Остров - Бьёрнсдоттир Сигридур Хагалин
МАРИЯ
Джипы тесным строем появляются на горизонте, становятся все ближе и ближе, как полчище саранчи атакуют заиндевелые поля.
Колхозники стоят на пронизывающем холоде и наблюдают за приближением спасателей, кто-то заговорил было о том, что надо бы защищаться, но Эрн Ульв быстро пресек подобные речи.
— У них ружья, а среди нас есть старики, дети и беременные женщины. Попытаемся с ними договориться. Вдруг они согласятся на дань, возьмут, например, немного картошки.
Машины медленно приближаются, и жители «Солнечного острова» расходятся, матери уводят детей в здание школы, пожилые люди торопятся домой. Мария крепко держит Элиаса за руку, никто ничего не говорит, но в воздухе витает страх. Они собираются в самом большом классе; карта мира как напоминание о далекой мечте, стены покрыты рисунками плодов и уборки урожая.
Подростки кучкой садятся на пол, малышей матери держат на руках. Мария стоит у окна, за шторой, и следит за происходящим на улице, но слов разобрать не может. Там остались Эрн Ульв, старейшины и другие смелые жители деревни, в их числе Инга. Это маленькая, но сильная группа, около двадцати человек. Глядя на их упрямые затылки, руки в карманах курток, Мария ощущает удивительное тепло; это мои люди, думает она, несмотря ни на что.
Ко всему можно привыкнуть, любила повторять ее мама. Ой, мама, если бы ты знала.
Машины въезжают в поселок, минуют развалины завода и старый магазин, останавливаются на лужайке у картофелехранилищ, среди комбайнов и пустых прицепов. Большинству из тех, кто выходит из машин, нет и двадцати, одни широкоплечие и мускулистые, другие тощие и, похоже, совсем недавно конфирмовались. Вооружены дробовиками и дубинками. У их главного большое оружие на спине, такое же было у гвардейцев на родине Марии, ручной пулемет, любимое оружие старых фалангистов.
— Спасатели, — фыркает Силла, стоящая рядом с Марией с хныкающей малышкой на руках. — Это бандиты, торчки. Криминальный сброд из Рейкьявика.
Мария не отвечает, только смотрит, как их люди решительно, но спокойно идут в сторону картофелехранилищ, они безоружные и в своих резиновых сапогах выглядят немного забавно, особенно на фоне пришельцев в красно-синих куртках; некоторые отстегнули рукава, чтобы показать сильные, с татуировками руки.
Колхозники стоят в нескольких метрах от спасательной команды, и Эрн Ульв что-то говорит, а человек с пулеметом ему, похоже, односложно отвечает. Эрн Ульв размахивает руками, указывая то на картофелехранилища, то на деревню. Как бы Мария хотела быть сейчас там, слышать, что происходит. Но вдруг командир отдает приказ и вскидывает пулемет, колхозники поднимают руки, к Эрну Ульву подходит худой парень и ранит его в живот, тот падает на колени, а парень, смеясь, сует ружье ему в рот и смотрит на своего командира, который одобрительно кивает. Мария отталкивает Элиаса от окна и кричит женщинам и детям:
— Бегите, бегите так быстро, как только сможете!
ГОЛОДНЫЙ ДОМ
Снова придя в себя, я встречаюсь глазами с худым ребенком, судя по всему лет девяти, спутанные светлые локоны. Мальчик это или девочка, определить трудно. Ребенок подозрительно смотрит на меня и крутит между пальцами гильзу, у него нет ни малейшего основания доверять взрослым мужчинам, тем более тем, кто в него стреляет.
Приподнявшись, стараюсь бодро улыбаться. У меня нет температуры, и рана болит не так сильно. Она зеленая, от повязки исходит терпкий запах.
— Я положила на рану тысячелистник и манжетку, — объясняет Маргрет, затем обращается к ребенку: — Пойди, дружок, посмотри, как у них дела.
Мальчик встает и ловко спускается вниз, на нем залатанные лыжные брюки и резиновые сапоги, но теплый свитер, похоже, сравнительно новый.
— Кто они? — спрашиваю я.
