Карл Хайасен - Дрянь погода
Гар Уитмарк дал кровельщику неделю на починку семейных крыш. Задержка оказалась невыносимой для миссис Уитмарк, с чьим клокочущим за попорченные дождем «чиппендейлы» беспокойством уже не могли тягаться обычные умеренные дозы успокаивающих, расслабляющих, снотворных и тонизирующих средств. Поэтому нежданное появление на пороге добровольных кровельщиков она сочла божественным промыслом. Миссис Уитмарк ждала, что муж похвалит ее за инициативу, ведь у него станет одной проблемой меньше. Ему хватало беспокойства: клиенты, у которых дома, построенные фирмой «Марка Уитмарка», развалились в урагане, точно были склеены из мокрого картона, грозили мерзкими обвинениями в халатности.
Супруги стояли в гостиной, и дождь барабанил Уитмарку по черепу с синими жилками на висках. Хозяин велел жене немедленно отыскать эту чертову квитанцию, или чертову смету, или чем там ее обозвал чертов так называемый прораб.
После часа поисков важная бумажка обнаружилась: аккуратно сложенная, она пряталась в школьном ежегоднике миссис Уитмарк. Гар Уитмарк не мог понять, почему жена положила ее именно туда и как потом нашла. Супруга объяснить этого тоже не могла – после урагана у нее в голове все перепуталось.
На квитанции значилось название фирмы – «Крепостная Кровля», что вызвало горькую усмешку Тара Уитмарка.
Жулики не лишены чувства юмора! Уитмарк набрал номер, но там включился автоответчик. Тогда он позвонил начальнику окружного строительного управления, обязанному своей должностью семерым членам окружной комиссии, обязанным своими должностями щедрым пожертвованиям Гара Уитмарка на их избирательную кампанию. Как Уитмарк и предполагал, начальник сказал, что он потрясен и встревожен. Неужели жертвой мошенников стала жена мистера Уитмарка? Будет проведено тщательное расследование.
Нет, он никогда не слышал о «Крепостной Кровле», но непременно выяснит, кто за ней стоит.
И чем скорее, тем лучше, сказал Гар Уитмарк, вытирая полотенцем дождевые капли со щетинистой лысины. Всю кожу в розовых отметинах на ней пекло после недавней пересадки пятидесяти волосяных луковиц.
Начальник управления перезвонил через пятнадцать минут и скорбно сообщил, что «Крепостная Кровля» никогда не получала законной лицензии на подряды и потому является неизвестной преступной группировкой.
Взбешенный Уитмарк стал обзванивать знакомых кровельщиков, честных и не очень. Некоторые что-то слыхали о новой компании, которая перебивала им заказы. Руководил ею некий сукин сын по фамилии Авила, бывший инспектор. Личность нечистоплотная, каких мало, предупредили кровельщики.
Гар Уитмарк прекрасно знал Авилу, которого давно и успешно подкупал. Жадный ублюдок постоянно получал взятки от его, Уитмарка, субподрядчиков. Брал деньгами, выпивкой, порнухой. Если Тару не изменяет память, он любил махровое порно – девочка с девочкой.
Уитмарк позвонил своей секретарше, чьи пальчики проворно открыли в компьютере крайне секретный файл со списком продажных и/или склонных к подкупу чиновников в округах Дейд, Бровард, Палм-Бич, Ли и Монро. Длинный реестр для удобства был составлен в алфавитном порядке.
Имя и не зарегистрированный в справочной номер домашнего телефона Авилы зловеще замигали внизу первой же страницы.
Уитмарк позвонил Авиле в три часа ночи.
– Это твой старый приятель Гар Уитмарк, – сказал он. – Твои бандиты выцыганили у моей жены семь штук. А ей нездоровится, Авила. Если утром я не получу своих денег, к вечеру ты будешь в окружной тюрьме. И я позабочусь, чтобы тебя подселили в камеру к Полу Пик-Перси.
После этих слов сна у Авилы как не бывало. Пол Пик-Перси, знаменитый людоед, сейчас ожидал суда. Его обвиняли в том, что он убил и съел своего домохозяина, который никак не мог заменить поплавковый клапан в туалетном бачке. Недавно Пола Пик-Перси признали также виновным в убийстве и пожирании копуши телемеханика и грубиянки кассирши с платной магистрали.
– Семь тысяч? – переспросил Авила. – Ей-богу, мистер Уитмарк, мне об этом ничего не известно.
– Ну как знаешь…
– Постойте! Подождите! – Авила сел в кровати. – Расскажите, что предположительно случилось.
– Никаких на хрен «предположительно»! – И Уитмарк пересказал печальную сагу жены.
– Грузовик точно был наш?
– У меня в руках квитанция, придурок. Здесь сказано «Крепостная Кровля».
Авила сморщился:
– Кто подписал?
