Жанна Голубицкая - Дьявол просит правду
И вот теперь — мой выход!
По замыслу Айрапета, я должна снова вытащить девушку в столицу и попробовать поработать «Оксаной Пушкиной» — снова подсунуть ее Понаровской. Но на сей раз не по телевизору, а на страницах ЖП.
Я подсчитываю, что теперь Бетти должно быть за двадцать. Девица сформировавшаяся и, судя по всему, уже видавшая на своем веку всевозможные виды, огни, воды и медные трубы.
На следующее утро Ритке удается разыскать Бетти в Челябинске. Рита соединяет меня с ней по телефону. По голосу Бетти кажется очень молодой и очень настороженной. Тут же уточняет, что называть ее следует Антоникой. Объясняю ей, что наша редакция хочет попробовать примирить ее с приемной матерью. Мы хотим провести специальную акцию прямо в день Пасхи, и для этого Антонике необходимо срочно приехать в Москву.
Антоника тут же заявляет, что у нее нет денег. Все, что она зарабатывает в ночном клубе, уходит на еду и квартплату, ведь она живет с двумя стариками-пенсионерами — бабушкой Валей и ее «дедом». Я убеждаю девушку, что волноваться не за чем: вся ее поездка будет проходить за счет ЖП-Бульвара. Мы готовы прямо сейчас сделать ей денежный перевод — на билет на самолет, а также обязуемся найти ей жилье в столице, кормить и поить.
На это Антоника отвечает, что у нее какие-то проблемы с паспортом, поэтому на самолете она не полетит, а поедет на поезде. И деньги переводить ей не надо. Она, так уж и быть, сейчас займет по знакомым. Но по приезде мы должны будем обязательно всю сумму ей вернуть. И тут же деловито осведомляется:
— А если мама Ира опять пошлет меня ко всем чертям? А вы меня тут с работы срываете, я заработок теряю! А, может, и место! Желающих тут у нас знаете сколько? Работы в городе нет. И стариков я вынуждена одних бросить!
«А девочка-то — не промах! — думаю я. — Похоже, что жизнь ее била, как нам и не снилось!»
Я спешно заверяю свою собеседницу, что у нашего журнала обширные связи. И даже если не получится воссоединение Антоники с Понаровской, мы поможем девушке подыскать работу в столице.
— Я очень хорошо двигаюсь, все говорят! — заявляет Антоника. — Я бы хотела немного подучиться у какого-нибудь знаменитого хореографа и выступать на профессиональной сцене!
«Не слабо! — восхищаюсь я. — Вот провинциальная хватка!» Я даю Бетти все свои телефоны, прошу выехать как можно быстрее и прощаюсь. А сама бегу к Айрапету — докладывать.
— Прекрасно! — заявляет Айрапет. — Вот тебе на представительские расходы, — и с очень значительным лицом протягивает мне конверт. — Не жадничай: поводи провинциалочку по столичным ресторациям, туда-сюда… Понимаешь, да? Посиди с ней, выпей, пусть расслабится.
Я благодарю. Я горжусь. Как же, ведь мне доверили важное для всего ЖП дело, и я буду единолично ведать кассой мероприятия! Идиотское интеллигентское воспитание не позволяет мне сразу же сунуть нос в конверт.
— Да, чуть не забыл! За Шэрон нашу Стоун. Твой первый гонорар. Поздравляю! — главред сует мне еще один конверт. — Кстати, на первый раз я тебя простил, и штрафовать не стал. Но впредь поблажек не будет! Учти это и больше с деньгами ко мне не приставай! Я и так уже пошел тебе навстречу. Выделенной суммы тебе должно хватить на все расходы по Бетти. Претензии не принимаются, непредвиденные траты не возмещаются. Ты должна уметь планировать редакционный бюджет. Все, давай, удачи! — и он кивает мне на дверь, показывая, что страшно занят.
Вылетаю от него счастливая: как же, не оштрафовал и на прокорм и постой Бетти дал! Нет, все же зря я подозревала Айрапета в прижимистости! Главред просто вынужден держать нас, журналюг, в ежовых рукавицах. Иначе мы быстро сядем ему на голову и профукаем все фонды ЖП с такой скоростью, что он и ахнуть не успеет. Все-таки наш Айрапет — определенно очень талантливый руководитель!
С дифирамбами главреду в голове и гимном ему же в сердце, я вскрываю конверт с надписью «Представительские нужды»… и охреневаю! Там лежит пять тысяч рублей! И на эти деньги я должна снять Бетти квартиру в столице как минимум на неделю! А также поить ее и кормить как минимум три раза в день! Не говоря уже о билете на поезд и о том, что Бетти — живая девушка, и ей могут понадобиться разные мелочи типа колготок, косметики и туалетных принадлежностей! Да элементарные прокладки, наконец! Интересно, Айрапет хоть в курсе, сколько стоят самые обычные ежедневные с крылышками и без оных?
