Владимир Фомин - Белая ворона. Повесть моей матери
Тоня не предполагала во мне такой жестокости, что я не пущу её в свою квартиру. А я так и сделала, несмотря на то, что один ребёнок был у неё в животе, а другого она держала за руку. Я даже за порог их не пустила. Мне нужно было спасать своего сына. Ему после психушки нужен был душевный покой. Пришла общественность, стали меня стыдить, но меня это не волновало. Тоня с её доброжелателями решила подать на меня в суд, чтобы насильственно прописаться и жить в моей квартире. Мы извели кучу денег на консультации юристов, и все они утешали нас, говорили, что это невозможно, но Тоня упорно твердила, что всё равно отсудит у меня одну комнату, Вовку спихнёт в психушку, разведётся с ним и приведёт любовника, который будет меня избивать. Тогда я пошла к знакомому юристу, и он сказал, что есть способ отнять у меня одну комнату – для этого Володя должен подать заявление в суд на раздел квартиры, в раздельную квартиру он имеет право прописать жену и сына. Вероятность этого была значительной, так как Тоня часто говорила, что с Володей она может делать всё, что хочет, включать и выключать его, как лампочку. Она дрессировала его кнутом и пряником. Зная, как дороги ему её улыбки, она хмурилась, и он уходил ко мне, улыбалась – он шёл к ней; и снова уходил. С подушкой и одеялом на потеху всем соседям он регулярно мотался взад и вперёд, испытывая то радость, то отчаяние. На неокрепшую нервную систему действовали два противоположных фактора: нежелание жить с женой и радость от её улыбок. В лаборатории Павлова так делали сшибку собакам: одновременно давали пищу и удар тока – происходил срыв нервной деятельности, сшибка. Вова попал в психиатрическое отделение вторично, но я вылечила его своим методом. Угроза, что Тоня доведёт его до раздела моей квартиры, не проходила.
Но тут появилась дебилка Людка из школы для умственно-отсталых детей и пожелала выйти за Володю замуж. Характер у Людки был золотой, и Володя обрадовался. Чтобы жениться на Люде, надо было развестись с Тоней. Хотя та и сопротивлялась, но Володя смог убедить суд, и их развели к великому огорчению Тони. Раньше я думала, зачем мудрый Бог допускает рождение умственно-отсталых людей? А сейчас поняла: они созданы на службу другим людям, они могут спасать людей и кардинально менять ход событий. Люда пришла к Володе ночевать и всю ночь пролежала рядом с открытыми глазами, молча и не шевелясь. Володя до неё не дотронулся. Из глаз её катились слёзы. Люда была сексуальной и сделала уже пять абортов, а так как рожать ей было нельзя из-за высокой степени близорукости, то Вова предложил ей целомудренную жизнь брата и сестры. Утром Люда украла кошелёк с деньгами и вскоре вышла замуж за уголовника, который избивал её и, конечно, бросил. Когда родители Люды умерли, она потеряла всё имущество и квартиру, бросила работу в обществе слепых, стала бомжом. Она, будучи инвалидом второй группы по зрению, получала пенсию, и её приютили цыгане, предложив ей платить им половину пенсии. Как разделить 3500 рублей пополам, она не знала, и отдавала цыганам 3000 рублей за ночлег, а 500 рублей изводила на себя. Сейчас она целыми днями ходит по домам, прося милостыню, и я ей никогда не отказываю. Я попробовала ей дать работу на своём огороде, но трудиться она не могла. Получая хорошую зарплату, питание и деньги на проезд, она ещё ежедневно просила 20 рублей на самогонку. То, что она делала целый день, Володя выполнял за 20 минут.
Потеряв надежду на квартиру, Тоня хорошо приспособилась за счёт милосердных людей. Она у всех вызывала чувство жалости. Вот и я хотела держать её у себя целый год с ребёнком, если бы она сама не уехала. Она жила с ребёнком на всём готовом то у одной бабушки, то у другой, а те относились к ней, как к родной дочери. Родив девочку, она кормить её не стала, но отправила в Иваново, в дом малютки. Список болезней, который приобрела там Машенька, был длиннее, чем у восьмидесятилетней старушки. Через три года они отвезли девочку в Коми АССР к родителям Тони, где она умерла в возрасте пяти лет.
