Марина Йоргенсен - Счастье как способ путешествия
У каждого портвейнового дома свои уникальные черты, своя изюминка, своя история. Барон Форрестер – основатель компании Forrester – внес большой вклад в создание карты территории Дору, у истоков Ferreira стояла женщина – Дона Антониа Аделаида Ферейра, что, согласитесь, не типично для тех времен. Перси Крофт (потомок и продолжатель семейного бизнеса самого старинного портвейнового дома Croft) вошел в историю благодаря фразе, ставшей крылатой в мире портвейнового бизнеса: «Время, когда портвейн не пьется, – потерянное время». Основанная в 1880 году компания Ramos Pinto, будучи относительным новичком на рынке портвейна, создала себе репутацию благодаря использованию революционных для того времени рекламных, мерчендайзинговых и маркетинговых стратегий. Дизайн этикеток и рекламной продукции был поручен лучшим художникам периода Belle Epoque (в том числе и знаменитому чеху Альфонсу Мухе), а рекламными лицами портвейна стали звезды театра (Сара Бернар) и авиации (Гагу Кутиньу и Сакадура Кабрал – они первыми пересекли Южный Атлантический океан). Это был ход конем. Портвейн Ramos Pinto запомнили и полюбили. Я так замучила своими вопросами экскурсовода во время экскурсии по музею Ramos Pinto, что она заподозрила меня в том, что я с проверкой из министерства по туризму. Дотошный «контрольный покупатель», в смысле экскурсант. Пришлось сознаться, что я всего лишь маркетолог из России.
У меня совершенно не было в планах тратить в Порту время на какой бы то ни было шопинг (покупка пары бутылок портвейна во время дегустаций не в счет), но, случайно обнаружив на улице Rua de Mouzinho da Silveira крохотный магазинчик под вывеской Casa das Rolhas, отказаться от покупок и выйти с пустыми руками просто не смогла. Кажется, будто ничего не изменилось в этом динозавре винной промышленности со времен его открытия в 1850 году. Все эти годы он неспешно, но бойко торгует всякой всячиной для винной индустрии: пробки для любых типов бутылок, бутылки самых причудливых форм, изделия из пробки, деревянные бочки всех размеров и многое другое. Счет-фактура тоже выглядит так архаично, что есть у меня подозрение: хозяин ни за что не закажет новые фактуры, пока не использует старые, напечатанные в «тысяча девятьсот мохнатом году». А зачем? Адрес все равно тот же, а поменявшийся много лет назад с четырех на семь знаков индекс можно исправить вручную. Что подкупает: такая аутентичность не аттракцион для туристов, а опять же обыденная реальность, потому что тут так заведено.
С высоты в двести двадцать пять ступеней самой высокой португальской башни Клеригуш (Torre dos Clerigos) открывается очаровательная панорама на старый центр города и реку Дору. Еще один замечательный вид в мою копилку видов с высоты птичьего полета. Мне захотелось прыгнуть… Нет, не вниз – я, к счастью для себя и окружающих, совершенно лишена суицидальных настроений, даже когда мне очень плохо. Мне захотелось прыгнуть на месяц назад. Чтобы Педру был рядом. Чтобы мы стояли на площадке самой высокой португальской башни в самом романтичном португальском городе и целовались.
Глава 34
Если на душе пасмурно, то даже солнечный день может показаться угрюмым. Волшебство погоды меня сегодня совершенно не радовало, и я отправилась бродить по моим любимым лиссабонским улицам только потому, что отступать некуда. Сегодня у меня последний день для покупки подарков семье и друзьям. Портвейн для папы я уже купила в Порту, осталось придумать, чем бы порадовать маму, сестру (впрочем, ей, как ни старайся, все равно не угодишь), друзей и… я чуть было не добавила на автопилоте в свой мысленно составляемый список коллег… Да уж, так и до шизофрении недалеко. Коллег у меня нет. И любимого мужчины нет. И работы тоже нет. Зато есть сосущее под ложечкой ощущение неопределенности. Еще недавно все, что я хотела, – это разорвать цепочку корпоративного бега по замкнутому кругу. А сейчас ощущаю себя заблудившимся в лесу Сусаниным. «Только такие легкомысленные девушки, как я, могут покупать подарки, не зная, когда в озеро их жизни снова начнет впадать финансовый ручеек», – сказала я себе, заходя в Carioca. Небольшой магазинчик на Rua da Misericórdia с богатейшим выбором кофе. Тут же, если нужно, его и помелют. Под нужный вам способ заварки. Будь то френч-пресс, эспрессо или банальный фильтр-кофе. И как только я раньше не сообразила? Кофе – это не только лучший напиток, но и лучший подарок!
