Андрей Дай - Андреевский крест
— Да нахрен они кому тут сдались, ружья ваши! — оскалился, ну чисто моська на слона, Васька. — Сколь у вас там патронов с собой? Десятка по два? А потом чего? Как кончатся? На стену для красоты, или в ножи перековать… А пропустили вас… Так это я попросил. Ван предлагал вас еще у дороги перенять и скрутить, да я, дурак, сам предложил по-хорошему выведать чего это вас за мной следом несет?
— Здесь поподробнее, — угрожающе прошипел Леха.
— Не любят здесь чужаков! — скривился Мундусов. — Особенно тех, кто не в свои дела лезут. Вы там на берегу стрельбище устроили, а Железные теперь деревню и лодки сожгут. Кому такое понравится? Обустраиваться они тут собрались… Пионеры, бляха от ремня! Я-то грешным делом решил сперва, что вы за мной сюда притащились. Что собираетесь меня обратно… Ну в наш мир, утащить. Ты бы вот, Андрей, хоть слово про это вымолвил, так я бы сразу нос чесать начал…
— А придурки, что вон в тех кустах с фузеями засели, тут же и палить начали бы? — догадался я, и оглянулся на зябко передернувшего плечами брата. — Но не стал этого делать, хоть и очень хотел. Не понравилось тебе, что я о черном корабле все выпытываю? Так? Только ты уже знал, что у нас связь с другими нашими людьми есть, и испугался? Потому что тут десятка суровых пацанов с "калашами" хватит, чтоб вам незабываемую "Зарницу" устроить. Так?
— Ну, так, — снова огрызнулся прижившийся среди аборигенов алтаец.
— И теперь ты голову ломаешь, что именно посоветовать Вану, — кивнул я сам себе. — Лошадь у тебя козырная, без базара. Но ценят тебя здесь не только за это животное. Есть, товарищ Мундусов, что-то еще, из-за чего тебя и с корабля, считай, отпустили, и рыбаки местные уважают. Так?
— И что? — расправил узкие плечи бывший пастух. — Вы тут вообще никто. Вас и слушать никто не будет…
— Тю, — вдруг заржал, пугая успокоившихся было птиц, мичман. — Тут ты, братишка, мимо проехал.
И пояснил мне, вскинувшему от удивления брови:
— Сглупил он. Ему бы не давать нам разделяться. Тогда и правда. Дернул бы сейчас себя за пуговку, и полетели бы наши души на небеса. А вышло, что – хрен маме вашей! Думается мне, этот их всесоюзный староста, товарищ Ван, вот прямо сейчас уже лезет, прямо-таки карабкается из последних сил, чтоб успеть упасть в наши объятия!
— Чего учудить успел? — хмыкнул я. Иногда из лабиринтов мозга моего младшего брата такое выбиралось, не вышептать! Не каждый ученый знает, как начать думать, чтоб такое в голову могло придти.
— Ты забыл, что это за мир? — подмигнул мне старший мичман. — Я одному парню, что на засеке овраг сторожит, патрон показал. Хотел проверить – видели они тут до нас такое, смогут понять что это, или совсем одичали. Должно же у них хоть что-то от нашего времени остаться. Не совсем же все они просрали…
— Понял?
— Как два пальца. Такие глаза выпучил – кот из "Шрека" нервно курит в сторонке. Я ему даю. На, говорю, на память. Он – хвать, и бегом в кусты. Там, брат, тропинка нормальная к схрону есть. Оборудованный спуск, ёкарный бабай. Отсюда, хоть и видно все на зашибись, а попробуй спустись. Шею сломаешь, однозначно. Они там внизу, кстати, харч варят. Пахнет вкусно, чуешь?
— А я так, бляха от ремня, ничего не чую… тфу… понимаю, — с угрожающими интонациями протянул Васька. — Что это значит? Что он должен был узнать?
— Махнемся информацией не глядя? — хмыкнул я. — Ты колешься, в ритме вальса, почему твои рыбачки не воюют с черными и при чем тут ты, а мы – говорим куда именно, в какой мир попал.
— Это так важно? — сквозь зубы процедил алтаец. — Сами-то вы что знаете об этом мире? Думаете это детские сказки – то что кхаланы занимаются колдовством? Я тоже так думал, но… Местные… Все до единого. Даже те, с черного корабля – говорят одно и то же! Представляете?! Говорящие со зверями живут по полторы сотни лет! Варят какое-то снадобье, пьют, и живут долго-долго! У них вообще самые лучшие лекарства! Они все лечат. Все болезни. А вы говорите…
— Класс, — признал я. — И что из этого? При чем тут Железные Люди и туземные китобои?
— Господин Элан считает, что я, как человек пришедший из-за неба, могу заинтересовать жрецов кхаланов. Он хочет обменять меня на две дозы омолаживающего эликсира.
— Ага, — догадался я. — И пока старик Ван присматривает за тобой, черные не трогают рыбаков? Так?
