Желтый ценник - Шавалиева Сания
– Я думала, это от помойки.
– Не, – хохотнул Сергей. – Говорят, у самой границы совсем не продохнуть. Погранцы в масках и противогазах работают.
– Что будем делать? – растерялась Ася.
– Что, что! – буркнул Руслан. – Прорываться будем. Не будем же ждать, когда и наша лошадь сдохнет.
В десять часов вечера, в кромешной темноте, медленно подобрались к одноэтажному сооружению с лампочкой над высоким крыльцом. По всей округе светились только два огня: холодный белый над шлагбаумом и еще в окне будки, на той стороне перехода. Вокруг домика разлилось море красных габаритных огней, и непонятно было, по какому принципу оно существовало и жило. Весь машинный поток был неподвижен, кроме медленно движущейся струйки, в которую Сергею и Руслану посчастливилось влиться. Не сразу, конечно, сначала простояли часа два в плотной пробке, пока не сообразили и не узнали, что российская таможня без проблем пропускает машины с российскими номерами. Что ожидает на стороне казахов, никто не знал. «Это как повезет», – сетовали одни. «Могут пропустить, могут и завернуть», – говаривали другие. «Главное, – советовали старожилы, – добраться до поста таможенников, документы оформите, а там уж рвите через шлагбаум».
По ступеням домика постоянно сновали люди. Кто-то выбегал одушевленный и радостный, кто-то, проклиная все на свете, в сердцах пинал перила и громко матерился.
До шлагбаума оставалось метров сто, Руслан собрал документы и ушел в домик с высоким крыльцом, Сергей и Ася продвигали машину. Ася впереди, Сергей сзади. Хоть на метр или полметра отвоевывали пространство.
Ася вся изнервничалась. За час уже вплотную подъехали к шлагбауму, а Руслан так и не появился.
– Документы, – навстречу вышел пограничник.
– Командир, – подбежал Сергей. – У нас там человек. Задерживается.
– Покиньте дорогу, – приказал пограничник.
– Как мы ее покинем, – развел руками Сергей, показывая на тоннель из колючей проволоки. – Командир! Будь человеком.
– У вас пять минут, – без единой эмоции на лице добавил пограничник. – Или в отстойник на двое суток до выяснения обстоятельств.
– Командир! – взвыл Сергей и заорал на Асю: – Чего расселась, беги за мужем. Он что там, баб развлекает?
Ася выскочила из машины и тут же столкнулась с каким-то человеком.
– Убирай машину, – тот сразу накинулся на нее.
– Не могу, – залепетала Ася. – Не пускают.
– Убирай, сказал! – орал человек из темноты. – Взорву гадину к чертовой матери.
– Я тебе взорву. – Ася узнала голос Руслана и чуть не заплакала.
– Прыгай в машину, – приказал он Асе. – У нас десять минут до пересменки.
На удивление, у шлагбаума с казахской стороны все оказалось до смешного просто. Пограничник даже не проверил документы, просто открыл шлагбаум и лениво махнул рукой, словно приглашая скорее смыться.
Оба – Сергей и Руслан – стояли у проселочной дороги, которая расслаивалась паутиной в разные стороны. Сергей вздохнул, взвел взгляд кверху, стремясь, вероятно, глянуть на небо, но сверху ответило черным и холодным. Далеко у горизонта на миг разорвало тучу и в прорези появился свет луны. Жидко-молочный луч еще не успел упасть на землю, а тучи вновь сомкнулись в темноту и вновь оставили перекресток в тусклом свете фар.
– И куда? – вздохнул Руслан.
– А я почем знаю. Поэтому вас и взяли. Вы здесь были.
– Были, – согласился Руслан. – Но здесь была дорога, нормальная человеческая дорога, а сейчас одни направления. Мы должны были проехать Комсомольск. Ни Комсомольска, ни дорог. Я вообще не помню Карабалык. Это вообще Казахстан? Или мы вообще в другой стране? Ася, ты помнишь Карабалык, может, мы проскочили Пешковку?
Ася Карабалык не помнила. И вдруг ее осенило.
– Может, Комсомольск переименовали в Карабалык?
– На кой? – удивился Сергей.
– Может, проспимся до утра? А утречком рванем.
– Придется, наверное.
– Не хочу, – высунулась из окна фуры Гуля. – Поехали, а? Я устала.
– Куда? – скрипнул зубами Сергей. – Ты знаешь куда?
