Татьяна Веденская - Как женить слона
– О чем ты? – вытаращилась на меня Варя. Затем она перевела взгляд на полоску. – Что это?
– Видишь ли, в последнее время ты ешь сыр на завтрак, обед и ужин.
– И что? – напряглась Варвара. – Тебе жалко, что ли?
– Ни в коем случае, – покачала я головой и бросила короткий взгляд на тест. Две полоски. Что и требовалось доказать. – Мне ничего для тебя не жаль, тем более что ты теперь ешь за двоих.
– Что? – серые глаза, так похожие на папины, распахнулись широко, как два ярких веера, Варя отступила назад и схватилась рукой за спинку кровати.
– Интересно, а какие у ребенка будут глаза? – поинтересовалась я, стараясь говорить ровно и спокойно. Теперь, когда все уже случилось, нервничать было бесполезно. Пристегните ремни, начинается полет в зоне турбулентности.
Потому что не пронесло.
– У какого ребенка? – прошептала Варя, и было заметно невооруженным глазом, как ее охватывает паника.
– Надеюсь, что не рыжеволосого, – честно призналась я. – Да, теперь нам нужно сесть и крепко подумать.
– Мама, ты с ума сошла?
– Я? – удивила меня дочь. – Ну, это не у меня тест на беременность положительный. Хотя, признаться честно, не удивлена. Ты всю жизнь ненавидела сыр, а тут вдруг такое дело. Даже маасдам.
– О боже! – простонала Варя, до которой, кажется, дошло, наконец, что произошло.
– И не говори, – согласилась я. Затем я вышла и потихонечку уничтожила следы преступления: вымыла баночку и бросила ее на полку под ванной. Вряд ли, я думаю, Варя станет полоскать в этой баночке беличьи кисточки, которыми она рисует свои картины. Я еще раз посмотрела на тест. Две ярко выраженные красные полоски. Моя дочь беременна.
Гриша нас убьет. Всех. Сначала он убьет Диму Грачева, затем выкинет из окна Варю, потом пристрелит меня, а только потом примется думать головой.
– Мам, что же делать? – спросила Варя, когда я вернулась к ней в комнату. Я аккуратно расправила ночнушку, села рядом с нею и принялась расчесывать ей волосы.
– Что делать, что делать. Снимать штаны и бегать, – прошептала я. – Хотя это вряд ли поможет. Ладно, девочка моя дорогая, ложись поспи. Поговорим обо всем завтра.
– Как ты можешь спать после такого?! – поразилась она. Я зевнула.
– Утро вечера мудренее, – бросила я, и Варя улыбнулась сквозь слезы. Ох, сколько еще будет слез. Кошмар!
– Спокойной ночи, – прошептала Варвара.
– Вроде того, – согласилась я, тихо сидя рядом и поглаживая Варю по голове, чтобы она уснула. Сама же не смогла сомкнуть глаз до самого утра. Лежала рядом с Гришей и думала о том, что происходило с нами прямо сейчас. Воды вокруг нас были тихими и спокойными, но я знала, что ежесекундно мы становились на одну сотую долю миллиметра ближе к краю водопада. Лавина, сорвавшаяся с вершин Эвереста, уже летела по направлению к нашей крыше. Гриша спал, широко раскинув руки. Дедушка? Интересно будет посмотреть, как он соберется решить это «по-боевому».
Глава 13,
в которой кое-кому приходится отвечать за базар
Будильник не знает жалости, как и мой дорогой супруг. Я не знаю, в котором часу мне удалось отключиться, но смутно помню, что за окном уже начинало светлеть. Только закрыла глаза на секундочку, и тут же раздались эти невыносимые трели, звон и грохот. Я простонала и попыталась закопаться глубже в одеяло. Мне снились какие-то мужчины, одинаковые, как близнецы, и все в костюмах и солнцезащитных очках. Они гонялись за мной по ночным улицам, а я убегала от них в ночной рубашке и почему-то в старых резиновых сапогах.
Гриша, выспавшийся и свежий, склонился, посмотрел в мои сонные, припухшие глаза и нахмурился.
– Вставай, сова, медведь пришел, – пробормотал он и сорвал с меня одеяло. Я взвизгнула.
– Еще пять минут!
– Не этого ли я вчера просил у тебя? – спросил он зло и сбросил одеяло на пол. Он подошел к окну и стал потягиваться, глядя вдаль, на отблески солнечных лучей в окнах дома напротив.
– Сейчас, – вздохнула я, понимая, что обиженного на неудавшийся секс мужчину мне не переубедить и не разжалобить. – Встаю.
– Мне нужно сегодня пораньше уехать, – сообщил он бодрым тоном и радостно проследил за отчаянием на моем лице. – Ты должна меня отвезти.
– Зачем тебе сегодня раньше? – возмутилась я.