— И биться сердце перестало, — потянулся к затылку Леха. — Я такого даже в кино не видел. А ты сам-то как к этому относишься? Тебя же как скотину на таблетку поменяют!
— А-а-а, — отмахнулся, грустно улыбнувшись, алтаец. — Мне даже интересно.
— Врешь, чувак, — переложив винтовку так, чтоб ее можно было быстро использовать по назначению, усомнился я. — Врешь и не краснеешь. Тебе просто некуда деваться. Тебя и не спрашивали-то особо. Так? Ты тут никто и фамилия твоя – никак. И слово твое в День Защиты Насекомых. Потому ты тут и сидишь, и нам болт в ухо вворачиваешь. Мы типа твой последний шанс. Прикинь, братуха, это чучело решило кинуть того модного чела с корвета, и на нас всю печаль свалить.
— Некрасиво, — покачал головой здоровенный мичман. Мы с младшим всегда отлично понимали друг друга. — Уважаемому Вану это не понравится! А мы с ним, вроде как, теперь добрые соседи…
— Добрые? — воскликнул, затравленно оглянувшись на кусты, в которых сидели добрые молодцы с ружьями, Мундусов. — Нет здесь добрых! Нет! Понимаете? Эти, которые из княжеств, где-то здесь, на островах Петли, колонию начали строить. И будто бы даже договорились с кхаланами и торговле. Конечно Железным это не нравится. Они-то себя хозяевами западного моря считают, но с Говорящими на ножах. А лекарства заиметь тоже не прочь…
— Политика, — пожал я плечами. — Черные пацаны в законе прижали барыг. Бог завещал делиться…
— И размножаться, — заржал Леха, пересаживаясь так, чтоб между стрелками и им оказался алтаец. "Кольчужка" показался мне маловатой, но так у брата хотя бы был шанс на ответный выстрел.
— Только не понятно, почему черные не узнали координаты колонии у шкипера со шхуны, а отправились штурмовать торговый форпост?
— Ай. Да это просто, — опередив Ваську, ответил мне брат. — Шхуна из одного княжества, а колонию основала другое. Ферштейн? Помнишь? Этот чувак сказал, что господин Элан выбрал только одного из матросов? Сто процентов – они как-то по одежде… или, ёкарный бабай, по форме ушей, могут определять порт приписки. Вот и выцепил одного, а тот нашел в себе силы не расколоться на допросе. Пришлось им, болезным, факторию пушками бомбить. Думали кого-нибудь живьем взять, а тут мы в эти рамсы влезли. Вот так-то, брат.
— Короче, эти черные теперь на нас типа в обиде, — кивнул я. — А вот у рыбачков с брателлой Эланом все в шоколаде. И если старина Ван на твой патрон не поведется, то будут нас сейчас лотошить, упаковывать и десанту с корвета выдавать.
— А если поведется, то упакуют тех двух чуваков, кто из фактории сбежал, — поморщился брат, не обращая внимания на открывшего рот от наших мыслей вслух Ваську. — И мне это тоже не нравится.
— Аналогично, — согласился я.
— Чего решаем?
— Ну, думается мне, Вана достаточно сильно здесь уважают. И он обязательно придет с нами побазарить.
— Че скажешь, бродяга? — мичман хлопнул по плечу алтайца своей лопатой, зачем-то Богом разделенной на пальцы. — Придет дедушка Ван на нас посмотреть?
— Придет-придет, — часто закивал Васька. Видок у Мундусова был такой, словно его пыльным мешком из-за угла по темечку звезданули.
— Придет, — задумчиво протянул Леха. — Ну значит – будем жить, братуха.
Глава 6. О больших любителях кататься на санках
С минуту все сидели молча. Ну как все. Кроме Поца и Лехи. Первого я уговорил, а второй сам изъявил желание остаться. Кто-то же должен был с той стороны охранять Подкову и двух переданных нам старейшиной Ваном на поруки бывших "сотрудников" разрушенной черными торговой фактории.
А вот остальные, так сказать, акционеры нашего предприятия были. И были они от моего рассказа, мягко говоря, в полном обалдении.
— Так! — сказала наконец Наташа, и мягкими, с неизменным маникюром и коротко остриженными ноготками, пальчиками достала из чехла свой сотовый. Потом встала, и ушла в зимний сад. Явно задумала что-то. И это что-то требовало непростых телефонных переговоров.
— Я так понимаю, с этим… э-э-э… старостой Ваном вы договорились, — констатировал Егор. В чем-чем, а в отсутствии у моего среднего брата способности логически мыслить обвинить трудно. Тем более, что и доказательство успешно окончившихся переговоров было выведено на огромную плазменную панель. Это я фотографию имею в виду. Саму шкатулку со всем содержимым управитель рыбацкого поселка нам конечно с собой утащить не дал. Раритеты там у него хранились. Передаваемые из поколения в поколение ценности. Таких, быть может по всей пережившей катаклизм Земле и десятка не наберется.
