Людмила Леонидова - Абрикосовый мальчик
– Ой, Данка, – даже не взглянув на Асю, виновато проговорила Яна. – Нам сократили эфир. И вместо сорока минут дали тридцать. Рекламу вставили. Так спонсор пожелал. Поэтому прошу прощения. – Она наконец посмотрела на Асю.
Из глаз претендентки готовы были брызнуть слезы.
– Девочки, – решительно проговорила ведущая, – попробуйте договориться с директором музыкальных программ. Она все может.
– Что все? – разочарованно спросила Ася.
– Рекламу переставить, нам времени чуть-чуть добавить. У тебя песня на сколько?
– Не знаю, – с удивлением отозвалась Ася. – Я время никогда не засекала.
– А зря, – наставительно произнесла Яна. – Мчитесь к звукооператору, пусть сделает фонограмму по-быстрому. И время засеките, а потом попробуйте уломать директора. Знаешь ее? – обратилась она к Дане.
– Нет. – Дана замотала головой.
– Идите, я ей позвоню. У вас еще полно времени. Хорошо, что заранее приехали.
Фонограмму делали долго. Звукооператор Асю замотал. Когда звук был записан, Ася сама себя не узнала.
– Классно, – похвалила ее Дана. Засев в будке оператора, она слушала ее через наушники. – Бежим быстрее.
Дверь дирекции музыкальных программ выглядела, будто амбразура во время сражения.
Ее атаковали. Секретарь, щуплая девушка в очках, закрывала амбразуру своим телом.
– Она занята, – кричала секретарь, – не понимаете?
Дана, прорвавшись к секретарше, что-то зашептала ей на ухо, показывая на Асю. Та в знак несогласия вертела головой.
– Пропусти нас на минутку, для девчонки это вопрос жизни и смерти, – просила Дана. Ее настойчивость возымела действие, секретарша сдалась.
Вновь схватив Асю за руку, Дана протащила ее сквозь ревущую толпу и впихнула в кабинет.
– Вам что? – строго проговорила женщина, сидящая за большим столом и всматривающаяся в экран компьютера.
– Привет, я из программы «Документальный час». Вам звонила Яна? – Дана легко завязывала контакты. Но не тут-то было!
– О чем? – спросила та, продолжая сосредоточенно водить мышкой.
– Девочку из «Наших талантов» выкинули, а она издалека приехала, столько готовилась, на дорогу потратилась, теперь ей придется назад в свою тмутаракань возвращаться. – Голос журналистки, на ходу сочинившей слезливую историю, звучал просительно. – Несправедливо получается.
– Да, – безразлично проговорила женщина, наконец-то подняв глаза. – Что я могу сделать? Спонсор пожелал вместо трех, нет, четырех конкурсантов рекламу впихнуть. И тоже, справедливости ради, могу сказать, что если вставлю вашу протеже, кого-нибудь придется убрать. А они ведь почти все издалека приехали. Обещаю, что в следующий раз...
Ася, напряженно вглядывавшаяся в ее лицо, вдруг узнала покупательницу, которая умоляла занести белые розы мужу в больницу. От нее теперь зависело Асино счастье. Еще минута, и она выставит их за дверь.
– Здравствуйте! – буквально выкрикнула Ася, чтобы обратить на себя внимание.
– Это она? – Взгляд скользнул по туфлям Аси, дорогой сумочке и, поднявшись выше, остановился на пиджаке, ладно сидевшем на девушке. – На приезжую не похожа.
«Ну вот, – подумала Ася, – опять этот злосчастный костюм! Она меня не узнала! Не везет мне в нем!»
– Милая девушка, потерпите и приходите через месяц. – Чувствовалось, что ей совсем не хочется отказывать коллеге. – Мы вас без отбора пропустим. В первую очередь, обещаю.
– Меня Асей зовут, – безнадежно прошептала девушка.
– Очень приятно. – На лице женщины наконец-то появилась улыбка. – А меня Тамара Григорьевна.
– Я вас помню. А вы неужели меня забыли? Я в цветочном магазине работаю. Белые розы от вас доставляла в больницу, меня медсестры пропускать не хотели. Помните, я вам обо всем рассказывала. И как медсестры заулыбались, и как ваш муж тогда обрадовался? Вы меня еще на улице перед больницей поджидали.
Тамара Григорьевна встала из-за стола и, присмотревшись, вдруг всплеснула руками:
– А я думаю, откуда мне твой голос знаком? У меня на голоса память хорошая, а лиц... их за день столько проходит! Ты уж извини. – Обращаясь к Асе, она стукнула себя по лбу. – Что же ты сразу не сказала! Идите, передайте Яне, что я распорядилась сделать твой номер заключительным. А впрочем, я сейчас сама позвоню.
– Ой, спасибо вам! – подпрыгнула Ася, не веря в свое счастье.
– Это тебе, девочка, спасибо. Иногда в жизни бывают такие моменты...
