Денис Драгунский - Взрослые люди (сборник)
Ей назначил свидание господин лет пятидесяти, седой и стройный, в хорошем костюме, и номер в гостинице снял хороший. Но он тоже любил сопутствующие обстоятельства, Соня это сразу почувствовала. Поэтому спросила его: «Измена жене, проститутка, невинность, и всё в одном флаконе. Вам нравится?» Он честно ответил: «Да! Очень!» Она спросила: «А секс со мной нравится?» Он спросил: «В каком смысле?» – «В простом», – сказала Соня. «В простом – нет, – еще честнее сказал он. – Ты же ничего не умеешь, какой тут секс».
На следующий день Соня принесла домой полную сумку еды и еще кофточку в полосочку – маме в подарок.
Через два дня мама все-таки спросила:
– А откуда у тебя деньги?
– Сама понимаешь, – с выражением сказала Соня, покраснела и опустила глаза.
Мама размахнулась и дала ей пощечину.
– Все равно мы всё уже съели, а на кофточку ты поставила пятно, и ее обратно не примут! – закричала Соня, радостно плача.
Психотерапевта Соня соблазнила тут же. В первую же сессию. За это он отдавал ей деньги, которые ему платили ее родители. А эти деньги Соня переводила маме на карточку. Поэтому родители решили, что она должна уехать учиться в другой город и жить самостоятельно.
В университете Соня долго искала, ради кого пожертвовать своей женской честью. Нашла: чудный парень, тонкий, нежный – которого вдруг начал злобно травить один профессор. Ночью она влезла к профессору в квартиру через открытое окно. Профессор жил один. Она разделась, прыгнула к нему под одеяло, поцелуем заглушила его испуганный вопль и простонала: «Я твоя, только зачти Дитриху курсовую!»
Профессор объяснил Соне, что он, как бы это сказать, играет за другую лигу.
Но ей был не под силу главный подвиг, который совершила Sonja Marmeladoff. Она не могла спать с человеком, любить его – ради него самого. Ей нужен был кто-то третий. Ну, или что-то третье.
Решено! Пусть это будет семья. Пусть она ложится в постель ради детей, ради домашнего очага. Но тогда муж должен быть некрасивым, бестолковым и жестоким.
Но увы! Ее косматый и буйный избранник после свадьбы быстро взялся за ум. Остригся, бросил пить, окончил магистратуру и стал процветающим юристом. Он был очень заботлив в быту и нежен в постели.
«Что ж за проклятие такое? – думала Соня, лежа в этой чертовой постели и глядя в потолок. – Хоть бы он преступление совершил, что ли».
Она тихо встала, босиком пошла в кабинет мужа. На столе лежала его папка из тонкой кожи. Там было что-то твердое. Дрожа, она расстегнула молнию, сунула туда руку. Конечно, это был не топор, а смартфон.
Она заплакала и села на ковер.
Вбежал муж, совершенно голый и слегка кривоногий.
– Что с тобой? Тебе плохо?
– Ничего, милый, – сказала она и вдруг поняла, что жить с хорошим человеком, когда мечтаешь о подлеце, – это и есть наивысшая жертва и подвиг.
Ей даже захотелось заняться с ним сексом. Даже не сексом, а любовью.
сон на 25 июня 2012 года
Налегке
Сегодня приснилось, что я прилетел в Ригу.
На автобусе сразу в гостиницу. Гостиница называется «Рига».
Но это совсем не та гостиница «Рига», которая на самом деле. Это стеклянно-стальное здание, с пандусами для подъезжающих машин, с эскалаторами, которые по воздушным диагоналям пересекают огромный – пятиэтажной высоты – зал.
Да и сама Рига совсем не такая, как на самом деле. Никаких готических улочек, никакого рижского модерна. Только современная архитектура.
Но это тем не менее Рига.
Я подхожу к рецепции; девушка говорит мне: «О, вы опять приехали! О, кажется, свободен ваш номер, в котором вы жили прошлый раз!» Я достаю бумажник, вынимаю паспорт и «визу», она быстро всё оформляет, дает мне карточку-ключ, я иду на эскалатор, уверенно иду, ну конечно, я же не первый раз в этой гостинице – и вдруг:
Где моя сумка?
Большая дорожная сумка с одеждой и прочим барахлом: бритва, одеколон, легкие туфли, ботинки на дождь, зонтик, блокнот…
Темно-бежевая, похожая на старинный саквояж, удобная, любимая – где она?
Забыл в автобусе? Нет, я точно помню, что в автобусе у меня сумки не было.
Значит, в самолете?
Что делать? Бегу к регистраторше, объясняю ей, в чем дело. Она звонит в аэропорт. «Вы сдавали я сумку в багаж?» – «Нет, – говорю, – это была ручная кладь». – «Значит, ее должны были найти при уборке самолета». – «Так что, нашли?» – «Вам надо ехать в аэропорт».
Аэропорт очень далеко. «Туда ходят наши шаттлы», – говорит регистраторша. Дает мне билет на шаттл. Объясняет, откуда он отходит.
