Николь Бернье - Незавершенное дело Элизабет Д.

Не стану притворяться, будто мне не страшно. По крайней мере, не здесь. Думая о том дне с сестрой-малышкой, с глуповатой ухмылкой, пристроившейся хвостиком за мной, – я чувствую, что произошла какая-то ошибка, что этого ребенка не должно быть. Я никогда не умела обращаться с детьми и не могла представить жизнь с пеленками и бессмысленными песенками. Но, может быть, все выглядит иначе, когда ребенок твой собственный. Надеюсь, что так. Я представляю, как покупаю скромный домик, как расписываю стены по сюжетам из детских книг с картинками. Но, должно быть, я слишком увлеклась поиском дома в одиночку. Сезон подходит к концу, и Дейву нужно использовать оставшееся время с наибольшей отдачей, чтобы поднять рейтинг и выступать в следующем году в турнирах более высокого ранга. Игроки получше отправились в Тернберри и на «Бритиш-оупен», а он поехал в Миссисипи, на соревнование с небольшим призовым фондом. И выступил неплохо: отбил затраты, заработал на медовый месяц и даже заплатил за два месяца за квартиру.

Меня постоянно удивляет, что человек может таким вот образом зарабатывать на жизнь. Наверно, Дейв так привык, но ведь долго это продолжаться не будет. Надеюсь, при моем постоянном заработке у нас не возникнет проблем с получением ипотеки. Я поднимать эту тему не хочу, не хочу нудить. Пусть Дейв прячет голову в песок в том, что касается эмоциональной стороны жизни, но в уважительно-почтительном отношении к семье, в представлении о муже как о добытчике он напоминает героев старых, пятидесятых годов, ситкомов.

15 сентября 1994 года

Два дня назад ходила на плановый прием. Акушерка уложила меня на кушетку и долго водила щупом, поворачивая его и так, и этак, пытаясь найти то, что хотела. Все это время я ждала, когда же появится тот мигающий белый свет.

Ничего не появилось. Щуп поднялся над пупком, спустился ниже, потом вправо и влево. Акушерка прижала его сильнее. Я спросила, в чем дело, но она не ответила, притихла и уставилась в стену. Потом убрала щуп.

«В такого рода ситуациях мы обычно приглашаем для консультации другого специалиста», – сказала она и вышла.

В такого рода ситуациях…

Пришедший вместе с ней врач постарше посмотрел на экран, потом извинился. На мониторе застыла последняя картинка: профиль вполне сформировавшегося туловища, неподвижно замершего над согнутыми ножками.

С тех пор почти не встаю. Не хочу смотреть в зеркало. Не хочу смотреть в собственные глаза. Все время думаю, что же случилось, припоминаю, чем занималась, пытаюсь вспомнить что-то необычное. И не могу. От этого почему-то только хуже. Неужели это все – свадьба и медовый месяц – настолько меня увлекло, что я перестала обращать на него внимание? Вопросам не было конца. Мальчик или девочка? Как это случилось, замедляло ли его сердечко ход постепенно или просто остановилось сразу? Завтра, когда его заберут, будет ли он целым? «Господи, Элизабет», – сказал на это Дейв и, поморщившись, отвернулся.

Врач говорит, что дело, скорее всего, в хромосомах, в каком-то генетическом дефекте, но наверняка никто не знает. Моя дисплазия тут ни при чем, они дали сбой сами. Она снова и снова твердит, что я ни в чем не виновата.

Но я-то абсолютно точно знаю, что это все из-за меня. Из-за того, что я сделала тринадцать лет назад. Пусть не физически, но морально. Это воздаяние за мой тогдашний нравственный изъян. Может быть, он так и остался во мне, как клеймо. Нельзя относиться к жизни бесцеремонно, а потом ожидать от нее милости. Я ничего не просила, но ребенок уже стал частью нашей семьи, если, конечно, нас можно считать семьей. Случившееся – мое наказание, в этом у меня сомнений нет.

Читать эти страницы было тяжело, но сильнее всего Кейт задела реакция Дейва на выкидыш. Он слонялся по дому, как призрак, мог сделать себе сэндвич, а потом оставить его в другой комнате и забыть. Он отправлялся почистить клюшки, и через какое-то время Элизабет заставала его сидящим неподвижно, с ушедшим в никуда взглядом. Они не делились своей болью, как и вообще чем-либо. Никто из них не знал, как справиться с непривычной, свалившейся нежданно ролью без того, что свело их вместе.

«Дейв сидит перед телевизором, и я ловлю его взгляд через окошко в стене кухни. Он виновато отворачивается, делает вид, что и не смотрел. Понять его нелегко, но я знаю – Дейв винит меня. Винит за то, что любил и потерял».

