Эльчин Сафарли - Сладкая соль Босфора

…Приползаем домой ближе к девяти вечера. Изможденные. Айдынлыг устала не меньше нас. Пока разогреваем пиццу, включаем телевизор. Телеканал TRT.

По новостям показывают репортаж о гала-концерте детских коллективов в Анта-лии. В честь Дня детей. Специально для участия в Турцию прибыли дети из России, Украины, Азербайджана, Боснии… Дети действительно наше будущее. И спасибо Ататюрку за наш любимый турецкий праздник…

Глава 28

…Несмотря на яркую европеизированность, турки остаются турками. Восточным народом с религиозным менталитетом, умеренной долей национализма. Таков корень турецкого народа. Внешняя демократичность — наносный эффект. Эффект с фоном стремлений. Одно из них — членство в ЕС… Пожилое поколение тур-ков возмущено раскрепощенностью подрастающего поколения. «Из-за вступления в эту чертову организацию нация теряет лицо. Жаль, молодежь поддается влиянию. Вот моя внучка. Вместо совершения намаза слушает какого-то Эминема. Хочет сделать татуировку… Трагедия». В молодых семьях Стамбула придерживаются другого мнения. Родители, воспитывая детей по мусульманским канонам, стремятся приблизить их к Европе. В основном по части образования…

…В семье Четин царят западные распорядки. Уютная квартира в модерн-стиле в центральном районе. В доме из религиозных символов лишь Коран в дорогом переплете. Верующие. Женская половина семьи голову не покрывает. Держат двух собак — Лабрадора и йоркширского терьера. Мамины любимчики. Родители не ограничивают свободу детей. Контролируют со стороны. Без присмотра не оставляют. Оба работают в банковской системе, задерживаются допоздна. За детьми приглядывает симпатичная пожилая толстушка Мерьем. Служит у Четинов около десяти лет. Стала родной. Следит за хозяйством, кушает за одним столом с хозяевами, вправе отругать детей…

Отец не вмешивается в домашние дела. Эмрах-бей — добытчик. Обеспечивает семье достойную жизнь. Насущные вопросы семьи решает жена. Гёзде-ханым — голубоглазая турчанка, родом из Германии. Мусульманка. В возрасте семи лет с родителями переехала в Стамбул. Отучилась на политолога, устроилась на работу, вышла замуж. Она любит страну Турцию, считая местный менталитет устаревшим.

«Мы, турки, слишком уверены в своей исключительности. Следует стать более открытыми для западной культуры. Если переводим Кундеру с Мураками или участвуем на Каннском фестивале с фильмом о любви геев, это не доказывает, грубо говоря, нашу продвинутость. Изменения должны носить глобальный характер. Начиная с социальной области и заканчивая политической…»

Особое внимание уделяла воспитанию дочери. Воспитанию моей Зейнеп. Если та хотела сделать пирсинг, мать не возражала. Если та задерживалась на студенческом соберуне, никаких возражений. «Главное — предупреди, где ты, с кем. Я волнуюсь, солнце». Когда Зейнеп поступала в Босфорский университет, ей предоставили свободу в выборе профессии. «Ребенок — это отдельное „я“. Ему положена такая же свобода, как и взрослым. Однако течением свободы нужно контролировать…»

…Удивляюсь, когда Зейнеп рассказывает об отсутствии споров между ней и матерью. «Научила решать проблемы, отодвинув эмоции в сторонку. Просила не врать ей, принимала правду. Не осуждала. Выслушивала, высказывала мнение, советовала. Окончательный выбор был за мной. Важно дать понять ребенку, что его свободу не ограничивают…» Гёзде-ханым, Весы по гороскопу, привила дочери соблюдение политкорректности в общении с людьми. «Чем меньше эмоций, тем лучше. Золотое правило матери. Правда, пока сдерживаться трудно. Думаю, с возрастом справлюсь». Правилам жизни любимую обучила мать, условиям жизни — Мерьем. Она привила любовь к кулинарии, научила разбираться в продуктах, вязать, шить. «Если в семье одна девочка, то на нее накладывается ответственность. Нужно соответствовать семейному статусу. Невольно становишься отражением всей женской линии рода».

…Как правило, в мусульманских семьях девушка не может встречаться с парнем до замужества. Любить друг друга вне брака — грех. Сегодня во многих домах Стамбула, в частности у Четинов, услышать такое предубеждение редкость. Прогресс налицо. Увы, в отдаленных городах Турции ситуация прежняя…

«В школе я дружила с мальчиками. Они не завидуют, с ними интереснее. Сбегали с занятий, ездили на море, часами висели на телефоне. Чистой воды дружба. Конечно, из-за моего свободолюбия нажила врагов среди учителей. Наплевать было…» Гёзде-ханым спокойно относилась к тому, что к дочери чаще звонили парни, нежели девушки. «Нормально… Парни должны интересоваться девушками, девушки — парнями. Все должно быть в меру… Я сама крутилась чаще с мальчишками. Дралась на разборках, спорила, защищала слабых. Зейнеп пошла в меня».