Опаздываю. Но мне удается выбежать на эстакаду – там какая-то петля-разворот – и остановить автобус. Влезаю, отдаю билет, сажусь на свободное место и начинаю вспоминать, что было в сумке – потому что меня, наверное, будут спрашивать перед тем, как ее отдать. Но не могу вспомнить.
Тогда пытаюсь вспомнить, где в самолете эта сумка стояла – наверху, в отсеках для ручной клади или под сиденьем. Тоже никак не вспоминается.
Автобус едет по стеклянно-стальным трубам, выезжает на трассу.
Тут я понимаю, что никакой сумки вообще не было.
Что я прилетел безо всякой сумки.
Что у меня была такая мечта.
Что мой друг Андрюша Ю. говорил, когда нам было по пятнадцать лет:
– Путешествовать надо без багажа. С бумажником, в котором паспорт и деньги.
И прибавлял:
– А если денег много, то и паспорта не надо!
нам не дано предугадать
Рижский вокзал
Она встала, потянулась. Прошлась по комнате. Взяла со стола бутылку, посмотрела на свет, сколько там осталось. Поставила на подоконник.
– Допивай, – сказал он.
– Неохота, – сказала она. – Ну, всё, что ли? Я тогда буду одеваться.
– Еще двадцать минут осталось, – сказал он, поглядев на часы. – Иди сюда.
Она прошла от окна к кровати, села у него в ногах. Засмеялась:
– Ты чего хочешь?
– Поговорить, – сказал он. – А тебя правда зовут Лайма? Или так, для красоты?
– Правда.
– Латышка, что ли?
– Нет.
– Вот скажи-ка мне, Лайма, – он заложил руки за голову и поглядел на нее очень пристально. – Ты такая красивая и вроде неглупая. Но ты ведь не будешь всю жизнь вот так? Что ты дальше делать собираешься? Не завтра, не через год, а вообще?
– Замуж выйду, – сказала она, чуть пожав плечами, как будто ее спрашивали о чем-то простом и очевидном.
– Понятно, – усмехнулся он. – А за кого?
– За тебя, – сказала она.
Он приподнялся на локте, сморщился и произнес что-то вроде «ффшшхх!».
– А что? – она снова пожала плечами. – Ты же сам сказал: я красивая и умная.
– Да, – он вздохнул и сел. – Чувство юмора у тебя есть, не откажешь. Ладно, всё, одеваемся.
«Интересно, она всем это говорит или только мне заявила? – думал он вечером, и завтра утром, и потом еще дня три. – Как она посмела? Неужели она всерьез могла предположить? Почему? Нет, в самом деле – почему? Наверное, во мне есть что-то такое. Низостное. То есть наоборот, как бы слишком возвышенное. Типа как у Достоевского. Чересчур этакое. С надрывом. Нет, не может быть. Я нормальный мужик».
– Как это тебе в голову могло прийти? – строго спросил он, когда она снова к нему приехала. – Почему это ты решила, что я на тебе женюсь?
– Я пошутила, извини, – сказала она. – Я понимаю. Ты не сможешь.
– Что?! – возмутился он так громко, что она даже вздрогнула. Потом сел на диван и замолчал, глядя в окно.
– Мне раздеваться? – спросила она минут через десять.
– Как хочешь, – обиженно сказал он.
– По-моему, это ты хочешь, чтоб я всё за тебя решала? – засмеялась она.
– Ну, допустим, – сказал он ей в третью встречу. – Допустим, предположим…
– Хватит! – она рукой закрыла ему рот. – Ты вообще соображаешь? Идем мы под ручку, а навстречу мой бывший клиент. А потом другой. Третий, пятый, сто двадцать восьмой! Тебе приятно будет?
– Неприятно. Даже очень.
– Вот так, – сказала она и стала снимать блузку.
– Не надо, – сказал он. – Иди отсюда. Уходи, заплачено! – закричал и даже слегка замахнулся кулаком.
Позвонил через полгода.
– Я квартиру продал, – сказал он, – и купил «трешку» в Риге. Они вид на жительство дают, представляешь? Сейчас оформляю. Вообще Рига – это класс, Европа. А главное, нас с тобой там никто не знает. Тебе понравится. Тем более что ты Лайма. Для Риги подходящее имя.
– Я же не латышка, – сказала она.
– Неважно! – сказал он.
новая хронология: сон на 27 июня 2012 года
Простая милая семья
Приснилось, что я приехал в Америку и меня позвали в гости к кому-то на дачу. То есть люди, с которыми я давно знаком, повезли меня на дачу к каким-то своим друзьям. «Поедем?» – «Ну, поедем. А удобно?» – «Да конечно! Чудесная семья, простые, милые люди».
Приезжаем.
Большой красивый дом, кругом лужайки и кусты.
Хозяева встречают на крыльце. Улыбаемся, здороваемся. Кажется, у хозяина знакомое лицо, где-то я его видел… Господи, это же Буш! Только не пойму, старший или младший. По возрасту – скорее младший, а по лицу – точно старший. Ну, неважно. Какой есть.