– Мне нужно съездить кое-куда, я хочу посмотреть новые палатки. Скоро уже сезон, нужно готовиться!
– Разве это обязательно делать сегодня?
– А чем мне еще заниматься? Буду готовить снаряжение долгими одинокими ночами! Жена-то меня больше не хочет!
– Ох, Григорий, ты не прав, – почти прорычала я, но он только пожал плечами и покинул комнату, уверенный, что один раз отданный им приказ будет исполнен беспрекословно.
Как много разочарований впереди! Дедуля!
Я проследила глазами за его крепкой фигурой, исчезнувшей в проходе, затем перегнулась через край кровати, подтянула к себе одеяло и моментально погрузилась в ласковую сладкую вату утренней дремы. И даже мужчины в черном исчезли, не беспокоя меня своими одинаковыми лицами в очках «агента Смита». Привидится же такое!
– Так, это что ж такое! – Григорий вернулся и принялся разминаться, чеканно зачитывая мне лекцию о том, каково должно быть поведение добропорядочной жены офицера и как не соответствует мое лентяйское поведение его высоким стандартам.
– Езжай сам, – простонала я. – Доберусь на автобусе.
– Интересное дело, я тебе, значит, так опротивел, что ты меня уже и до метро довезти не можешь?
– Я хочу спать!
– Да тебе самой через двадцать минут выходить на работу, – всплеснул руками Григорий.
– Я посплю восемнадцать минут, – ответила я как ни в чем не бывало.
Стоит ли и говорить, что все это я делала в полусне. Не железная же и не в том уже возрасте, когда бессонная ночь, полная треволнений, проходит бесследно. В конце концов, чего вы хотите… от почти уже бабушки.
– Гришечка, что-то такое с Варей, подойди сюда! – раздался вдруг голос Алевтины Ильиничны, и эта короткая фраза заставила меня подпрыгнуть на кровати лучше, чем все планово-побудочные мероприятия супруга. Через несколько секунд я уже стояла вертикально, хотя и покачивалась, и головокружение немного беспокоило.
– Ира! – взволнованный голос Григория заставил меня натягивать тренировочные штаны и футболку в пять раз быстрее, чем обычно. Когда я влетела в комнату дочери, муж и свекровь растерянно столпились вокруг кровати и беспомощно наблюдали за Варвариными плечами, содрогающимися от рыданий.
– Варюша! Варюшкин, ты чего? Скажи бабуле, что с тобой, – свекровь была явно обеспокоена сверх меры. Я внутренне сжалась, приготовившись к тому, что катастрофа начнется через 10, 9, 8, 7, 6, 5, 4… сейчас она все скажет… 3, 2, 1…
– Варвара, не дури. Тебе в школу пора, – Григорий посмотрел на меня, затем на бабушку, а Варя развернулась и вдруг посмотрел на меня так, словно умоляла о помощи.
– Варечка, ты будешь омлетик? – продолжала гнуть свое Алевтина Ильинична.
– Ответь бабушке. Что за истерика! – возмутился Григорий. – Объяснись.
– Дай пройти, – я отодвинула мужа и подошла вплотную к Варваре. Никакой речи о том, чтобы она пошла в школу в таком состоянии, не было. С другой стороны, сейчас, когда она в таком состоянии, не время и для Большого Разговора и последующих расстрелов мирного населения.
Нужно что-то придумать. Думай, голова, думай.
– Может, что-то в школе? – предположила бабуля. Опасно. Сейчас они неминуемо вспомнят о Диме Грачеве, и тогда Варварины слезы затопят квартиру. И все станет ясно. Я бросилась к Варе, присела на корточки, приложила ладонь к ее лбу.
– Ох ты ж, блин! – воскликнула я. – Как же ты умудрилась!
– Что такое? – заволновался Григорий. Тот же самый вопрос застыл и в Вариных глазах. Я пристально посмотрела на нее и с выражением, отчетливо выговаривая каждое слово, сказала:
– Да у нее же жар! Наверное, вирус! Алевтина Ильинична, сделайте-ка быстро холодную мокрую повязку.
– Думаешь, температура? – Григорий подался вперед, чтобы собственноручно измерить мокрый от слез, но совершенно нормальной температуры лоб дочери.
– Не то слово, – возопила я. – Дай мне записную книжку, я доктора вызову.
– Думаешь, нужно вызвать врача? Где ж ты подцепила-то это? В школе? – покачал головой он. Еще секунда, и он все же положил бы ладонь ей на лоб, но тут пришла помощь с другой стороны. Бабуля влетела со смоченным полотенцем в руках, и я ловким движением руки взгромоздила его Варваре на лоб. Теперь, как ни крути, приходилось верить мне на слово. Тем более что и Варя уловила суть игры и принялась вовсю стонать и жаловаться на головную боль.
