Михаил Климов - Старый дом
45
– Что? – не понял Прохоров.
И даже головой потряс, словно пытаясь отогнать что-то.
– У нас с Маринкой, – ничуть не смутившись от такой реакции, начал объяснять «зять», – появилась некая идея, которой мы хотели поделиться с тобой. И обсудить, естественно… Я собственно за этим и приехал…
– Ну, говори… – Слава медленно опустился на стул.
– Как ты относишься к тому, – Володя прошелся по комнате, постоял перед «уродцем», покачиваясь с носка на пятку, видно было, что говорить ему трудно – чтобы вообще остаться в том времени?
Прохоров, если честно, уже ожидал чего-то подобного.
И в такой ситуации все его покупки действительно не нужны. Вот так: сбылась мечта, только никому не нужна…
– По-разному отношусь…
– Смотри, – «зять» такой реакции обрадовался, боялся, что ли, что его примут за идиота и выставят за дверь, – есть тут, конечно, свои плюсы и минусы, но плюсов больше…
– Как ты собираешься решить проблему войны и революции? – спросил Слава, потому что его самого эта проблема интересовала, как мы помним.
– А уехать из России… – победно сказал «зять». – Вообще уехать из Европы, в Америку или в какую-нибудь Новую Зеландию…
– А документы?
– Я уже все нашел… – Володя был каким-то важным человеком по поиску в Сети, даже награды выигрывал. – Старые документы сегодня любые продаются в магазинах за три копейки тонна. Нужно только правильно подобрать то, что нужно, как, например, вот это…
И он протянул нашему герою сложенную бумажку.
Слава хмуро развернул ее и прочитал: «Паспорт».
Фамилия значилась – Горностаев, а имя Владимир Николаевич.
– А Маринка? А дети?
– Там все написано, читай внимательно.
Действительно, дальше значилось «Господин Горностаев следует с женой Ириной и двумя детьми – Анной – семи лет и Андреем – пяти.
– Я не спрашиваю, годятся эти документы для поездки, уверен, что годятся, и ты все проверил. Но понимаю, что найти вот это, – Слава потряс «заграничным» паспортом, – за день нельзя, если только не чудо какое-то… Совпадают три имени…
– Ну, – опять не смутился Володя, – некоторая помощь фотошопа присутствует… Однако они при всем желании не могут отличить свое от нашего – техники еще такой не существует…
– Тогда почему не четыре?
– Марина – редкое имя в то время, а так по звуку – очень похоже…
– А деньги?
– Я насобирал примерно четыреста тысяч – это большие для того времени капиталы, кроме того, можно еще купить облигации и акции. Стоят они у нас опять же три копейки, но мы-то знаем сегодня, какие компании будут успешными, а какие прогорят. И когда продавать и что покупать знаем…
У Володи на все был готов ответ.
И правильный, умный, удачный ответ…
Казалось бы, это должно было радовать Прохорова, но почему-то наоборот – безумно раздражало…
– А как здесь? – додумался он до нового вопроса. – Как здесь будет воспринято ваше исчезновение?
– Это зависит… – спокойно сказал «зять», видно было, что и этот ответ он продумал. – Зависит, прежде всего, от того, ты с нами или остаешься?
Вот оказывается, отчего злился Прохоров.
Он понимал, что рано или поздно этот вопрос прозвучит, но вот как ответить на него – не знал, что и сказать…
Потому что все зависело от Надежды.
Если они вместе – одна история.
Если порознь – совсем другая…
– Я понимаю, – тихо сказал «зять», – что не все в этом ответе от тебя зависит, поэтому и спешил, чтобы у тебя было время подумать и задать нужному человеку нужные вопросы…
Вот сволочь – ощущение накатило какого-то злого, но восторга.
Надо же было такие мозги иметь…
– Если я с вами… – наш герой решил перенаправить разговор в другую сторону. – Что тогда?
– То тогда вообще никаких проблем… – ответил Володя. – Мы все исчезли, какое кому дело до нас? Поищут менты немного и спишут в висяки. Кто-нибудь в Сети напишет, что вот пропал известный антикварный дилер с семьей, скорее всего, похищен бандитами, но нас-то это там как волнует?
– А если останусь?
– Тут все сложнее… – без всякой досады сказал «зять». – Соседи наши знают, что мы на днях уезжаем в Бразилию, так почему-то Маринка им сказала. А это, – Володя полез в небольшой портфель и достал оттуда бумагу казенного вида, – генеральная доверенность на продажу всего нашего имущества, выписанная на тебя. Квартира, машина, дача от родителей осталась, далековато от престижных мест, но все равно чего-то стоит.
