Олег Андреев - Казино
– Ну?
– Мы узнали, откуда уши растут у нашего противника. Да-да, противника. Потому что «першинга» этого направил его начальник Лопухов именно для того, чтоб быстренько нас завалить, а если не удастся – хотя бы подмочить твою репутацию. Что же это за лучшее в городе казино, хозяина которого подозревают в заказе своего управляющего? И направил эту «ракету» твой дружочек Кротов. Лопухов же его человек, сам знаешь.
– Да у него вся Москва – свои люди. И я в том числе.
– Не заблуждайся. Ты его человек, пока ты – владелец курицы, несущей ему золотые яйца. Точнее, самого «Золотого яйца». А замени тебя кто, уже он будет его человеком. Но важнее другое. Этот однофамилец великого русского художника, Репин, на самом деле не шустрик мелкий при гордуме, а Репа, один из помощников Ладо. Слыхал про такого?
– Еще бы, – ответил Петр Ильич. – Крестный отец кацо московских…
– И к тому же лучший друг нашего соседа Гиви Купатадзе. Мои ребята постоянно отслеживают его появления в «Евразии». Был он там и в день прихода Телегина за своим товаром. Отсюда ясно, что сбывал он коку Реваза, Ладо этого самого. Потому и пришел он в тот вечер из отеля, и ушел туда, отряхиваясь от салата. И они его там же «оприходовали» на квартиру и тачку, оформив все на Репу. Так что делай выводы, Пол, стоит ли тебе продолжать дружбу с Гиви, хоть он и выделил тебе на льготных условиях номерок в «Евразии», в котором ты потягиваешь налоговых агентов все того же Кротова, судя по всему. Небось тебя еще и записали на пленку во время твоих экзерсисов – погоди, еще прижмут как следует, когда твоя Тамара из Лондона приедет.
– Да-а, перспективочка, – вздохнул Петр Ильич. – Все это означает, что Кротов ополчился на казино. Но зачем?
– Да затем, страус ты пустынный, что оно ему нужно не в тех долях, которые ты когда-то выторговал, а на новых условиях, которые он сам продиктует новому хозяину – Гиви. Его же отель тоже не без помощи Кротова возник.
– Слушай, сдается мне, что пора нам на Рифата выходить – пусть забьет стрелку с Ладо и все перетрет. Он-то заинтересован именно в нас – Гиви ему ничего не будет отстегивать. У него свой хозяин.
– Да уж придется, чтоб нам не последовать за Телегиным из родных стен. Я имею в виду улицу, а не небо, конечно, – постучал Машков по натуральному дереву стола.
– Одно я не могу понять, – покачал головой озадаченный Козырев. – Ну зачем они так поспешили с устранением Телегина? Ну должен он им был – так ведь его подвесили на квартиру и тачку. Что ж они сами себя подставили этим убийством?
– А они и не подставляли, – ухмыльнулся Машков. – Я же говорю, что мы провели разведку боем.
– Так это ты заказал Телегина?! – дошло вдруг до Петра Ильича.
– Я не скажу «да» – для тебя же лучше. Но вспомни, как он обещал, что мы ответим за его унижение. Еще неизвестно, что он мог предпринять. Загнанный человек подобен скорпиону, которого нужно сразу каблуком давить, с хрустом! – перешел вдруг на крик распалившийся Машков.
– Ты чего так разошелся, Паша? – удивился Козырев.
– Да как не заводиться-то, Пит? Только-только дело наше наладилось, нормальные деньги замаячили, и тут же находятся на него шакалы! Думаешь, я не хочу, как ты, счетик завести где-нибудь в Швейцарии? Не вечно же мне кого-то догонять и охранять – не мальчик уже, – разоткровенничался слегка захмелевший Пал Палыч. – Ладно, пробьемся… А сейчас давай-ка продумаем, как нам избавиться от людей Кротова в наших рядах.
– Так это же один Макаров.
– Но сколько народу пришло через него. Пора начинать чистку. Хорошо, что вместо Балуева пришел твой человечек, Панин этот. Значит, нашего полку прибыло.
– Слушай, а может, перекрыть ход в отель? И нам будет спокойнее, и Гиви по усам получит – у него клиентов поубавится.
– Ага, заодно и от номерка своего откажись. Нет уж, если и предпринимать какие-то шаги, то только после встречи Залимхана с Ладо, – охладил воинственный пыл партнера Машков. – Сейчас свяжусь с Рифатом – он уже в Москве. А нам нужно работать безупречно, чтоб не было предлогов закрыть казино. Брейн не запустил еще свою систему?
– Лампа уже смонтирована. Он по утрам обкатывает программу. Говорит, что готов хоть завтра включиться.
– Так вот пусть не торопится. Не до жиру сейчас – быть бы живу, – подвел печальный итог Машков.