Об отношениях со мной сообщила родителям на третий месяц романа. Волновалась. Доселе у Зейнеп серьезных отношений не было. Как отреагирует мама? Гёзде-ханым, взглянув на мою фотографию в мобильном телефоне, пару минут молчала. «Симпатичный. Белокожий. Значит, не курд… Он из какой части Турции?» «Приезжий, мам». Подозрительно ухмыльнулась. «Не югослав?» Узнав о моих турецких корнях, с облегчением вздыхает. Следующий вопрос: «Любишь или сиюминутное увлечение?» «Люблю. Сильно». Интересуется, с высшим ли образованием я. Получает небольшую автобиографическую информацию. Зеленый свет. «Хорошо. Встречайтесь… Будь осторожна».

…Зейнеп периодически остается у меня. В любое время, кроме ночи. Старается приходить ранним утром, до университета. Вместе завтракаем. «Kızım,[96] не ставлю запретов. Единственное условие — ночуй у себя». Каждый вечер провожаю до дома. Уважаю тещино решение. Своеобразный консенсус…

…Пока официального знакомства с Гёзде-ханым не было. Пару раз встречал будущую тещу у подъезда, дожидаясь Зейнеп. Поздоровался. Она кивнула, после чего улыбнулась. «Не стойте под солнцем. Поднимайтесь, айраном угощу… Зейнеп медлительная. Долго собирается…» Отказываюсь. Правильно поступаю. Если бы согласился, Гёзде-ханым сочла за наглость. В турецких семьях ненавидят назойливость с претензией на культуру. Тем более по восточным традициям парень не должен появляться в доме девушки, пока их родители не познакомятся… Ничего, ждать совсем недолго.

Глава 29

Восточные люди мечтают о Западе. Западные люди стремятся на Восток. Вечная взаимосвязь. Была и будет. Каждый сам делает выбор. Выбор с целью обретения внутреннего счастья. Игра стоит свеч… Из Стамбула редко уезжают. Турки пресекают утечку умов. Если все же уезжают, то в западные страны. Восток на Восток не меняют. Основной поток эмигрирует в Германию. Страна в корне другая по менталитету. Чем отличнее, тем интереснее…

После обоснования в Стамбуле поступали предложения переехать в европейские страны. По работе. Представлять какую-либо турецкую компанию за рубежом. Впечатляющая зарплата. Отказываюсь. Оставлять Стамбул не собираюсь. Слишком дорого достался. Слишком долго к нему шел. Не патриотизм. Желание уберечь нечто драгоценное…

Айше покидает город души. Берет курс на Прагу. Грусть смешана с радостью. Айше уезжает навсегда. Уезжает счастливой. Вместе с любимым человеком. Питер, 31 год. Более трех лет проработал в Стамбуле. Познакомились в одном из диско-клубов. Влюбился сразу, отважно добивался. У Айше на тот момент была половинка. Светлокожий турок, один из продюсеров Таркана… Питер отвоевал восточную красавицу. Пел серенады под балконом, шокируя религиозных соседей, преследовал целыми днями, писал чувственные эсэмэски, принялся изучать турецкий язык. Заказал надпись на рекламном стенде, напротив дома Айше. На белом фоне банальные, но такие нужные слова. «Seni seviyorum, Ayşe!»[97] Сердце подруги оттаяло. В нем расцвела любовь к этому целеустремленному рыжеволосому чеху с маленькими руками…

…Я, Зейнеп, Айше. Сидим в кафе аэропорта Ататюрка. Пьем холодный зеленый чай со вкусом манго. От кондиционированного воздуха поры кожи сжимаются, сохнут, требуя влаги. Айше молчит. На лице грусть, в глазах сверкают искорки счастья. Периодически посматривает на часы. Вот-вот должен подъехать Питер. Познакомились с ним на прошлой неделе. Человек доброй души с еврейскими корнями… «Ребят, тяжело уезжать от вас. Со Стамбулом расстаюсь с легкостью. Мило терпели друг друга. Я тянулась к Европе. Привлекал их свободный образ жизни. Нет нашего менталитета, устоев, заскоков. Не знала, куда убежать от чертовой религиозности вокруг… Буду скучать по некоторым людям Стамбула, а не по самому городу». Позиция Айше. Уважаю, выслушиваю. Обхожусь без комментариев. Неважно, где человек находит счастье. Важно найти его. Зейнеп молча злится. В курсе позиции невесты. «Как язык поворачивается ругать страну, где выросла, встала на ноги?! Лучше сохранять нейтралитет, разыскивая возможность уехать».