– А власти? Как они отнесутся к исчезновению целой семьи? Меня не будут дергать?
– Из квартиры мы выписаны в связи с отъездом на ПМЖ. Стоило это триста баксов, но с этой стороны по документам все более-менее законно. Из некоторых мест, где мы числились, я дистанционно нас потер в их компах. Но самое главное – нет запроса, нет дела. Если ты не беспокоишься, если соседи не пишут заявлений, если коллеги мои и Маринкины – не шевелятся (а они все предупреждены, что мы уезжаем), то с чего ментам или другим властям дергаться?
Слава чувствовал странную смесь – в нем жили восторг, ужас и раздражение одновременно.
Этот очкарик все предусмотрел.
– Кстати, если остаешься, – Володя поправил очки, – то материального урона от того, что мы там, в Москве Надежды Михайловны ничего не покупаем, ты не понесешь. Потому что кроме квартиры и так далее тебе достается вся моя библиотека. А там ты знаешь, кроме Ивана Жилькена есть и многое дорогое и ценное…
И это он просчитал…
Как только будет жить теперь без своих любимых книжечек, бедолага…
– Что Маринка? – спросил Прохоров.
– За тебя переживает…
Это означало, что дочь с планом целиком и полностью согласна.
– А дети?
– А для них это приключение… Ждут не дождутся, когда с места стронемся…
– И когда планируете?
– Да в принципе хоть завтра, у нас все готово…
И тут на Надиной стороне послышался звук ключа в замке и открылась, а затем закрылась дверь.
46
Володя тут же встал:
– Вам о многом надо поговорить, мешать не хочу… Кроме того – без помощи Надежды Михайловны у нас вообще ничего не получится…
И направился к двери.
Но с той, Надиной стороны, раздался условный (они договорились, что стучать друг другу, если возникнет такая потребность, будут – три с большими паузами, три с маленькими) стук.
Прохоров отодвинул шкаф и вошла Надя.
– Здравствуйте… – поздоровалась она со всеми.
Прошла к столу, устало села.
– До свидания… – сказал «зять» уже с порога.
– Подождите…
Она повернулась к Володе, который так и застрял на выходе, неудобно было уйти, когда тебя тормозят:
– Хорошо, что вы здесь… – она порылась в сумочке и достала «Вечерний альбом». – Как я понимаю, это для вас… Поразительная она женщина и поэтесса отличная, хотя вначале мне так не показалось…
«Зять» открыл титул.
Слава заглянул ему через плечо.
На первой странице толстой, почти квадратной книги характерным круглым почерком было выведено: «Надежде Мандельштам от Марины Цветаевой» и дата – 2 июля 1913 года.
– Спасибо… – растроганно сказал Володя.
Но тут же, похоже, вспомнив только что состоявшийся разговор, шагнул к столу и с видимым сожалением положил книжку на стол.
И пошел к двери, ссутулившись…
А Слава понял, насколько тяжелым было для «зятя» только что изложенное решение. И оценил его по-мужски: он бы, наверное, тоже пожертвовал любимым делом для любимой женщины и детей.
Но «зять», не дойдя буквально двух шагов до порога, вдруг вернулся к столу, взял книгу.
– Пусть хоть пару дней у меня побудет… – сказал он Прохорову.
И на этот раз, попрощавшись, ушел.
– Что тут происходит? – спросила Надежда.
Вид у нее был настолько усталый, что наш герой, прежде, чем ответить, прошел к столу и поставил чайник. Кроме того, что надо было напоить измученную женщину чаем, ему еще требовалось время, чтобы сообразить, как разговаривать на такую непростую тему.
– Володя с Мариной, – начал он, доставая из холодильника продукты, – придумали одну вещь, которую нам с вами необходимо обсудить…
Прохоров вдруг подумал, что очень давно вот так не кормил женщину.
Правда с Варварой он расстался сравнительно недавно – то ли три года прошло, то ли уже три с половиной, вспоминать не хотелось, и иногда он тоже что-то для нее доставал из холодильника. Но это было совсем по-другому – кормить ту злобную ведьму, в которую превратилась его бывшая жена в последние годы их совместной жизни (а может, и не превратилась, а была с самого начала, просто Слава не замечал)…
Или кормить Надежду…
– Так что за идея?
– Они хотят остаться в вашем времени… – он поставил перед ней тарелку с салатом, который привез «зять», чай, хлеб. – Навсегда остаться…
Она застыла на месте, потом медленно положила вилку, которую только что взяла в руку.
– Но это же невозможно… – только и сказала.
