Эбби Клементс - Поцелуй под омелой
Рейчел взяла ее с полки, улыбаясь воспоминаниям, связанным с этой книгой. Им с Лори было тогда по пятнадцать, когда они впервые прочли эту книгу: они были достаточно взрослые, чтобы знать что к чему, но и достаточно молодыми, чтобы хихикать над рискованными эпизодами. Лори нашла книгу у мамы и принесла ее в школу, смеясь над обложкой: женщина в облегающих бедра белых брюках для верховой езды и мужчина, схвативший ее за ягодицу. Рейчел была уверена, что держала в руках именно ту самую книгу – Лори хранила ее все это время! Они сбега́ли в женский туалет и читали отдельные куски из романа. Кажется, они даже написали что-то на внутренней стороне обложки.
В ванной шум воды прекратился. Рейчел открыла книгу: они не только загибали страницы с сексуальными сценами, но и оценивали их по шкале от единицы до десяти. Она вспомнила, как металлические двери кабинок открывались и закрывались, пока они пребывали в своем собственном полузапретном мире…
Рейчел пролистывала страницы с теплым чувством грусти и ностальгии, читая подчеркнутые когда-то фразы. Добравшись до конца романа, она обнаружила белый конверт, вложенный между страниц. Как только она решила его достать, дверь ванной открылась, и Рейчел начала спешно запихивать книгу обратно на полку. Она чувствовала себя провинившейся школьницей. Но пока она пыталась вернуть книгу на место, конверт выпал и оказался у ее ног на ковре.
Она наклонилась, чтобы поднять его. На обратной стороне были нарисованные фиолетовой ручкой сердечки. Перевернув конверт, Рейчел сразу узнала круглый подростковый почерк Лори: с буквой «й», обведенной маленькими точками. У Рейчел перехватило горло, когда она прочитала на конверте имя: Эйден.
С бешено колотящимся сердцем и затаив дыхание Рейчел лежала в темноте рядом с мужем, пока наконец не услышала его глубокое равномерное посапывание. Она медленно подняла одеяло, выбралась из постели и пошла к книжной полке. Достала конверт, который она в спешке спрятала между журналов.
Прокравшись на кухню, она решила его открыть. Эйден… Мало ли что это может значить… Ей поскорее хотелось убедиться, что объяснение ее находке вполне невинное.
Она открыла конверт. В нем были два стандартных листа писчей бумаги. Почерк Лори Рейчел знала так же хорошо, как свой: она получала по десять записок в день на уроках и валентинки от «загадочного отправителя», все написанные одним аккуратным, круглым почерком, очень часто даже той же фиолетовой ручкой. Ее глаза пробежали по содержанию письма, и все ее надежды уплыли, как дым…
Привет, Эйден, – прочитала Рейчел.
Я на географии, и ты сидишь передо мной. Мистер Эванс только что отругал тебя за то, что вы с Брендоном плохо себя ведете и пишете на партах. Только что ты обернулся и посмотрел на меня, улыбнулся мне. Мне нравится твоя улыбка. Она освещает мой день. Я вижу, как сильно ты хочешь быть со мной наедине, и, да, я тоже этого хочу – ты так близко, что я могла бы дотронуться до тебя прямо сейчас, но в классе нельзя – это сводит меня с ума.
Рейчел отчаянно хотела остановиться, ее сердце тяжело билось в груди, но она не могла убрать письмо, оно неумолимо притягивало ее. Она должна была дочитать его до конца.
Скоро выходные, и мы встретимся на вечеринке у Салли. Мы сможем сбежать и найти какое-нибудь тихое местечко. Не могу дождаться момента, когда мы будем только вдвоем…
И вот Рейчел дошла до последнего слова: нарисованные сердечки и поцелуйчики под подписью «Лори».
Как в тумане, Рейчел отложила письмо и конверт на край стола, потом села. Затуманенным сознанием она пыталась понять то, что только что прочитала, понять, что и когда произошло. Были ли Лори и Эйден вместе до того, как он начал встречаться с ней, Рейчел? Или – Рейчел прикусила губу – он встречался с ними двумя одновременно?
Она из последних сил держала себя в руках. У них с Эйденом семья, двое любимых детей, и, что бы ни случилось между ним и Лори, это было двадцать лет назад. Их с Эйденом жизнь реальна, не то что эти подростковые записочки. Но с какой стороны ни возьми, двое самых близких людей ей врали, и это выглядело абсолютным предательством. Рейчел начала вспоминать обо всех вечеринках, на которые родители ее не пускали, уроки географии, на которые Лори и Эйден ходили вместе. Еще школьная поездка в Уэльс после сдачи экзамена на аттестат зрелости, из которой Эйден и Лори привезли вагон и маленькую тележку историй, – были ли они вместе уже тогда?