Глава 12
Подготовиться ко встрече с главным бухгалтером казино стоило основательно, поэтому Панин скоро выяснил у сотрудников, что Иван Давыдович Макаров человек сложный, как говорится – старой закалки, любит изображать честность и порядочность. «Мы тоже изобразим что-нибудь в этом роде», – заключил Геночка, уверенно входя в кабинет главного бухгалтера. За столом хмурой скалой возвышался Макаров.
– И как это вас понять, деточка? Вы здесь без году неделя, а уже назначаете мне деловые свидания… – привстал Иван Давыдович и протянул руку для пожатия.
– Извините за опоздание, Иван Давыдович. Попытаюсь вас долго не задерживать. – Геночка держался бодрячком.
Узкие серые брюки. Голубой гольф. Клубный пиджак. Все это прекрасно сидело на его гибкой фигуре.
– Я хотел лишь сделать наше знакомство, как выражаются французы, – улыбнулся Панин.
Напористость не то чтобы удивила Макарова – он опешил. А это происходило с ним не часто.
– Ну что ж. Это даже интересная методика знакомства. Полина Витальевна, моя секретарша, передала мне вашу записку. Там речь идет о какой-то концепции. – Он старательно выделил последнее слово. – Объясните старику. Мы в университетах не обучались. Что вы имеете в виду?
– Дел море, планов громадье, – продолжал Панин в своей развязной манере. – Скорее, я имел в виду вашу концепцию. Вы, как сказал Петр Ильич, его правая рука, – не задумываясь, врал Панин. – Хочу увидеть ситуацию вашими глазами.
Геночка был закоренелым «психологом».
– Забавно, забавно, – проквакал Макаров. – Собеседник показался ему симпатичным. – Хорошо. Моими глазами, говорите. Что ж. По какому принципу я, по вашему мнению, распределяю тронк?
– Разумеется, по принципу справедливости… – не задумываясь, выпалил Панин.
– Правильно, деточка. Но не для всякого! Вам, например, в принцип справедливости верить не обязательно, но швейцар у входа в казино должен в него верить свято, – многозначительно выпятил толстую губу Макаров. – А что касается всех этих штучек – эгалите, либерте, фратерните… французских, между прочим, – так это все выдумки бездельников типа Монтескье. Кстати, вы знаете – этот господин был большим знатоком рулетки? Так вот о справедливости. – Макаров взял инициативу в свои руки. – У каждого организма, как говорится, своя механизма, Геннадий…
– Георгиевич, – добавил Панин и осклабился.
Эта пошлая шутка была ему хорошо известна.
– Так вот, деточка. Я изучил и организм, и механизм. Поэтому именно я контролирую эту сферу деятельности. Такая у меня обязанность. Она нигде не записана, но я главный человек в вопросах финансов. Думаю, что этот вопрос закрыт?
Иван Давыдович имел привычку говорить мягко, но в какой-то момент разговора собеседник ощущал на себе неподъемную массу макаровского влияния и веса. Так случилось и с Паниным.
«Да, дядя не такой уж простой бегемот…»
– И напоследок. Рекомендую быть внимательным к клиентам, которым очень везет. Таких надо беречь, холить и лелеять. Это значит, что выпускать человека, сорвавшего банк, в ночь не рекомендуется – с ним могут случиться самые неприятные вещи. Так что пусть лучше он веселится у нас. Вы познакомитесь с моей гвардией. С обоймой, так сказать. Прошу ее не обижать!
– Иван Давыдович, позвольте внести предложение? – Панин быстро занял позицию примерного ученика, что понравилось Макарову.
– Разумеется. Инициатива, конечно, наказуема, но не всякая. – Толстым пальцем Иван Давыдович пытался выковырять что-то из уха.
– В солидных казино мира существует система бонусов. В Москве такого нет, – продолжал наивничать Панин.
– Вот те раз! Детка, не рассказывайте мне сказки. В прошлом месяце «Синдерелла», например, даже успела завязать с вашими бонусами, и по-моему навсегда.
– И в чем же причина такой немилости? – Панин казался удивленным.
– Представьте себе, их стали раздевать студенты! – Макаров любил чувствовать себя победителем. – За вход в казино брали десять баксов с человека и выдавали взамен три фишки по пять баксов каждая. Одна фишка была льготная. Но входные фишки можно было использовать только в игре. По виду они отличались от обычных пятидолларовых фишек, которые обменивались в кассе на деньги. Система студентов была до гениальности проста: они приходили большими компаниями, наверняка организатор платил приглашенным, что-нибудь не больше доллара за визит, и играли на равные шансы в рулетку. Понятно, красное-черное, чет-нечет, ставя на противоположные комбинации. Если не выпадало «зеро», половину фишек удавалось обналичить за один удар: проигрыш одного компенсировался выигрышем другого, а выигравший получал настоящие фишки вместо входных! Каково, а?! – Иван Давыдович радовался, как будто он сам в числе студентов получал по доллару за каждый такой визит.