Она пожимает плечами, просто ребята. Они тоже останутся, как и я.
— А сколько им лет?
— Хрольв младший, ему восемь. Мы с его сестрой Йоханной жили вместе, когда уплыли корабли, она моя ровесница. Джеку, думаю, двенадцать, а Нине девять, они позже к нам присоединились.
— И что вы здесь делаете?
— Тебя ищем.
— Меня? Как ты меня нашла? Кто обо мне знает?
— Мама наказала тебя искать. Прежде чем уехала. Написала, чтобы я искала тебя здесь. — Маргрет подняла глаза. — Она написала мне, что у тебя есть дом на самом краю мира и что здесь меня найдут не скоро.
Рыболовецкие суда получат электромоторы
Дизельные двигатели на судах скоро уйдут в историю.
РЕЙКЬЯВИК, 5 ноября. — Вполне реально перевести часть судов исландского рыболовецкого флота на электродвигатели уже в следующем году. Об этом сообщает Олав Хьяльмарссон, председатель Ассоциации кораблестроителей. По его словам, работа идет полным ходом и двигатели на экспериментальных судах лишь минимально работают на дизельном топливе.
Запасы дизельного топлива в стране быстро сокращаются, и власти запретили рыболовецким судам выходить в море на дизельных двигателях. По мнению Олава, это хорошо согласуется с интересами исландских кораблестроителей. «Мы также должны выполнить требования наших заказчиков по уменьшению расходов топлива и повышению эффективности его использования и работаем в этом направлении», — говорит Олав.
Он подчеркивает, что все кораблестроители страны руководствуются в своей работе экологическими интересами. Полностью или частично электрифицированные суда — вот к чему все стремятся.
«Совершенно очевидно, что в сложившихся условиях необходимо использовать электроэнергию не только в сельском хозяйстве, но и в рыболовстве».
Он говорит, что самым большим препятствием является нехватка лития для аккумуляторов и технически грамотного персонала. «Нам приходится вновь обращаться к опыту предков. Большинство судов будут оснащены также веслами и парусами».
ХЬЯЛЬТИ
Аэропорт больше не аэропорт. Названия у этого места нет, но в Министерстве его называют туристическим центром. Словно можно отправиться в путешествие по своему желанию и доброй воле, будто жаждущие туристы могут выбрать здесь интересные маршруты и туры и есть иные направления, кроме крыши над головой и простого способа выжить.
Здание не изменилось, возвышается как скала над пустынным ландшафтом, но вокруг удивительно тихо, никаких машин, автобусов, самолетов.
Сейчас, по-видимому, обед. Оскар выключает машину, выходит и ставит ее на подзарядку. Ездят теперь немногие, и Хьяльти благодарен Элин за то, что, отчаявшись отговорить его ехать, она предоставила ему машину и этого рослого сопровождающего.
Парень немногословен, не спрашивает, что понадобилось пресс-секретарю Министерства в туристическом центре, куда ездят только в случае крайней необходимости.
Внутри висит кислый органический запах дома престарелых, свинарника и чего-то еще, более примитивного, запах голода и грязи, жизни и смерти.
Они пробираются в полутьме между сваленных в кучу дорожных сумок, одежды и мебели. Тощая собачонка недоверчиво смотрит на них, затем исчезает за стойкой регистрации. Рядом с туалетом невыносимая вонь.
Хьяльти старается ни до чего не дотрагиваться, пол скользкий от грязи.
— Где они? — спрашивает он, и Оскар указывает наверх.
— Нам нужно пройти через рамку металлоискателя.
У него под курткой ружье, однако он, похоже, весь как на иголках, на лбу блестят капельки пота.
Они поднимаются по лестнице, запах усиливается. Перед металлоискателем установлено сваренное из стальных решеток заграждение. На посту двое одетых в черное мужчин с автоматами наперевес и в белых респираторах.
— Стоять, — рычит один из них. — Кто там, черт возьми?
Они поднимают руки, и сопровождающий кричит:
— Привет, Андрес, это Оскар Аринбьярнарсон. Помнишь меня?
Андрес опускает автомат:
— Привет, дружище, а что ты здесь делаешь?