– Подпись неразборчива, – сказал Уитмарк. – Жена говорит, это был парень с перекошенной мордой, похожий на мурену. В отвратительном костюме.
– Черт! – Именно этого Авила и боялся.
– Что-то вспоминается? – В угрюмом вопросе слышался зловещий сарказм.
Авила привалился к спинке кровати.
– Сэр, утром я верну вам деньги.
– Не мешкая. За тобой еще новая крыша.
– Что?
– Что слышал, хрен шинкованный. Возвращаешь украденные деньги и оплачиваешь счет, когда мне починят крышу. Настоящие кровельщики.
У Авилы свело живот. Уитмарк наверняка живет в усадьбе на юге, как и другие миллионеры. С новой крышей Авила влетит тысяч на двадцать.
– Это несправедливо, – сказал он.
– Предпочитаешь поужинать у шефа Пик-Перси?
– О господи, мистер Уитмарк!
– Я так и думал.
Авила выбрался из постели и пошел на задний двор ловить двух петухов; потом принес их в гараж, чтобы обезглавить. Он надеялся, что жертву примут благосклонно. После недолгой борьбы дело было сделано. Авила накапал теплой крови в пластмассовое ведерко, где лежали монетки, побелевшие кошачьи кости и панцири черепах. Ведерко стояло у ног глиняной статуэтки Чанго – бога молнии и огня. Скульптура размером с ребенка была одета в балахон, украшена разноцветными бусами и позолоченной короной. Коленопреклоненный Авила воздел к небесам испятнанные кровью руки и вознес Чанго смиренную молитву с просьбой уделать эту сволочь Щелкунчика, вогнать его в землю по самую, етиху мать, шляпку, за то, что испоганил аферу с крышами.
Авила не особенно верил, что обряд сработает. Он исповедовал сантерию относительно недавно и, что характерно, не утруждал себя ее глубоким изучением. Он начал баловаться кровавыми ритуалами, когда узнал, что власти расследуют полученные им взятки. Знакомые наркодельцы клялись, что сантерия уберегла их от тюрьмы, и Авила решил, он ничего не потеряет, если попробует. В Хайалии он снесся с настоящим священником сантеро, который предложил обучить его таинствам религии, уходящей корнями в древние афро-кубинские обычаи. История веры показалась Авиле невероятно мудреной и загадочной, и скоро занятия стали его раздражать.
Ему нужно, объяснил он пастырю, только одно – воссылать напасти на врагов. Смертельные.
Священник взбеленился и выгнал его. Авила вернулся домой с убеждением, что после увиденного шаманства он и сам сможет овладеть основами колдовства. Своим божеством он выбрал святого Чанго – ему понравилось мужественное имя.
А первой мишенью стал окружной прокурор, который возглавлял расследование по делу продажных строительных инспекторов.
Одноцентовые монеты достать было легко, как и старые кости животных – бабка Авилы жила в Медли, в четырех кварталах от кладбища домашних питомцев. Главной сложностью стала добыча крови, поскольку Авилу совершенно не тянуло на реальные жертвоприношения. Первые сеансы он пробовал ублажить Чанго, обрызгивая монеты и кости соком бифштексов и домашним бульоном. Ничего не произошло. Святые сантерии явно предпочитали натуральный продукт.
В одно дождливое воскресенье Авила приобрел живую курицу. Жена готовила большой обед для родственников и прогнала его из кухни. Авила сунул в задний карман большой нож и втихаря уволок жертву в гараж. Когда он стал расстилать на полу газеты, курица почуяла неладное. Авилу поразило, что тщедушная птичка весом в пять фунтов способна учинить такой бедлам и оказать столь вдохновенное сопротивление.
Жестокая сцена жертвоприношения все же состоялась, но Авила вышел из боя исцарапанным, исклеванным, весь в окровавленных перьях. В том же виде пребывал кремовый «бьюик-электра» жены. Оглушительная тирада супруги вынудила кузенов отказаться от десерта и пораньше отбыть домой.
Через два дня чудо свершилось. Прокурор, угодивший под куриный сглаз, упал и вывихнул плечо. Это произошло, когда законник принимал душ в компании с атлетически сложенной проституткой по имени Кунфетка, которой хватило ума не только позвонить в службу «911», но и стать доступной для многочисленных интервью. Пресса подняла шум, и прокуратура предложила падшему сотруднику уйти в бессрочный отпуск.
Но дело о коррупции не свернули, просто назначили другого прокурора.
Однако Авила уверовал в действенность колдовских чар сантерии. Дальнейшие усилия повторить результат оказались бесплодными (и весьма неряшливыми), но бывший инспектор винил в том собственную неопытность и отсутствие подходящего реквизита. Может, на жертвоприношении он произносил не те слова. Либо те, но не в том порядке. Может, обряд проходил в неудобное для деятельного Чанго время дня. Или просто использовалась домашняя птица негодного качества.