Тоня предприняла ещё попытку вселиться в мою квартиру. Она стала вновь терзать Владимира дрессировкой с помощью кнута и пряника, и, уйдя утром в очередной раз от неё, он впал в какое-то заторможенное состояние, ходил, как во сне, а она под разными предлогами стала приходить и стучаться к нам в дверь. Это было восьмого марта 1994 года. Был накрыт стол, ждали гостей. Я не выдержала и вылила на неё полведра чистой воды. "Что ты наделала!" – заорала на меня мать истошным голосом. Это было сигналом к пробуждению Владимира из сонного состояния. Мать как бы указала своим криком, кто виноват в том, что ему так плохо с Тоней. Все её кнуты обрушились на мою голову в виде сокрушительного удара. Я не помню, но мать рассказывала, что Владимир убил бы меня, если бы она не оттащила его. У меня была тяжёлая травма головы с отёком мозга. Мне дали больничный лист на два месяца и разрешили лечиться на дому самостоятельно, так как я была специалистом по черепно-мозговым травмам. Я хотела подать заявление в милицию, но мама не разрешила. Бабушка очень любила своего внука и считала, что если ему хорошо с Тоней, то пусть он с ней и живёт в моей квартире.
Тоня в этот же день перенесла свои вещи и стала жить в нашей квартире. Она улыбалась, была в хорошем настроении, и Вове было хорошо от её радости. Он тут же заставил меня извиниться перед Тоней. Мне было всё равно, и я извинилась. Мне очень хотелось уйти из дома подальше куда-нибудь, от сына, от матери, чтобы их никогда не видеть, но лучше умереть. Я заперлась в своей комнате, больше не выходила на кухню, чтобы их не видеть, и стала голодать. Воду я брала на своём балконе от талого снега и капели. На голоде кровь становится очень жидкой, и даже царапины долго кровоточат. Это хорошо, так как улучается циркуляция крови, очищаются сосуды, усиливается кровоснабжение органов. Но при тяжёлой черепно-мозговой травме голодание противопоказано, так как происходят множественные мелкие кровоизлияния в головной мозг, и кровь из раненых сосудов будет долго течь и сдавливать мозг. При большом кровоизлиянии наступает смерть, как при инсульте.
Я лежала, ничего не делала, ни о чём не думала, не читала, не переживала. Я просто потихоньку умирала. Мне была неинтересна жизнь. И умерла бы, да видно Богу это было не угодно. В Заречном не было врачей, а когда у мамы поднялась температура до 39 градусов, скорая помощь из Заволжска отказалась выехать, сказав, что они не справляются даже с заявками к детям, и поэтому к стареньким они не ездят. Они порекомендовали принимать аспирин и антибиотики. Маму в тяжёлом состоянии привезли и привели ко мне под руки добрые люди. Значит, умирать мне нельзя, долг перед матерью обязывал меня жить. Чтобы справиться с депрессией, нужно зацепиться за что-то очень хорошее и радостное. Мне помог набор фотографий из 12 открыток с временами года и со стихами замечательных поэтов. Я вглядывалась в чудесные пейзажи, в цветы, и возвращалась к жизни. Когда стало получше, я уехала долечиваться в Заречный, и мать природа дала мне силы жить.
Медовый месяц у Тони с Володей вскоре закончился, и они снова стали ссориться. Она приглашала любовников прямо на дом, а Володя с помощью соседей стал понимать, что он натворил. Его стала мучить совесть, и мы помирились. Убивая мать ради подлой женщины, он, вероятно, предполагал, что он настоящий самец мужчина, защищающий свою самку, но Бог распорядился по-другому и одел его в женское платье. Тоня ушла и стала с этих пор спиваться.
Тоня работать не хотела. Поработав несколько месяцев то санитаркой в больнице, то уборщицей в интернате, то кондуктором в автобусе, она навсегда распростилась с этим бесполезным занятием. Лопухов мужчин, желающих одеть и прокормить её, было достаточно. В интернате она проворовалась. Работая кондуктором, присваивала себе выручку, продавая ложные билеты, и была разоблачена.
Тоня стала паразитировать на слабостях мужчин, то есть на их природном влечении к женскому полу. Наверное, в школе в течение 10 лет она учила не таблицу умножения, а правила сложения мужчины и женщины, изучая кама-сутру. Равнодушная к учёбе и работе, она любила секс и достигла мастерства в этом искусстве. Я слышала отзывы только четырёх её любовников. Один в восхищении сказал: "Не хочешь, но вставишь". Другие: "она и Христа соблазнит", "сладкая конфетка", "она лучшая из стерв". Она с безошибочным чутьём находила мужчин слабовольных, одиноких, несостоявшихся в жизни, но добросердечных. Первого, Пашку Смирнова, у которого умерла мать, она уговорила продать квартиру и переселиться вместе с ней к его престарелой тётке в однокомнатную квартиру. Вырученные деньги Тоня промотала очень быстро, а Пашка досыта напивался и бил Тоню. Когда все деньги кончились, он умер. Тоня осталась жить на бесплатной квартире со старушкой, питаясь на её пенсию и ожидая её смерти. Она уговорила старушку написать завещание, чтобы получить квартиру. Старушка последовала вслед за племянником, но оказалось, что квартира была уже подарена дальним родственникам.