Глава 18

День Бостона. Они устраивали его каждое лето, когда бывали на острове, посещая между ланчем и обедом любимые местечки – Публичный сад и Лебединую лодку, скульптурную группу «Дорогу утятам» и Лягушачий пруд. Прогулка по торговому центру «Авеню Содружества» заканчивалась у памятника пожарнику, где каждый дотрагивался до бронзовой куртки, настолько похожей на настоящую, что, казалось, какой-то огнеборец только что бросил ее на стену после долгого трудового дня. Ходили много, и, когда вернулись домой, детей пришлось нести от машины на руках. Это и есть детские каникулы: уснуть по пути к последнему парому с перепачканными мороженым губами и подбородком.

Билеты взяли на паром, уходящий в 7:45 утра. Пока дети одевались, Кейт заглянула в свою электронную почту и без особого интереса пробежала входящие. Экономические прогнозы, обзоры ресторанов, сообщения об обнаруженных в Индонезии лагерях террористов.

Криса не было уже девять дней. Кейт получила от него два голосовых сообщения, торопливых, полных оптимизма по поводу покупки камбоджийского отеля, и несколько коротких электронных писем. Каждый раз, улетая на Дальний Восток, он становился практически недосягаем. Но она не могла припомнить, чтобы раньше так остро воспринимала разницу во времени, нерегулярность новостей и скудость информации относительно местонахождения мужа.

Первой появилась Пайпер, одетая кое-как, с любимой куклой, изувеченной в недавней стычке с братом. Кейт уже заверила дочку, что оторванная нога будет возвращена на место в кукольной больнице, как только приедут домой; такого рода операции они проводили и раньше. До тех пор лучше всего было бы спрятать ее в чемодан – вид одноногой куклы навевал неспокойные мысли.

– Мило выглядишь. Очень броско, – похвалила Кейт, восхищаясь клетчатыми голубыми шортами и розовой блузкой дочери, и убрала с ее лица прядку волос. Пайпер сама выбрала наряд – это что-то новенькое.

За спиной у них возник Джеймс с зубной щеткой.

– А можно, мы сходим в тот большой магазин игрушек? Купим что-нибудь?

На столе пискнул лэптоп.

«Привет, милая, только что прибыл в Манилу. Планы немножко поменялись. По «Ангкор Ват» договоримся, если купим ему в пару либо местный отель, либо другой, в Джакарте или на Бали, так что я быстренько взгляну на них, а уже потом, надеюсь, домой. «АВ» находится в изумительном месте – дворец в десяти минутах ходьбы от храмов. Скажи детям, у меня появились новые идеи насчет песочных замков. Сочувствую по поводу кошелька. Ты уже заблокировала кредитки? Напоминаю, что наличные есть в нижнем ящике моего стола. Пользуйся пока запасной кредиткой. Обо мне не беспокойся – у меня корпоративный счет.

Пока

Люблю

Манила. Джакарта. Бали. Рука с чашкой кофе остановилась на полпути. Джакарта – это Филиппины или Индонезия?

– Мам? Мы можем купить что-нибудь в большом магазине? Мне эти игрушки уже надоели.

А где новая «горячая точка»? Кейт попыталась вспомнить карту островов с красными пятнышками и мысленно обругала себя за плохое знание географии.

– Мам, я очень хочу «лего». – Джеймс дернул ее за рукав. – Мам?

– А есть такой магазин, где чинят кукол? – спросила Пайпер. – Не хочу, чтобы она без ноги была, – разволновалась дочка.

Дети заспорили, в какой магазин нужно сходить, и их голоса слились в нестройное диссонирующее жужжание.

Кейт попыталась вернуться на сайт с заголовком об Индонезии, но страница не перезагружалась. Она поискала карты и новые статьи. На экране запрыгали слова: «джунгли», «ножи», «головорезы».

Дети стояли перед ней, открывая и закрывая рты. Закружилась голова, в ушах зазвенело.

Кейт зажмурилась и глубоко вдохнула, потом медленно, считая до десяти, выдохнула. А когда открыла глаза, дети уже молчали, вытаращившись на нее. Она решительно захлопнула лэптоп.

– О’кей. Поедем на паром.

Глава 19

17 декабря 1994 года

На следующий год Дейв не получил приглашения от организаторов и не сумел пройти квалификацию. Говорит, что постарается пробиться через участие в мини-турнирах или даже через Азиатский тур, а значит, дома его не будет большую часть года. Говоря это, он смотрит на меня так, словно проверяет мою реакцию. Бросает вызов? Или втайне хочет, чтобы я взяла его за шкирку и сказала: «Хватит, останься со мной».