И уж не эту ли царскую дотацию Айрапет имел в виду, рекомендуя мне «не жадничать и поводить Бетти по столичным ресторациям»?
«А, может быть, — вдруг доходит до меня, — он имел в виду еще и мой гонорар? А что, это на него похоже! Должна же я внести свою лепту в общее дело!» С этой страшной догадкой я лезу в конверт с надписью «Шэрон Стоун — Манана». В нем лежит ровно такая же сумма — пять тысяч.
Вот жук! Он меня уже прекрасно изучил и понимает: я ни за что не захочу провалить операцию! И ни за что не стану нарушать его указание и скрестись ему в дверь за добавкой к выделенной сумме. А выход напрашивается: Айрапет вон какой благородный, меня не оштрафовал, пожалел… Так неужели я брошу помирать голодной несчастную провинциальную девушку? Конечно же, нет! И мои несчастные пять тысяч, разумеется, полетят в общий котел — на благо ЖП в целом и Айрапета в частности!
«Ну ладно, — мрачно решаю я, — потом сочтемся! В конце концов, пока у меня есть муж Стас, я тоже с голоду не помру. И буду назло Айрапету ходить в одних и тех же старых джинсах, но задание выполню! Я буду считать это некой своей инвестицией в общее ЖП-дело. А там посмотрим, какие у меня будут дивиденды».
С этими героическими соображениями я начинаю прикидывать свои возможности. Вспоминается мультик из детства: «Есть ли у вас план, мистер Фикс?» План должен быть. План — это главное.
Первое, что мне приходится констатировать: ни квартира в Москве, ни даже комната на окраине на выданную Айрапетом «представительскую сумму» снята быть не может! Даже если приплюсовать к ней мой гонорар. В противном случае и Бетти, и мне вместе с ней, придется забыть не только о прокладках, но и о еде.
В вопросе жилья придется переходить сразу к плану Б. И вариантов этого плана у меня не так уж много. А, если честно, вообще один.
Понятно, что мое жилище как пристанище для Бетти рассматриваться не может. Стас и так многое терпит от меня: все мои прыжки и гримасы, судорожно предпринятые в попытках укорениться в ЖП. Все мои поздние приходы, ранние уходы, ночи и выходные в обнимку не с мужем, а с компом. И если я до кучи приведу домой негритянку с Урала, боюсь, Стас не выдержит. И пойдем мы с Бетти бомжевать на пару: квартира, в которой я живу, принадлежит мужу, и он вправе выставить за дверь — и меня, и моих странных гостей. И, увы, поступить именно так — вполне в его характере.
Совсем другое дело — мой брат Рома. Он живет один в большой квартире. Уж на что ему всегда хватало ума, так это не подселять своих многочисленных подружек на свою жилплощадь. К тому же, Ромина квартира — частично и моя, потому что принадлежит нашим родителям. И если бы папа с мамой не уехали в Таиланд, а я бы не ушла жить к мужу, хрена с два наш Ромео барствовал бы один в трех комнатах! Ведь я, например, могла бы не переезжать к Стасу, а привести мужа в свою комнатку. А потом еще и начать нянчить там орущую ночи напролет новорожденную Элизку. И требовать посильной помощи от Ромы — с коляской погулять, за памперсами сбегать, колыбель покачать… И он не мог бы мне отказать: брат все же! Я-то его нянчила как миленькая, когда он родился. А долг платежом красен! А что, ведь многие именно так и делают. Квартирный вопрос давно испортил москвичей, это еще булгаковский Воланд подметил. И совсем не факт, что под аккомпанемент детского плача, с малюткой в руках и памперсами в зубах наш Рома смог бы получить свою золотую медаль в школе и красный диплом в институте!
Так что и мне он кое-чем обязан, вот пусть теперь и помогает!
Да, вот такая я свинья. И горжусь этим. И Роме всегда так и говорю: «Вот такое я говно, дорогой братик, и ты можешь всегда на меня рассчитывать!» Надо отдать ему должное: мой брат — парень с юмором. Он на меня никогда не обижается, только смеется. И лишь изредка вполне добродушно осаждает: «Сестрелла, easy, easy!» («Полегче, полегче!»).
Так что с Романом проблем не будет, я уверена. Гораздо сложнее с Риткой. Она ведь ждет-не дождется, когда Рома, наконец, предложит ей переехать к нему с концами. Но он исправно приглашает ее к себе с ночевкой только на уик-энды. А потом всю неделю делает вид, что страшно занят на работе и в постоянном женском тепле и ужинах по вечерам не нуждается.
И что скажет Рита, узнав, что к ее бойфренду и почти жениху въехала 20-летняя красавица-мулатка, да еще и профессиональная стриптизерша? И что она добавит, узнав, кто эту мулатку Роме подсунул?
