Борис Виан - Сердцедер

— И сможем проходить под дверью?

— Под дверью — запросто, — ответил Ситроэн. — Можно стать такими же маленькими, как блошки.

Заинтересованные медвежата придвинулись.

— А если произнести твои слова наоборот, можно стать большими? — хором спросили они.

— Нет, — ответил Ситроэн. — Но вы и так хороши. Если хотите, я могу сделать так, что у вас вырастут обезьяньи хвосты.

— Ну вот еще! — возмутился медвежонок Жоэля. — Нет уж, спасибо!

Медвежонок Ноэля испуганно попятился. Третий задумался.

— Я подумаю, — пообещал он.

Ноэль зевнул.

— А я хочу спать. Я пошел к себе в кровать, — сказал он.

— Я тоже, — сказал Жоэль.

Через несколько минут они заснули. Один Ситроэн не спал; он рассматривал свои руки и подмигивал. Если подмигнуть по-особому, у него отрастало два лишних пальца. Завтра он покажет это братьям.

XXX

Подмастерью кузнеца шел двенадцатый год. Звали его Андре. Впряженный в кожаную шлею, Андре изо всех сил тянул тележку. В одной упряжке с собакой. Сзади неторопливо шел кузнец с товарищем, чуть подталкивая тележку на крутых подъемах и не забывая каждый раз осыпать мальчика ругательствами.

У Андре болело плечо, но он тянул что было мочи. Ему не терпелось войти в сад у большого дома на скале. Деревню они уже почти всю прошли.

По красному ручью скользила лодка Слявы. Андре посмотрел, но старика в ней не было. В ней неподвижно сидел какой-то странный тип, тоже в лохмотьях, но с рыжей бородой. Сгорбившись, он рассматривал мутную гладь воды, а лодку несло по течению. Кузнец с попутчиком прокричали ему несколько жизнерадостных скабрезностей.

Андре еле тащил тележку, груженную тяжелыми железными решетками. Толстыми решетками с массивными квадратными прутьями, посиневшими от ковки. Это была пятая, последняя ходка; в четыре предыдущие инструменты были выгружены перед калиткой, и остальные помощники заносили их в сад. На этот раз Андре зайдет туда тоже; он должен будет бегать из дома в деревню и обратно, если кузнецу что-нибудь понадобится.

Серая лента дороги, удлиняясь, путалась в ногах нетерпеливого ребенка. Колеса скрипели, тележка, проезжая выбоины и колдобины, икала. Погода стояла серая и неопределенная, не намечалось ни солнца, ни дождя.

Кузнец принялся насвистывать веселую мелодию. Он шел не торопясь, засунув руки в карманы.

Андре шатало между оглоблями. Ему хотелось превратиться в лошадь, чтобы идти быстрее.

Мальчик старался идти быстрее; ему казалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди.

Наконец поворот. Высокая стена. И решетка.

Тележка остановилась. Андре собрался ее развернуть и вкатить в сад, но кузнец опередил его.

— Останься здесь и жди, — сказал он и нехорошо улыбнулся. — Вкатим вдвоем. Ты, наверное, устал?

Андре начал освобождаться от шлеи, но замешкался, за что и получил сильный удар ногой в лицо. Мальчик вскрикнул от боли и отбежал к стене, обхватив голову руками. Кузнец залился мохнатым смехом. Ловко толкая тележку, он прошел в калитку, резко ее захлопнул. Андре услышал шум колес по гравию, затем все стихло. Лишь ветер ворошил плющ на стене. Он всхлипнул, потер глаза и сел на землю. Стал ждать.

Его разбудил сокрушительный удар в бок; он вскочил. Смеркалось. Хозяин смотрел на него, ухмыляясь.

— Что, войти хочется? — спросил он.

Андре, с трудом отходя ото сна, ничего не ответил.

— Сходи-ка за моим большим молотком, который остался в комнате.

— А где? — спросил Андре.

— Ну-ка, пошевеливайся! — пролаял кузнец, занося руку.

Андре бросился к калитке. Несмотря на то, что он очень хотел увидеть большой сад, ноги несли его прямо к дому. На бегу он успел заметить большое сумрачно-пустое пространство; дом приближался. Мальчик испуганно остановился. Но воспоминание о хозяине подтолкнуло его вперед: надо забрать молоток. Он поднялся на крыльцо.

Сквозь открытые ставни на ступеньки струился свет из гостиной. Дверь был открыта. Андре робко постучал.

— Войдите! — услышал он нежный голос. Андре вошел. Перед ним стояла довольно высокая дама в очень красивом платье. Она смотрела на него очень серьезно. Смотрела так, что ком вставал в горле.

— Мой хозяин забыл молоток, — произнес он. — И послал меня.

— Хорошо, — сказала дама. — Ищи, малыш. Развернувшись, он заметил три клетки. Они стояли в глубине опустевшей без мебели комнаты. Они были рассчитаны на человека среднего роста. Их толстые квадратные прутья частично скрадывали то, что находилось внутри и шевелилось. В каждой клетке имелась кроватка с периной, кресло и низкий столик. Электрическая лампа снаружи освещала все три клетки сразу. В поисках молотка Андре подошел к одной из них и увидел внутри чью-то светловолосую головку. Он вгляделся, смущаясь, чувствуя на себе взгляд той дамы. В этот момент он заметил молоток. Наклоняясь за ним, он продолжал всматриваться в то, что находилось внутри клеток. Там сидели маленькие мальчики. Один из них что-то спросил, дама открыла дверь, вошла внутрь и стала говорить непонятные, но самые нежные слова. Затем дама вышла из клетки и в упор посмотрела на Андре. Подмастерье сказал: «До свидания, мадам» — и пошел к двери, склоняясь под тяжестью молотка. У самой двери его окликнул чей-то голосок: «Как тебя зовут?»

— А меня зовут… — подхватил другой голосок. Больше он ничего не услышал, так как его мягко, но решительно выставили за дверь. Он спустился по каменным ступеням. Голова у него кружилась. Подойдя к большой золотой решетке, он обернулся в последний раз. Наверное, так чудесно сидеть вот так вот, всем вместе, и чтобы кто-нибудь лелеял тебя в маленькой клетке, полной тепла и любви. Он пошел в сторону деревни. Рабочие, не дождавшись Андре, ушли вперед. Калитка за ним гулко захлопнулась. Между прутьями сновал ветер.