– Да здесь всего ничего, километров тридцать или пятьдесят.
Далеко у горизонта появился жидкий свет фар. По тому, как он осторожно крадется, можно догадаться, что водитель тоже не знает дороги и катит по пространству наугад, словно пробует дорогу на вкус, смакует ее – каждый метр, яму или колдобину. Разделяя одиночество путника, в мерцающем провале фар полз и таял клочковатый туман.
В ожидании приближающейся фуры Ася съежилась на сиденье и провалилась в сон, кажется, на секунду, но, когда вновь открыла глаза, свет фар был настолько близко, что бил в упор. Со сна показалось, что около машины остановился дракон в бархатной шапочке с алмазными брызгами, восточными лилиями. Окна кабины смотрели огромными мутно-белыми глазами, переполненными тоской и усталостью. Сейчас он раззявит пасть и полыхнет огнем…
…Нет! Это чудится…
Сергей с Русланом шли следом за фурой и тихо переговаривались с водителем. Тот, чуть притормозив, продолжает тихо двигаться вперед. Общается через приспущенное стекло, боязливо осматривается.
– Пешковку проезжал?
– Было дело.
– Далеко?
– Километров двадцать.
– Как дорога?
– Паршивая… Советую держаться за местными.
Фура тронулась, унося с собой мутный поток света.
Насыпная дорога тихо шуршала под колесами, освещенными темно-красным светом стоп-сигналов.
– Держаться за местными? – Руслан посмотрел налево, повернулся на сто восемьдесят градусов, посмотрел и направо, и назад, и вперед, и вверх и вернулся в машину со словами: – Паршиво.
Лучше не сказать.
– Поехали наобум. Давай за мной, – Руслан махнул рукой Сергею и тронул машину.
Осторожно двинулись в том направлении, откуда пришла фура. Никого. Хорошо хоть, две машины шли следом, охраняя друг друга.
Ночь проплывала мимо. Смоляная, черная. Сна нет. Фары трепетно светят впереди, но выхватывают только короткий участок, а что там дальше, не показывают. Дорога резко заворачивает влево, небольшой подъем, асфальтовое покрытие, резкий обрыв и вновь вправо по косогору, в буерак…
Тьма. Просвет. Тьма. Просвет. Хоть убейте, ничего не видно.
И – чудеса в решете!
Их обогнала юркая машина, мелькнула в свете фар зеленой божьей коровкой и шустро полетела вперед. Машина шла уверенно, и было понятно, что водитель дорогу знает.
– Вот ты мне и попался, – улыбнулся Руслан, впился пальцами в руль, вдавил педаль газа.
Аллах их знает, как они видели дорогу. Руслан в основном ориентировался на свет впереди бегущих фар. Если светили вправо, значит, скоро поворот направо, если пропадали, значит, впереди спуск.
Сначала «уазик» двигался ровно, а потом, словно устав от монотонности движения, стал прибавлять скорость, юлить, резко пропадать. Скоро «уазик» не просто гнал, он еще ускорялся, словно устроил неведомые гонки и пытался уйти от преследователей.
Но Руслан водитель бывалый. Опытный.
– Шалишь, не уйдешь, – улыбался Руслан и тоже подтапливал, старался не отстать.
В какой-то момент «уазик» резво рванул влево, взревел, как нагруженный бык, рванул на какой-то запредельной скорости вперед и пропал.
Ася напряглась, нутром почувствовала, что это в другую сторону от Пешковки.
– Руслан, – тихо позвала она, не надеясь, что в пылу гонки он ее услышит, но, к удивлению, он откликнулся и даже обернулся. – Ну их. Отстань.
Руслан хотел ответить и тут вдруг в темноте чуть не наскочил на «уазик». Руслан резко затормозил, Ася дернулась и ударилась лбом о стекло. Если бы не держалась, удар получился бы гораздо сильнее.
– Да чтоб тебя! – выругался Руслан, обернулся к Асе. – Как ты?
Ася схватилась за лоб. И тут на крыше «уазика» врубился мощный прожектор и осветил всю площадку, на которую из машины стали высыпать солдаты. Ася замерла с открытым ртом. Она мгновенно забыла про лоб, страх быстрой езды. Она смотрела на солдат с автоматами, которые бесконечно увеличивались, и разрастались, и брали их машину в кольцо. Сначала их было четверо, семеро… десять… Яркий свет бил в глаза и не давал сосредоточиться, успокоиться и понять, что происходит.
