт спал рядом. Каждую ночь она надеялась, что сейчас проснется Майя, придет в их комнату и спасет Мишти от падения в эту черную дыру. На фотографиях в Фейсбуке все выглядели счастливыми, красивыми, веселыми. Она надеялась, что Нил не преувеличивал и действительно был таким довольным, как выглядел. Хотя он и был женат, детей у него, кажется, пока не было. Из того, что собрала по кусочкам Мишти, казалось, что он перевез маму из Калькутты, и она жила с его семьей. Борода у него теперь была густой, и он носил круглые очки в тонкой оправе, как у Ганди, которые ему шли. Его жена явно была с севера Индии: у нее не было ни округлых бенгальских черт лица, ни больших глаз. Иногда Мишти заглядывала и в ее профиль, чтобы увидеть фото Нила с ее точки зрения. Нил задувает свечи на праздничном торте. Нил обнимает ее, стоя перед зеркалом и делая совместное селфи. Мама Нила готовит на кухне, улыбаясь и скромно прикрывая лицо.
Мишти каждый раз приходилось заставлять себя убрать телефон, потому что сердце начинало колотиться и болеть.
Ее брак с Партом устроили через четыре года после того, как она планировала убежать с Нилом. Четыре года она жила в ожидании, кого же они для нее выберут. Четыре года она надеялась, что это будет мужчина, которым будет гордиться ее семья и которого она, возможно, однажды полюбит. Ей пообещали, что он будет в миллион раз лучше Нила. За эти четыре года она выучилась на учительницу начальных классов и обеспечила себе достойную работу в достойной местной школе. Но и это ей пришлось бросить ради Парта.
Каждый раз, как она заходила в профиль Нила, ей жутко хотелось пинками разбудить Парта и сказать ему, о чем она на самом деле думала. Мишти думала о том, что однажды наступит день, когда она сможет начать новую жизнь с другим мужчиной.
Глава двадцатая
Четырнадцатое сентября
Сиара купила коттедж около года назад. Ей хотелось иметь тихое место, где можно было отдохнуть, пока Лиз присматривала за Финном. У нее не всегда возникало желание ехать в город за новой одеждой. Иногда она просто хотела принять таблетки и несколько часов поспать в кровати, которую покупал не Джерри.
Он не знал о существовании коттеджа. Чтобы его купить, Сиара откладывала все заработанное на коллаборациях в Инстаграме. Домик обошелся ей не очень дорого, учитывая его плачевное состояние. Участок тоже был не слишком большим. Предыдущий хозяин, пугающе напоминавший ей отца, казалось, удивился, что кто-то вообще захотел его приобрести.
Ей не надо было заклеивать острые углы и розетки, чтобы сделать дом безопасным для малышей, и даже заменять неработающую стиральную машинку. Там не было необходимости и в посудомоечной машине. Сиара могла обойтись без отопления. В стенах были большие щели, которые нужно было замазать. В ванной тоже стоило положить новую плитку. В коттедже никогда не было достаточно тепло, но Сиаре он нравился именно таким, с почерневшими пятнами жира вокруг плиты и всегда холодным и затхлым постельным бельем.
– На заднем дворе есть колодец, – сказал Шон. Он сидел на кровати, глядя в грязное окно, едва пропускавшее в комнату солнечный свет. Сиара уже надевала туфли. Прошло всего несколько часов с той их стычки с Лорен после занятия йогой, и воспоминания о ней еще были свежи в ее памяти. Перед глазами все еще стояло самодовольное лицо Лорен, говорящей о чувствах Мишти. Немыслимая наглость этой женщины вызывала у Сиары желание навредить ей. Как она прожила в деревне всю жизнь и каким-то образом умудрилась не завести друзей?
– Колодец? Я не замечала, – удивилась Сиара.
– Куда это ты собралась?
Шон схватил ее за талию и затащил обратно в постель, а потом рывком убрал волосы с шеи и поцеловал в затылок. Обвивая ее руками и прислонившись животом к ее спине, он мягко ее покачивал.
Сиаре не очень нравилось с ним обниматься, но он в этом нуждался. В той же степени, в какой ей было нужно, чтобы он прижимал ее к стене и брал сзади. Ей не хотелось вести во время секса. А вот когда она была одета, то все было наоборот.
Он поцеловал ее плечи и прошелся пальцами вдоль ее руки. В луче света, проникавшем через окно, танцевала пыль. Сиаре казалось, что она дала ему достаточно времени, чтобы прийти в себя.
– Сделаешь яичницу, как в прошлый раз?
Это было для нее предлогом, чтобы вырваться из его объятий.
– Возможно. Если только яйца не испортились.
– Ну, они все это время лежали в холодильнике.
– Да, но этот дурацкий холодильник мог не работать, – улыбнулся Шон, свесив ноги с кровати. Он постоянно предлагал как-нибудь улучшить этот коттедж, словно подумывал и сам туда переехать.
Одетый лишь в боксеры, Шон побрел в кухню, пока Сиара осталась сидеть на краю кровати. Она взглянула на часы и поняла, что у нее было два часа до того, как нужно забирать детей. Ей не хотелось проводить с Шоном так много времени, ведь они уже сделали то, ради чего встретились.
– Кофе будешь? – спросил он из кухни. Других комнат в коттедже не было.
– Да, конечно.
Шон поставил чайник. Хотя он и разговаривал сейчас с Сиарой, она не обращала на него внимание, сосредоточенно одеваясь. Он рассказывал о том, что потолок дома протекает, а в углах – паутина. Сиара не собиралась проводить здесь уборку.
Некоторое время спустя он вернулся в спальню с большой миской яичницы-болтуньи с колбасой чоризо и двумя кружками кофе, которые он аккуратно нес на подносе с пасхальными рисунками. Все столовые приборы и тарелки здесь оставил человек, буквально спихнувший на нее этот дом. Сиара не помнила, мыла ли ли ее хоть раз. Жидкости для мытья посуды тут точно не было.
Кофе был слишком горьким и одновременно приторным на вкус, но она все равно его выпила.
– Мы могли бы арендовать газонокосилку, и я принесу какие-нибудь инструменты из нашего сарая. Надо убрать все заросли, – предлагал он. Сиара воткнула вилку в большой кусок яйца.
– А Лорен не рассказывала тебе, как у нее дела? – Шон резко закрыт рот, словно ему дали пощечину. – Судя по всему, не рассказывала, – продолжила она с улыбкой.
– Ты о чем?
– Она лезла ко мне в интернете. Как маленький мерзкий тролль.
Ей доставляло определенное удовольствие наблюдать, как Шон вздрогнул, но он быстро взял себя в руки.
– Сиара, я знаю, что то… что у нас происходит… Все сложно, но я бы был благодарен, если бы ты не…