Двести граммов кофе с запахом ванили, двести – с запахом амаретто, килограмм кофе из Сан-Томе, килограмм – из Кабо-Верде… Интересно, сколько у меня на карточке осталось денег?
Все-таки дауншифтинг видится необыкновенно лакомой идеей, если в наличии есть альтернативный запасной парашют. Например, в виде нелюбимой, но неплохо оплачиваемой работы. Хотя… Если вдуматься… Запасной парашют у нас есть всегда. Он – в умении видеть возможности, в умении прислушиваться к себе, к своим желаниям, мечтам. И даже в умении получать удовольствие от милых сердцу каждодневностей. Да, у меня есть запасной парашют! Что бы ни случилось. И подарил мне его Лиссабон. Счастье – это способ путешествия. Мысль простая, как и все другие гениальные мысли. Способ путешествия по той дороге, которая предназначена именно тебе. Главное, не сворачивать на тропы, которые за тебя намечтали другие. Тогда и не придется выбирать между получением удовольствий и душевным комфортом. Потому что счастье, оно во всем. В солнечном утре, в чашке кофе, в улыбках прохожих, в покупке любимого журнала. И в знании того, что я обязательно что-нибудь придумаю. Потому что жизнь – она многовариантна. И прекрасна. Она прекрасна даже без Педру. Перечисляя необходимые ингредиенты для счастья, я всегда забывала самое главное. Добавить в этот список себя. Ведь я и есть главная составляющая моего собственного счастья! Как сложно мне было добраться до этой простой мысли. Дауншифтинг – это вовсе не способ спрятаться от проблем. Это способ найти себя. Способ приятный, по не абсолютный. У кого-то наверняка есть свой способ. Другой. Гораздо лучший. И уже давно запатентованный.
А себе я купила еще одни перчатки в Luvaria Ulisees. Не смогла отказаться от этой красивой и неимоверно нерациональной траты денег. Потому что когда я снова буду в Лиссабоне?
С rua do Carmo я свернула на rua Garrett. Около входа в один из магазинов стоял и курил… И тут в моей голове все встало на свои места. О господи, конечно же они знакомы! А как иначе? У Педру половина Лиссабона в знакомых. А вторая половина в друзьях. Я ведь собственными глазами видела, как на той злополучной (угу, злополучной!) вечеринке в «Капитале» Педру разговаривал с этой модельной версией Брэда Питта. Точно! Вот на кого он похож. На Брэда Питта времен «Тельмы и Луизы». Да, вот он, собственной персоной. Виновник того, что я навсегда потеряла мужчину, с которым мне впервые в жизни было хорошо, как ни с кем. И как никогда. Хотя… Если уж быть совсем честной… Хотя бы с самой собой… Брэд Питт совершенно не виноват. Он всего лишь ретранслировал мою невинную и совершенно безобидную (как мне казалось тогда) ложь. Я сама закрутила мою лиссабонскую историю в гордиев узел, мне его и разрубить. Вместо того чтобы прятать голову в песок переживаний, это мне, а не Педру нужно научиться брать ответственность за свои слова. «Сейчас или никогда», – подумала я и, набрав для храбрости в легкие побольше воздуха, прыгнула в разговор. Как в ледяную прорубь.
– Извините, я не совсем уверена, что вы меня помните, – обратилась я к Брэду Питту.
– Отчего же? Прекрасно помню, – ответил он.
Глава 35
Самолет еще не успел выпустить шасси, а меня уже охватило уныние. К чему я была не готова. Я надеялась, что успела за это время соскучиться по родному городу. Москва встретила меня снегопадом и серостью. После яркого, пестрого и богатого на природные краски Лиссабона она показалась мне картинкой с экрана черно-белого телевизора.
Паспортный контроль, к счастью, не занял много времени. И чемоданы тоже ждать долго не пришлось, наш самолет разгрузили на удивление быстро. Я взяла с ленты свой Samsonite, показала багажный талончик насупленно-серьезной даме неопределенного возраста и стала всматриваться в лица встречающих. Алиски в их плотных рядах не видно.
«Ничего, сейчас подойдет», – успокаивала я себя под назойливо-басовитый рефрен «такси берем, девушка, такси недорого». В туалет зашла, наверное. Или кофе покупает. Я стояла уже минут двадцать, а Алиска так и не появилась. Несколько раз набрала ее номер – абонент недоступен. Злая, как черт, я вышла на улицу. Разговаривать с таксистами нет никакого желания, идти с огромным чемоданом на остановку – еще меньше. На выходе около двери стоял и курил… Антон. Собственной персоной. Только его мне тут и не хватало. Свою Златовласку из какой-нибудь Антальи встречает? Я решила проскользнуть мимо. Хоть к черту на рога, хоть к таксисту за «всего двести долларов, недорого». Главное, чтобы Антон меня не заметил.