– Теперь у вас все хорошо? – Ася ликовала.
– Отлично. Ты мне очень помогла. Твоя подружка – красивая девушка, но холодная и злая! А ты сама, словно цветок, хочется взять в руки! – Такого комплимента Асе еще не говорил никто.
Она покраснела.
– Ну что вы! Я так рада за вас!
– Вы знакомы? – удивилась Дана, оказавшись за дверьми кабинета.
– Можно сказать, что да. Случайно.
– Надо же! – порадовалась журналистка. – Знаешь, как тебе повезло? Ведь заключительным номером быть всегда выигрышно.
– Да? Я не знала.
– Посмотришь! Если все выдержишь, не сорвешься, тебе будут рукоплескать как приме и голосов зрителей соберешь больше всех. Каждый профессионал знает: о заключительном номере можно только мечтать!
* * *Что происходило потом, Ася вспоминала как сон. Как волновались участники конкурса перед выступлением, подбадривая друг друга, как дожидалась она своей очереди за кулисами, что чувствовала, выйдя на такую огромную сцену. Потом она спела песню, которую сочинила совсем недавно, песню о своей безответной любви.
Зал стоя рукоплескал последней участнице конкурса. Яна, стараясь перекричать ревущую публику, предлагала миллионам телезрителей голосовать за нее.
И они проголосовали. Ее выбрали!
Шквал звонков, буквально не было отбоя, заполнил одинокое жилище Аси. Звонили все: и мама, и школьные подруги, и люди, впервые увидевшие ее на сцене, в том числе юноши, которые хотели познакомиться.
Денис позвонил последним.
Грустным голосом он поздравил Асю и сказал, что его тетя Дана в восторге от ее выступления и собирается сделать с ней интервью. И что он тоже очень за нее рад.
– Спасибо, – отозвалась девушка. – Почему ты такой? Что-нибудь случилось?
– Бабушка... – Голос Дениса дрожал. – Она совсем плоха. Врачи говорят, что ее дни сочтены. Они с дедом заменили мне родителей. Я прожил с ними целую жизнь. Не знаю, как я теперь буду один.
– Но ведь с тобой Полина. – Асе очень хотелось узнать об их отношениях, до свадьбы оставалось совсем немного.
Денис молчал.
– Я понимаю, тебе сейчас не до меня. Но может быть, ты придешь на мой концерт? – робко попросила Ася. – Для меня это очень важно.
– Я тебе позвоню, – ничего не обещая, сказал Денис, и снова в трубке воцарилось молчание.
– Денис, – позвала Ася.
– Да? – отозвался он.
– Денис, я тебе давно хотела сказать... сразу, как только увидела тебя тогда, у нас в магазине... – Но слова словно застряли в горле.
На другом конце провода был тот, о ком она мечтала с детства, а встретив, не сумела завоевать.
– Денис, знай, я... ты можешь всегда рассчитывать на меня. Я буду ждать твоего звонка. Всегда.
Ей хотелось добавить: «Целую жизнь», – но в трубке уже раздались короткие гудки.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Лука нервно метался по своему дому, злился, что счетчик, на который его поставили, подходит к критической отметке. Новые дружки напоминали о себе.
Он сделал все, что было в его силах: и престарелую балерину, как мог, каждый вечер охмурял, и собственного информатора завел. Ему не везло. Поначалу балерина его чуть по ветру не пустила. Чтобы заполучить ее, времени и денег не жалел. Выигрыши азартной дамы в рулетку превышали дневной доход казино. У старухи крышу снесло. Остановиться не могла. Но как же иначе? Если бы деньги не текли рекой, не стала бы она проигрываться в пух и прах. В раж вошла бывшая балетная прима. Когда дела пошли совсем плохо, стала брюлики свои на кон ставить. Только зачем Луке ее драгоценности? В ломбард закладывать? Отыгрываться понемножку ей давал, а когда пришло время... о заветном доме подсказал. Только старуха заупрямилась, пьяную чушь нести стала, дескать, не принадлежит ни ей, ни ее детям этот дом вовсе. Клялась, божилась, а если не верит ей Лука, предлагала у их личного нотариуса спросить. Только Лука-то видел, что хитрющая баба его разводит. Если не семье, то кому Царев на такие хоромы мог завещание оставить? И пришла в голову Луке хорошая мысль. Пока она расписки на большие суммы в казино оставляла, нотариуса тряхануть.
Нотариус у Царевых оказался самый видный. Об этом Луку сучка-фотомодель проинформировала. От денег черная бестия брезгливо отказываться стала. Видно, в своих Америках хватанула. Лука еще за то, что не доложила об отъезде, хотел ей показательное шоу устроить, только не до нее было. Своих хлопот полон рот! Да и опасался с такой сумасшедшей, как она, связываться – все дело может завалить. Во вред себе глупостей наделает. Благо Наташка баб знает, отговорила его, когда он Полине собирался вновь «пир» с шампанским в своем доме устроить.