Письмо перевернуло все, что Рейчел знала о своей жизни. Эйден не раз упомянул, как хорошо Лори выглядела, когда он ездил проведать ее в коттедже. И они вместе провели вечер в Скипли… и он почти ничего ей не рассказывал.
В конце концов у Рейчел закружилась голова от усталости и нехороших мыслей, и она решила лечь спать. Она спрятала письмо на место и посмотрела на мирно спящего Эйдена. Может ли она поднять этот разговор, когда Беа в коме? Она должна была забыть об этом письме хотя бы на время. Но, ложась в постель рядом с мужем, она чувствовала отчуждение от мужчины, которого она любила. Она думала об Эйдене с другой женщиной, и не просто с кем-то, а с Лори. Это было невыносимо.
* * *Снова не отвечаешь? Мне это уже начинает надоедать, Милли… Мы должны поговорить. И не надо пудрить мне мозги. Если будешь так делать, я расскажу всем в твоем городе, какая ты на самом деле, – это будет очень просто. К.
Глава 23
Пятница, 15 декабря
Лори озабоченно порылась в своем чемодане. Что надеть на вечеринку Дианы? Там будет Патрик. И она недавно сразила его наповал одним залпом «шика», завязнув в грязи сапогом. Этот последний позорный момент требовал незамедлительной компенсации путем повышения уровня шика до максимально возможного, исходя из наличествующих для этого средств. А их было немного, несмотря на ворох привезенной с собой одежды.
Большая часть ее гардероба смотрелась в Скипли нелепо. Но она помнила, что взяла одно милое платьице на случай непредвиденной вечеринки – бордовое, с V-образным вырезом. Его-то она и наденет сегодня, решила Лори. Она натянула чулки и примерила туфли – разумеется, высота каблука их зашкаливала: она сильно польстила Скипли, беря их с собой, но вот нынешним вечером она в них все же пройдется, наслаждаясь тем изумительным ощущением самой себя, какое дает высокий каблук, меняя не только походку, но и рождая в душе особое чувство собственной исключительности, почти воспарения над обыденностью, и чем выше каблук, тем воздушней парение…
Ей не терпелось увидеть Патрика. После совместной прогулки на холм через поле они пару раз перезванивались – оба раза звонил ей он. А ее разум и сердце пребывали во взаимном конфликте. Сердце просило довериться Патрику, разум подсказывал: не торопись! прежде чем идти на сближение отношений, надо получше узнать друг друга!
Несмотря на свои усиленные попытки доказать обратное, она ничего не смыслила в одноразовом сексе. Мимолетная близость – и потом горькое опустошение, когда на следующий день тебе не звонят, будто ты исчезла из жизни, – о, как знакомы ей эти чувства… Испытать их снова ей не хотелось.
Думая так, она расчесывала и расчесывала волосы, пока каре и челка не легли исключительно ровно. Почти готова – только не хватает чего-то. Какого-нибудь украшения! Лори бросила взгляд на трюмо. Она знала – в маленькой деревянной коробочке лежат длинные серьги-капли. Рейчел была бы не против, подумала Лори и вставила крючочки сережек в уши. Раньше они всегда брали друг у дружки вещицы на время – получалось удвоение гардероба.
Она нарисовала жидкой подводкой смелые стрелки и нанесла несколько слоев черной туши на и без того густые ресницы. Отойдя на несколько шагов от зеркала, Лори окинула взглядом свое отражение. Неплохо. Она улыбнулась.
На кухне ее поджидало блюдо с испеченными вчера пряниками «Санта-Клаусами». Помимо шитья она, чтобы отвлечься и передохнуть, осваивала готовку – засела за Книгу и «исполняла» по одному блюду в день. И вот что открылось ей: при горящем огне в камине и под рождественские песни лучшее времяпрепровождение – это готовка. Удивительно, но она чувствовала себя счастливой. За минувшие годы она убедила себя, что ей необходимо постоянное движение: вечеринки, поездки, работа… Но, выходит, все это было неправдой. Точнее, она ошибалась. Одна, дома, в тишине и покое – вот настоящее для нее удовольствие. Все эти дни, несмотря на объем того, что она делала своими руками, она была такой умиротворенной… И занималась тем, что ей нравилось: чередовала шитье с освоением новых кулинарных рецептов.
Кухня очень быстро заполнялась пряничными звездочками и шоколадными венками, и ей даже удалось шоколадное полено – правда, она измазала в шоколаде себя и все, что было можно, вокруг. От шоколада у нее всегда появлялась сыпь, но она тем не менее вылизала глубокую тарелку из-под теста, и ей было плевать на какую-то там сыпь… Она получала истинное удовольствие! Сейчас она положила несколько пряничных фигурок в целлофановый пакет и обвязала его красной лентой, чтобы прийти на вечеринку не с пустыми руками. К пряникам прилагалась бутылка «Бейлиса».
